Чуточка
Шрифт:
А я вообще стою и не верю. Думаю, может мне за Генкой сходить? А пусть посмотрит, чем жена его занимается, когда он культурно отдыхает с товарищами. А она в поездах знакомится! Телефоны берет от мужиков, потом им названивает и приглашает в гости к замужней подруге.
Вышел я тихонько за дверь. Что делать? За Генкой идти? Или пойти постоять в подворотне, а через часик нагрянуть? Посмотреть, как они будут смеяться? Как будут конфеты жрать? Или пойти занять денег и купить Зине бутылку шампанского и торт? А я и не знал, что у нее такие желания!
Она же говорит капусты купи, молока, сметаны,
А у Михи уже все собралися, меня увидали, обрадовались. Генка смотрю, сало сидит, нарезает и даже не знает, что его Галя спортсменов с шампанским ждет и не где-нибудь, а у Зины!
– Мужики, – говорю я, – что делать? Я обманул Зину. Сказал ей, что Галя Генкина родила, и нам надо обои поклеить, – я показал всем малярный валик. – И что вы думаете? Зина меня спокойно отпускает, еще спрашивает надолго? А откуда я знаю?
– Да как моя Галя родит, – удивляется Генка, – если у нее голова болит и ей все время некогда?
– Наливайте мужики, – говорит Миха, – что сидеть?
– Вышел я из квартиры, – говорю я, – и вдруг понял, что не хочу жить во лжи. Не хочу! – я с отчаянием опрокинул стопку и захрустел малосольным огурцом. – Вернулся я домой, думаю, скажу Зине правду, что Галя не родила, и я не к Генке пошел обои клеить, а к Михе. Что мне нужны товарищи мои, – я обвел всех любящим взглядом, – и она не имеет права лишать меня отдыха с коллективом!
– Не имеет! – поддержали все.
– Вернулся я домой, – продолжаю я, – и вдруг слышу на кухне разговор. Твоя Гена Галя, которая должна быть в роддоме сидит с Зиной и с еще одной бабой за столом, выпивает и предлагает позвонить каким-то спортсменам и пригласить их к Зине в гости…
– Так моя Галя, – не может поверить Генка, – поехала к сестре шить шторы!
– Этих спортсменов Галя встретила в поезде, – говорю я, – когда ехала от мамы. У них есть и мышцы и мускулы, сказала она. Они не курят, не пьют, поэтому она взяла у них номер телефона, чтобы встречаться с ними и смотреть на их загорелые молодые тела!
– Наливайте мужики, – говорит Миха.
– А я не пойму, – говорит Генка, – почему Галя такая грустная приехала, и сидит она и вздыхает, и на меня как-то странно смотрит. Так конечно! Я же не спортсмен! Куда мне!
– Но самое главное, – я снова опрокинул стопку и с грустью стал жевать сало, – моя Зина согласилась. Я хочу шампанского, и торт сказала она, наши же мужья нам торты не покупают, а эти купят!
– Можно подумать, они голодные сидят! – стал возмущаться Колька.
– И что нам теперь делать? – спрашиваю я. – Пойти домой и посмотреть на них? Как они там веселятся вовсю?
– Надо идти! – засобирался Генка. – И набить им всем морды!
– Так они же спортсмены! – заволновался Колька.
– А если нам с Генкой пойти в магазин, – говорю я, – купить шампанского и торт? Гена будет ждать дома Галю, отжиматься и качать пресс, и когда она придет, то увидит, как он занимается со штангой, а на столе ее ждет сюрприз! Она очень удивится, выпьет шампанского,
и у нее пройдет голова. И через девять месяцев она действительно окажется в роддоме, а мы будет клеить обои и мне не придется врать!– Да не буду я отжиматься, – говорит Генка, – мне больше заняться нечем!
– Ты можешь начать с упражнений для спины, – советует Гошка. – А пусть Галя увидит, что ты тоже занимаешься спортом! Что ты нисколько не хуже!
– А почему я хуже-то? – удивляется Генка.
– Так, а чё Галя сразу-то за спортсмена не вышла? – не понимает Колька. – Выходила бы, да и жила. На мускулы бы смотрела!
– Да пусть она хоть завтра выходит! – в сердцах восклицает Генка.
– Сегодня ей спортсмены нравятся, – говорит Миха, – завтра пилоты, послезавтра анестезиологи. И что? Вышла замуж за механика, так будь добра живи!
– Никуда не ходите, мужики! – запереживал Колька. – Это в поезде все кажется таким романтичным, а в жизни все не так! Я как-то от мамы ехал из Саратова и познакомился с одной прекрасной очаровательной женщиной. Так она мне и чай принесла, и пирожки домашние с капустой и полночи мы напротив друг друга лежали и шептались…
– Шептались? – а мне поверить не можем, что Колька в поезде шепотом разговаривал!
– Я домой-то приехал, – рассказывает Колька, – и не могу! Охота ей позвонить, охота увидеть. Сказал жене, что мне надо флюорографию сделать, а сам побежал скорей в автомат! Звоню, а руки трясутся, ноги подкашиваются. Лена, говорю, а она говорит, пиши адрес. Я тебя жду!
– Да ты что? – а нам не верится, что все так просто!
– Я к ней прихожу, – говорит Колька, – она меня встречает в красном пеньюаре, на столе шампанское, на кровати лепестки роз. Я в первый раз такое увидел!
– Прям лепестки? – а нам вообще непонятно. Зачем?
– И как давай, она прыгать возле меня, – говорит Колька, – как давай скакать. Ты говорит, будешь голодным охотником, а я буду непослушной маленькой овечкой, которая убежала от пастушка. Я сейчас говорит, спрячусь, а ты будешь меня искать.
– Вот здрасьте! – а мы вообще удивлены весьма.
– Мне пора домой, время десять, – говорит Колька, – а она залезла в шкаф! Ты говорит Коля злой разбойник, а я робкая невинная девушка, переживающая расставание с родителями. И пока она сидела в шкафу, я убежал!
– А как же флюорография? – не понимаем мы.
– Так она разыскала мой номер телефона, – говорит Колька, – стала названивать мне домой, рыдать в трубку, угрожать, что если я не приду к ней сейчас же, она спрыгнет с пятого этажа!
– Да ты что? – а мы даже не знали, что бывают такие нервные люди.
Так, а что удивляться, если она оторвала лепестки от роз, да еще кинула их на кровать! Додумалась!
– Целый месяц она трепала мне нервы, – говорит Колька, – выслеживала меня после работы, признавалась в любви, говорила, что жить без меня не может, что нам нужно поговорить. Я приходил к ней домой, думая, что мы поговорим, а она доставала веревки и говорила, свяжи меня ими крепко-прекрепко, как будто бы я советская разведчица, попавшая в немецкий плен, а ты унтер офицер с Либхерштрассе. Ты тайно в меня влюбился и рискую своей жизнью, развязал их!