Чудовища и критики и другие статьи
Шрифт:
72. Бриттская латынь — Толкин указывает на то, что в народной латыни и, соответственно, в большинстве романских языков классическое латинское краткое i совпало с долгим e (что обычно дает в современных языках e), чего, однако, не случилось в Британии. На это и указывают валлийские слова, заимствованные из латыни. Очевидно, что гласные в словах fides ‘вера’ и sedes ‘сиденье, должность’ в народной латыни Британии еще отличались в то время (сравнительно позднее), когда были заимствованы в валлийский, поскольку они дают разные звуки в современном валлийском языке, в том время как в романских языках в этих словах гласные одинаковы: ср. ит. fede, sede,
73. «Видсид» — см. комментарий 24 к статье «“Беовульф”: чудовища и критики».
74. Ius Quiritum: национальное римское право, букв. ‘право римских граждан, право квиритов’, древнеримское гражданское право, во многом формальное, консервативное и основанное на религии. Оно касалось исключительно римских граждан и имело отношение к титулам и наследственным правам и привилегиям.
75. «Хроника Питерборо» — один из списков «Англосаксонской хроники», созданный в аббатстве г. Питерборо на востоке Англии. Помимо изложения библейской истории и истории англосаксонских королевств, содержит описание раннего периода нормандского завоевания Англии (до 1154 года). Эта рукопись (хранится в Оксфорде, Laud Misc. 636) является не только ценнейшим историческим источником, но и важным памятником раннесреднеанглийского языка.
76. Эдуард Исповедник, ок. 1004 — 1066, — предпоследний король англосаксонской Англии, последний представитель уэссекской династии. В 1013 году его мать, Эмма, сестра Ричарда II, герцога Нормандского, забрала его с собой на континент, пока в Англии правили скандинавы. В 1036 году вместе со своим братом Альфредом он предпринял неудачную попытку свергнуть короля–скандинава Харальда I. В 1041 году он был приглашен на трон вместе со своим сводным братом Хардакнутом, а после смерти последнего в 1042 году стал единоличным правителем Англии.
Тайный порок
Лекцию, озаглавленную «Тайный порок», Толкин прочел в Оксфорде, предположительно в 1931 году (конгресс эсперантистов, на который автор ссылается в первых же строках, имел место в июле 1930 года). Рукопись как таковая носила ироническое заглавие «Домашнее хобби» («A Hobby for Home»), c примечанием: «Иными словами, доморощенные, или вымышленные, языки»). Однако позже, в письме от 1967 года, к Ш. и Д. Плиммерам, Толкин, рассуждая о детском пристрастии придумывать языки для забавы, пишет: «Я некогда написал об этом статью под названием “Тайный порок”»; именно отсюда ставшее традиционным название и заимствовано.
Изучение «живых» и «мертвых» языков и конструирование на их основе собственных языков и наречий просто «из любви к искусству» на протяжении всей жизни являлось для Толкина неиссякаемым источником эстетического удовольствия, первичным по отношению к художественному творчеству в целом. Именно так возникла грандиозная эпопея Толкина «Властелин Колец». «Никто мне не верит, когда я говорю, что моя большая книга — это попытка создать мир, в котором язык, отвечающий моим личным эстетическим предпочтениям, показался бы настоящим. Но это правда … Это — попытка создать ситуацию, в которой самым обычным приветствием было бы «элен сила луменн’ оментиэлмо» [«звезда сияет над часом нашей встречи»], и … фраза эта возникла задолго до книги», — писал автор (письмо № 205). Генеалогическое древо языков, приведенное в «Ламмас», представляет собою иерархическую, четко выстроенную систему, в основу которой легло этнографическое деление эльфов. Из эльфийских языков наиболее полно разработаны два, квенья и синдарин (в конце статьи приводится несколько стихотворений на этих языках — в той форме, в которой языки существовали на момент написания статьи); однако общее их число значительно больше (телерин, илькорин, дориатрин, нандорин и т. д.). В произведениях Толкина представлены также языки «человеческие» — адунаик, вестрон, язык рохиррим; гномий язык кхуздул, Черное наречие и т. д. Помимо собственно языков, Толкин разрабатывал также и алфавиты — графические системы тенгвар и кирт.
