Чудесный замок

– Я не знаю, дорогая, но думаю, что очень далеко, – ответила миссис Дредж со вздохом. Вздохнули и две другие дамы.

– Ха-ха! – вдруг засмеялась миссис Мортлок. – После этого вы должны снизить цены, миссис Флинт. Ха-ха! Ваш вопрос был наводящим, мисс Джесмин Мэйнуеринг?

Бедная Джесмин смутилась и решила больше не открывать рта до конца трапезы. Чаепитие было скучным и неаппетитным, потому что чай оказался не крепким, а хлеб – черствым. Лица девочек, такие румяные и свежие от деревенского воздуха, начали на глазах тускнеть и выражать всеобщую скуку. Миссис Флинт проводила свои чаепития в полном молчании, заговорить можно было только в том случае, если требовалось что-нибудь передать. Дэйзи почти заснула. Примроз почувствовала комок в горле. Джесмин низко склонила свою кудрявую темную головку, так что ее блестящих глаз не было видно под длинными прядями волос. Она боялась, что другие увидят ее слезы.

Она была чрезвычайно эмоциональным созданием, у нее часто менялось настроение, при этом эмоции ее всегда были добрыми. Внезапно она подумала, что это нехорошо – быть такой грустной за общим столом. Дома она сияла для всех, как солнечный лучик. Почему же не стать таким лучиком для обитательниц «Пенелоп Мэншн»?

– Я знаю, что надо сделать, – воскликнула она, вскочив с места и чуть не опрокинув свой стакан и стакан Дэйзи. – Конечно, как я была глупа! Я знаю, что изменит общее настроение! – С этими словами она выпорхнула из комнаты и скоро вернулась, таща корзину миссис Элсуорси, полную фруктов и цветов.

– Примроз, – предложила она, – давай угостим этих леди! Все это из деревни, абсолютно свежее. Конечно, сейчас поделим все поровну. Миссис Флинт, вы что предпочитаете: цветы, ветку винограда или персик?

Миссис Флинт со спокойной улыбкой выбрала ветку винограда, миссис Мортлок со словами: «Благодарю вас, мисс Джесмин», – тоже взяла виноград, а миссис Дредж, с удовольствием разрезая персик, назвала его «сладким воспоминанием о цветущей деревне». Мисс Слоукум тоже выбрала персик.

После этого леди из «Пенелоп Мэншн» и сестры Мэйнуеринг стали друзьями.

Несмотря на это все три девочки перед сном плакали.

Глава XVII В СОПРОВОЖДЕНИИ МИСС СЛОУКУМ

– Здесь все так не похоже на то, о чем я мечтала дома, – вздохнула Поппи Дженкинс, придя на следующее утро в комнату сестер Мэйнуеринг.

Было только пять часов утра. В Лондоне Поппи приходилось вставать очень рано. Джесмин сидела в постели и серьезно ее слушала. Примроз тоже проснулась. Одна Дэйзи спала, как ангел.

– Все это – не то, о чем я мечтала, – повторила Поппи. – Работа, грязь, пыль, сажа. О господи! Одна сажа может свести с ума. Здесь нет ничего белого, не то что у нас в деревне. На всем – черные пятна. Нет-нет, «Пенелоп Мэншн» – это горькое разочарование.

– Но, Поппи, «Пенелоп Мэншн» – это не весь Лондон, – Джесмин старалась быть рассудительной, но голос ее дрожал.

– Наверно, но это Лондон, в котором мне приходится жить, – отвечала Поппи Дженкинс. – Хуже всего то, что тетя не желает звать меня моим домашним именем. Она его считает «деревенским». Говорит, в Библии маки называют плевелами, то есть сорняками. Неужели мое имя звучит так ужасно? Я вся дрожу, когда она говорит мне это. И вот я стала Сарой. Здешние леди зовут меня Сарой-Энн, или Сарой-Джейн, или Сарой-Мэри. Когда они в хорошем настроении, я для них – Сара-Мэри, когда раздражены – Сара-Джейн. Но если они говорят: «Сара-Энн», – значит, будут ругать. О нет, мисс Примроз, Лондон – это не то, что мы о нем думали.

– Ничего, – сказала Примроз ласково, – для нас ты навсегда останешься Поппи, дорогая. Я знаю, что маки вовсе не плевелы. И не стоит из-за этого переживать. Мак – прелестный цветок, а Поппи – красивое женское имя. Видишь, мы все четверо носим имена цветов. Поэтому мы должны дружить и быть смелыми и добрыми в этом городе. И тогда, быть может, он не разочарует нас.

