Чудотворец
Шрифт:
Тимофей Степанович поднял на Юру растерянный взгляд и испуганно покосился на жену.
– Это исключено, – заявила Ольга. – Он будет говорить только в моем присутствии или в присутствии адвоката.
– Значит, все-таки «адвоката»? – вкрадчиво заметил Юра. – В тюрьму не терпится? Это я вам устрою!
– Вы что себе позволяете?! – вскрикнула женщина, встала и сухо добавила: – Дайте телефон вашего начальника – я хочу ему позвонить!
– Сейчас подойдет следователь – с ним разбирайтесь, – устало отмахнулся Юра.
Зубарев, стоявший возле окна, раздернул шторы.
Николай
– Жжение какое-то… Сильно жжет!
Арбенин убрал руку:
– Больше нельзя, ожог будет… Называется «психологический горчичник».
– Профессор Голин говорил, это очень сложно: головные боли, повышается температура, давление?.. – Настя с недоверием рассматривала покрасневшую кожу.
– От этого, – Николай кивнул на руку девушки, – нет… Вот когда стакан с водой двигал, всего датчиками увешали – давление двести тридцать на двести, спазм сосудов головного мозга…
– Ничего себе!.. Он сказал: вы даже сознание теряли?
– Только один раз.
– Тоже что-то двигали?
– Пытался увидеть будущее… – признался Арбенин и пожал плечами. – Что-то видел… смутно… какие-то отдельные картинки. Надеюсь, не мое будущее. – Он бросил взгляд в окно и воскликнул: – О! Шторы! А мы тут сидим!
Николай выскочил из машины и помчался к подъезду.
Когда он зашел в квартиру Барановых, на тумбочке зазвонил телефон. Арбенин взял трубку:
– Да?.. К сожалению, это невозможно. Супруги Барановы задержаны в рамках расследования уголовного дела по факту мошенничества Виктора Витальевича Ставицкого.
…Мальков в ступоре постоял возле телефона-автомата, затем швырнул трубку на рычаг и кинулся к поезду. Доложив все Ставицкому и его администратору, сорокалетнему лысеющему Леониду Гузаку, он тяжело выдохнул и сел.
– Надо отменять поездку! – будь в купе место, Гузак забегал бы по потолку. – Подключать людей – из милиции, горисполкома!.. Витя, ты меня слышишь?!
Ставицкий лишь задумчиво покачал головой:
– Он как раз хочет, чтоб мы отменили поездку.
– Думаешь, это он? – подал голос Мальков. – Вот тебе и «мелкие пакости»! У него что, друзья в прокуратуре?
– Кто?.. – всполошился Гузак. – Я чего-то не знаю?!
Ставицкий помотал головой, игнорируя Леонида:
– Нет никакого дела – я бы знал. Есть информация, которую надо защитить… У Ольги подруга с «Мосфильма» – она нам людей искала…
– Ч-черт!
– Кто-нибудь мне что-нибудь объяснит?! – возмутился Гузак.
– Леня! – рявкнул Мальков. – Можешь помолчать полминуты?
Поезд тем временем дернулся и медленно тронулся с места.
Ставицкий рывком поднялся.
– Все по плану. Прилечу утренним рейсом.
– Людей искать вместо Барановых?
– Обойдемся, – бросил Ставицкий и выскочил из купе.
Витя Даглец работал с видеокамерой, а Ольга Баранова – спокойная, сосредоточенная, но чуть заторможенная – смотрела в глаза сидящему напротив Николаю Арбенину и говорила:
– Витя называет предметы в определенной последовательности. У каждого из нас свой код. Ну вот, например, – женщина мизинцем как будто убрала тушь с внешнего края правого глаза, затем с
внутреннего, приподняла подбородок и чуть вытянула шею, коснувшись ее ладонью, затем широко улыбнулась и три раза еле заметно качнула головой. – Первый предмет, восьмой ряд, шестнадцатое место.– Четверо «подсадных», – кивнул Николай. – Этот его… напарник, телохранитель – не знаю, кто он?..
– Гена Мальков.
– Кто еще в «команде» Ставицкого?
– Администратор Леня Гузак – он же ведет бухгалтерию. И Алла Сивцова, бригадир массовки с «Мосфильма» – находит нужных людей, инструктирует…
– Якобы исцелившихся?
Ольга кивнула и, помолчав, продолжила:
– Сейчас уже в зале почти всегда есть те, кто на самом деле верит, что Витя им помог – благодарят, рассказывают, как излечились… Но до сих пор, на всякий случай, на каждом выступлении сидит свой человек – желательно с внешним дефектом, – который готов рассказать, что практически умирал. А после Витиных сеансов начал постепенно исцеляться…
– Эти двое – Леня с Аллой – тоже поехали со Ставицким?
– Леня – да… Алла осталась в Москве.
– Знаете, как ее найти?
– Конечно. Она моя подруга.
Ставицкий быстрым шагом в темноте подошел к служебной двери одного из корпусов «Мосфильма». Его уже ждали: взволнованная «киноженщина» неопределенного возраста устремилась ему навстречу.
– Виктор Витальевич, что-то случилось?
– Аллочка, все хорошо, – целитель приветливо улыбнулся и поцеловал ее в щеку. – Есть небольшие проблемы, мы их сейчас решим.
– Это из-за тех калек, да? Кто-то узнал?!
– Так… – Ставицкий улыбнулся еще шире. – Посмотри на меня! Я же сказал: не о чем волноваться! Идем?..
Он жестом пригласил Аллу вперед, к двери служебного входа. Уже без улыбки огляделся по сторонам – никого.
В небольшом кабинете Алла достала из нижнего ящика стола потрепанную старую тетрадку и подала Ставицкому.
– Все здесь: адреса, фамилии, расчеты – больше никаких записей.
Ставицкий взял со стола большую пепельницу, полную окурков, вытряхнул в стоящую под столом урну.
– Кто помогал их искать?
Целитель вырвал из тетради листы, на которых были записи, скомкал их, положил в пепельницу и поджег.
– Никто, честное слово! Все – сама, как вы сказали: в маленьких городках, поселках, не ближе ста километров от Москвы… Виктор Витальевич, только честно: нас могут разоблачить?
– Уже нет, – Ставицкий заморгал от дыма. – Надо открыть окно, проветрить… Источник информации уничтожен!
Алла направилась к окну, а Виктор, перестав улыбаться, медленно пошел следом.
– К сожалению, остался еще один…
Алла вздрогнула, обернулась, встретившись взглядом с целителем, и упала без сознания. Ставицкий едва успел подхватить ее и уложить на стоящий у окна небольшой диванчик.
Ставицкий позвонил в дверь Барановых, и ему открыла Ольга.
– Я все знаю, – тихо проговорил Виктор.
Ольга отступила, пропуская его в квартиру, и ее глаза наполнились слезами.
– Не помню, что я им рассказала… Вообще ничего!
– Ты ни в чем не виновата, – Ставицкий утешающе приобнял ее, и Ольга расплакалась, уткнувшись ему в плечо.