Толкин считал, что у каждого человека есть свои (гораздо чаще подсознательные) представления о красоте в языке, причем эти представления исключительно индивидуальны (согласно текстам Толкина, у эльфов такие представления — на квенья l'amaty'ave — были одним из отличительных и неповторимых
свойств каждой личности). «У каждого из нас есть свой ‘родной язык’», т. е. язык, наиболее полно отвечающий индивидуальному l'amaty'ave, как пишет Толкин, причем это не обязательно язык, выученный в детстве. Для Толкина создание эльфийских языков и было в какой–то мере поиском этого «родного языка».Толкиновские персонажи, как и сам Толкин, часто сами создают (или «записывают») языки, и это лишний раз подчеркивает важность, которую для Толкина имел его «Тайный порок». Некоторым персонажам (Лаудем, Реймер и другие в «Записках Клуба мнений», Албоин в «Утраченном пути») языки приходят как «отзвуки», эхо другого мира, и на их основе персонажи начинают восстанавливать полный образ этого мира. В произведениях Толкина достаточно и персонажей–филологов (те же члены Клуба мнений и Албоин, Феанор — автор теории квенийского слога, Пенголод, Румиль).
1. Здесь присутствует аллюзия на поговорку «too many cooks spoil the broth», которой соответствует русская «У семи нянек дитя без глазу». В переводе сохранены ассоциации с кухней и поварами, т. к. они имеют важное значение в других произведениях Толкина (например, в эссе «О волшебных сказках» и в сказке «Кузнец из Большого Вуттона»).
2. «Гвардейский английский» (the Guards’ English) — выражение, образованное по аналогии с the King’s (the Queen’s) English (безукоризненно правильный английский язык); под the Guards’ English авторская ирония подразумевает нечто прямо противоположное.
3. Имеются в виду двоюродные сестры Дж. Р.Р.Толкина, Мэри и Марджори Инклдон. Толкин, гостивший у Инклдонов на каникулах, с удовольствием выучился «зверинскому» языку. (Подробнее см.: Карпентер Х. Дж. Р. Р. Толкин. Биография. М.: Эксмо–Пресс, 2002).
4. В оригинале «dog–nightingale–woodpecker–forty» — «you are an ass», то есть каждому английскому слову соответствует одно зверинское.
5. Марджори Инклдон, старшей из сестер, впоследствии ставшей художницей, «зверинский» язык скоро надоел, и она вышла из игры. А Мэри, младшая, продолжала играть вместе с Джоном Рональдом. Они–то и придумали невбош.
6. «Жил–был старик, который спросил: «Как бы мне перенести мою корову? Ведь даже если я попрошу ее залезть ко мне в корзинку, она поднимет ужасный шум». (Подробнее см.: Карпентер Х. Дж. Р. Р. Толкин. Биография. М.: Эксмо–Пресс, 2002.)
7. Т. е. запись слова «задом наперед».
8. Мифопея (mythopoeia, от греч. – ‘миф’ + ‘делать, созидать’) — творение мифа, мифотворчество.
9. Данный отрывок написан тем же размером, что и «Лэ о Лейтиан», стихотворное переложение предания о Берене и Лутиэн; хотя система рифмовки несколько иная. Имя «Дамрод» в ранних набросках приписывалось отцу Берена (Эгнор, впоследствии Барахир), а также сыну Берена и Лутиэн (впоследствии — Диор). Приведенный в качестве примера стихотворный фрагмент явно ассоциируется именно с этим преданием, хотя ничего точнее сказать о нем нельзя.
Прощальное обращение к Оксфордскому университету
При вступлении в профессорскую должность (в 1925 году, когда его избрали профессором англосаксонского языка Ролинсона и Босворта, и в 1945 году, когда он получил должность профессора английского языка и литературы в Мертон–Колледже), Дж. Р. Р. Толкин так и не произнес традиционной «инаугурационной» речи (в одном из писем он утверждал, чтослишком боялся «академической» аудитории). На самом деле данный жанрне вызывал у Толкина ни малейшего энтузиазма — такого рода речи в большинстве случаев превращались в формальность: «‘Инаугурационки’ обычно произносятся перед небольшой аудиторией, составленной из случайных людей (хотя, возможно, в ней найдется несколько профессиональных недоброжелателей, которые поддерживали иного кандидата), и либо скучны,либо к делу вообще не относятся, а порою представляют собою помпезные объявления об изменениях в политике и о том, что именно новый профессор намерен предпринять». Зато в 1959 году (5 июня), выходя на пенсию, вконце своего последнего летнего триместра, Толкин выступил с прощальной речью перед аудиторией Мертон–Колледжа.