– Вы всегда были доброй, мисс Примроз, – ответила Поп-пи. – Это большое облегчение для меня – что вы все рядом, в одном доме со мной. Я теперь не так одинока и не буду больше считать себя плевелом. Это так ужасно – думать о себе, как о сорняке, но теперь я знаю, что тетя ошибается. Ах, как хороша мисс Дэйзи, когда спит! Однако слушайте, – вы все устали, поэтому я принесу вам завтрак в постель. Принесу свежие яйца, что вы привезли, и настоящее деревенское масло. Ну, я побегу вниз за вашим завтраком.

Это утро девочки провели в своей комнате. Они распаковали некоторые вещи и поставили на камин портрет матери. Примроз вскрыла письмо мистера Дэйнсфилда. Внутри был еще один красивый конвертик, на котором смешным детским почерком было написано: «Если хочешь меня – возьми. Никогда не возвращай меня и никогда не злоупотребляй мною».

Примроз немного покраснела. Она прочла смешной девиз несколько раз, но не стала открывать маленький конверт, а снова вложила его в большой.

– Я думаю, – сказала она, глядя на Джесмин, – мы не должны отсылать его обратно. Прошлой ночью я видела странный сон. Мне приснилось, что мама пришла ко мне и сказала: «Правильно ли вы поступаете, отвергая помощь всех ваших добрых друзей? Постарайтесь запомнить: подлинная независимость – это не значит быть слишком гордым и не позволять другим оказывать тебе поддержку. Примроз, ради меня, не будь чересчур гордой». Мистер Дэйнсфилд всегда был маминым другом, – продолжала Примроз, – поэтому я буду хранить его письмо, пока оно не понадобится. А сейчас надо ему ответить и поблагодарить.

Потом девочки сели у окна и стали смотреть на улицу. Она была очень скучной, а день – пасмурным.

– Сегодня днем мы пойдем гулять, – объявила Примроз. – Я скажу об этом за ланчем и попрошу миссис Флинт отпустить с нами Поппи. Мне так жаль, что Поппи здесь плохо. Девочки, мы не позволим себе грустить, мы должны быть храбрыми; не вздыхать и не чувствовать себя угнетенными – это к добру не приведет. Мы сами выбрали свой путь, и, если не будем смелыми, – ничего у нас не выйдет. А я хочу, чтобы вышло.

– Я всегда знала, – отозвалась Джесмин, – что пустые вздохи – это проявление слабости. Я предлагаю вот что: если кто тяжело вздохнет – платит штраф, кто станет жаловаться – еще больший штраф, а кто заплачет – еще больший. Вот только давайте решим, что считать штрафом.

После небольшого совещания все решили, что штраф должен еще и приносить пользу. В конце концов договорились, что проштрафившийся будет заучивать наизусть отрывок из «Потерянного рая» Мильтона, [9] а как самое суровое наказание – кусок из трудной для понимания книги Батлера [10] «Аналогия». Не успели девочки обсудить штрафы, как раздался слабый звон колокольчика, сзывающий всех к ланчу.

9

Джон Мильтон (1608–1674) – один из крупнейших английских поэтов лирического и героико-революционного направлений.

10

Сэмюэл Батлер (1612–1680) – английский поэт, сатирик и памфлетист.

– Надеюсь, вам удобно и вы распаковали вещи, юные леди? – осведомилась миссис Флинт.

– Вы хорошо отдохнули после утомительного путешествия? – спросила миссис Дредж. – Из Девоншира долгий путь. Долгий и тяжелый.

– Вы так говорите, будто Лондон после Девоншира должен их разочаровать, – заметила мисс Слоукум. – В то время как Лондон – город для душ, стремящихся ввысь.

– О, как приятно это слышать! – воскликнула Джесмин. – Поппи, то есть Сара, чувствует себя здесь угнетенной, но, я думаю, она не права.

– Маленькая деревенская служанка, – фыркнула мисс Слоукум, – Сара-Джейн, так, кажется, ее зовут. Не думаю, что ее мнение следует принимать во внимание. Да, Лондон – город особенный. Я жила здесь много лет, и я могу судить.

– Мы вам верим, – сказала Джесмин. – Правда, Примроз? Мы приехали сюда, потому что чувствуем так же, как вы. Мы хотим после ланча пойти и посмотреть некоторые наиболее известные места Лондона.

– Могу я спросить, юные леди, это ваш первый визит в столицу? – поинтересовалась вдруг миссис Мортлок.