Чумной мор

Внимания на нее я пока не обращал, решив сосредоточиться на роге, пока действует Уравнитель. Я стоял в огне и клубах дыма, но даже искаженный обзор позволил увидеть смазанное движение атакующего разбойника. Он сделал широкий замах обеими руками и резко ударил в одну точку. Клинки врезались мне в грудь, провернулись, после чего рога развел руки, разрубая мне ребра.

— Сдохни! Сдохни! Сдохни! — истерично вопил он.

Его коронный удар, Потрошение, получился, что надо — у меня в груди зияла широкая дыра, в которой можно было увидеть рваное сердце, и я подумал, что внутри наверняка уже сплошной фарш. Прием поколебал равновесие Мойзо, поэтому ему инстинктивно пришлось подставить руку, чтобы опереться о землю. В тот момент, когда разбойник завис над травой, я разразился в него вторым Комбо, вбивая зубы в глотку и сминая череп.

Весь бой с разбойником уместился в пять секунд действия уравнивающего артефакта. Пропели фанфары нового уровня, вся жизнь восстановилась, и сразу с этим слетело Бессмертие Чумного мора. Доводить его до второй активации я не стал, выпрыгнув из огня. В следующую секунду мы с феей одновременно атаковали друг друга: она — Плазменным зарядом, а я — Разрывной стрелой, заряженной всем запасом чумной энергии.

Мне не дало погибнуть Бессмертие, а вот безжизненное тельце подлой феи свалилось на песок. Несколько секунд я стоял, уперев руки в колени, и отходил от горячки боя. Адреналин, вскипевший в крови, не находил выхода и требовал действий.

Я написал Зорану, чтобы тот возвращался. Сам облутал трупы ганкеров и нашел много интересного. «Сноусторм» сбалансировал механику справедливости, из-за чего убийцы игроков, так называемые «пэкашеры», теряли вещи после смерти с куда большой вероятностью. Их от этого не защищали даже сумки со стопроцентной вероятностью сохранить содержимое — срабатывало Проклятие убийцы, и чем больше жертв висело на совести ганкера, тем больше шмота гарантированно выпадало. За этой парочкой, похоже, стлались горы трупов, потому что, по-моему, с них выпало вообще все: и надетое, и то, что в сумках.

Перебрав добычу, я выудил несколько эпиков и отложил часть золота. Остальное решил оставить Зорану и Эгегею.

Вернувшийся паладин остановился на безопасной дистанции, хмуро оглядел поле боя и неуверенно сделал несколько шагов. Запасной комплект экипировки, в который он переоделся, не блистал даже редкими предметами, сплошная зелень.

— Есть справедливость на свете, дружище Зоран! — делано радостно воскликнул я. — Представляешь, прилетел дракон и прикончил этих двух гадов!

— Бросай придуриваться, Мерфи, — хмуро ответил он. — Это же ты их убил? В городе весь чат кипит. Ганкеры всех на уши подняли, кричат об «угрозе»! Там все ждут превентивов! Кто ты такой?

— Даже так? Хм, ладно. Я не Мерфи, если что. Так что не греши на своего знакомого, он здесь ни при чем. — Я активировал Сокрытие сущности, превратившись в дымчатый силуэт. — Если встретишь Эгегея, передай ему часть лута с ганкеров. Я не тронул твои вещи и деньги. И… Кто я такой? Парень, который хотел сегодня просто поиграть. Рад знакомству, Зоран!

Я призвал мехастрауса, оседлал его и погнал на юго-восток.

— Спасибо! — донес до меня ветер запоздалую благодарность паладина.

***

Уроки пролетели быстро, потому что мистер Ковач отсутствовал, замены не нашлось, и нас отпустили раньше.

В дороге Эд и Ханг рассказали о своих успехах за прошлый вечер: они прошли инстанс, рассчитанный на тридцатый уровень, апнулись и сегодня собирались начать освоение инстанса на десять уровней выше. К ним должен был присоединиться Малик. С прокачавшимся до двадцатого уровня усилением Утеса и легендарным горном Инфекта парни должны справиться и без хила. Этот данж они уже будут фармить до упора, потому что других маршрутов пробито не было, но они и не нужны — если все пройдет по плану, завтра они присоединятся ко мне в Лахарийской пустыне.

Вчера, на полной скорости удирая подальше от места, где засветился, я чуть не влип. Один их скаутов, разосланных превентивами, заметил меня с высоты птичьего полета. Пришлось выйти из игры раньше.

Так что сегодня, заходя в Дис, я был готов к чему угодно. Появившись в пустыне, готовился использовать все, что можно, но ничего не пригодилось — слишком далеко от фронтира была эта точка, чтобы устраивать здесь круглосуточное наблюдение. С учетом времени полета и мощнейших нарастающих дебафов пустыни превентивы не напаслись бы людей.

Следующие несколько часов я скакал на мехастраусе, а потом передвигался на своих двоих. Мои вчерашние прикидки, по которым я рассчитывал добраться до места за пару часов, сейчас казались смешными. Совсем не учел, что мехастраус может сломаться, не выдержав даже одной атаки многотонного василиска. Не учел и то, что ноги будут вязнуть в песке, а двигаться придется не по прямой — вверх и вниз, преодолевая высокие дюны. Все, что меня спасало, — это бонус на скорость передвижения, который даже с расовым штрафом был очень высок. Я упорно двигался к цели, к месту силы, где можно будет обосноваться.

Редкая растительность, встречавшаяся вчера, исчезла. Теперь вокруг простирался только песок. Вряд ли многие забирались так далеко в глубь Лахарийской пустыни, как я. Освоенную полоску ее края я пересек еще вчера, но за сегодня врезался куда глубже. Сзади растянулся хвост десятков сагрившихся мобов.

На меня пикировали и Туманные гарпии, и Зловонные стервятники, из-под ног выкапывались Панцирные скорпиды и Шаи-хулуды, колоссальные песчаные черви, превосходящие размерами аэропоезд. По земле катились Перекати-поле, действительно кошмарные создания — этакие полые шары-клетки, внутри которых можно было разглядеть бесчисленные щупальца и присоски, истекающие кислотой. Группы элементалей и шестиметровых василисков передвигались медленнее всех и время от времени отставали, пока я не цеплял агро других подобных мобов. Больше всего впечатляли Крюкастые мортены — прыгающие, как жабы, ящеры с дополнительной парой трехметровых крюкообразных костяных наростов, растущих из спины.

До места силы оставалось совсем немного, когда я взошел на очередную песчаную дюну и замер, пораженный визгом, переходящим в ультразвук. Мир внезапно замедлился, в меня полетели брызги песка, а вопль превратился в более низкий звук — словно от расстроенной трубы. Интуитивно падая, я заметил, как растопыренная лапа с крупными, изогнутыми, словно крюки, когтями, пролетает мимо лица, а сверху надвигается массивная, покрытая панцирем конечность, еще немного — и меня расплющило бы и утопило в песок. Я кувырком ушел в сторону и не стал гасить инерцию, скатываясь все ниже.

Поднявшись, осмотрелся. На гребне шел бой. Приземистая, всего метра полтора высотой, тварь сплюснутым широким туловищем напоминала ската. «Пустынник 498 уровня, зверь», — подсказал интерфейс. Ощетинившись, тварь прижалась к земле и вдруг резко прыгнула, атакуя чудовищного размера бронированного монстра, помесь мегаладона, черепахи и броненосца. Это оказался босс: «Акулон, Подземный ужастень 502 уровня, зверь, локальный босс».

Ударив пару раз лапами, пустынник отскочил. Его атака не смогла пробить бронированную морду, исход боя был очевиден — босс порвет наглеца.