Чувства я тебе не обещал

— А если я ей расскажу?

— И кто тебе поверит? — усмехается и кидает пиджак на спинку стула.

— Ну все, с меня хватит! — скидываю одеяло и хватаю свою одежду.

— Ты действительно думаешь, что выйдешь отсюда без моего согласия? — рычит Стрендж и схватив меня за руку резко притягивает к себе.

— А ты действительно полагаешь, что я снова, как дурочка поддамся твоему влиянию? Я теперь другая, Джастин! Ты меня сделал такой.

— Покажи.

— Что показать? — упираюсь в его грудь обеими руками, пытаясь оттолкнуть, но он сильнее меня и свободу давать не торопится.

— Покажи, что в тебе изменилось.

— Это можно увидеть в глазах!

— В твоих глазах все та же страсть, милая, и то что ты сопротивляешься, только доказывает её в тебе присутствие.

— Моя страсть тебе ни к чему!

— Уверена? — кидает меня на кровать и нависает надо мной.

— Для чего я тебе, — чуть ли не на стон перехожу я.

— Хороший вопрос, я пока в этом не разобрался. Тянет.

— Тянет? — переспрашиваю я, — именно поэтому ты решил жениться на другой? — чувствую предательские слезы, которые вот-вот готовы себя проявить и вырваться наружу. — Или ты женишься из страха, что я могу заставить полюбить?

— Я не бегу от своих страхов, милая! Я им смотрю прямо в глаза, — говорит он мне в лицо и смотрит так, словно заглядывает в самую душу.

— Сейчас смотришь? — всхлипываю я.

Он не отвечает, прослеживает путь слезинки, скатывающейся по моей щеке и ловит её губами. Я отворачиваюсь, в попытке спрятать свои эмоции, но Джастин возвращает моё лицо в исходное положение.

— Смотри на меня, — требует он.

— Зачем? — снова всхлипываю и отвожу глаза.

— Потому что мне этого хочется.

Говорит тихо и я начинаю растворяться в тембре его голоса. Еще немного и я сдамся, а ведь этого делать нельзя.

— Джастин, отпусти меня, — почти молю я его.

— Я не могу.

— Почему? Скажи мне!

— Ты что-то сделала со мной, — после секундной паузы выдаёт он.

— Ты любишь меня? — слышу свой вопрос словно со стороны и сама не верю, что я такое могла спросить.

— Нет! — он резко отстраняется и встаёт.

— Нет?

— Я не знаю!

— Боишься!

— Чего?

— Признаться самому себе в том, что чувствуешь. — Смотрю на него пристально, боясь упустить то, что рвётся наружу. — Что если я найду другого мужчину? Позволю ему целовать себя… дотрагиваться…

— Замолчи!

Встаю с кровати и вплотную подхожу к Стренджу.

— Что если я буду его касаться, — провожу рукой по торсу Джастина и намеренно спускаюсь ниже, — вот так, как сейчас к тебе…

— Как ко мне сейчас, ты ни к кому не будешь прикасаться. — ловит мою руку и заводит мне её за спину. — Потому что ты… моя! — рявкает он.

— Твоя? — шепчу ему прямо в лицо.

— Игрушка, — в дополнение кидает он.

— Игрушки бывают любимыми…

— Они принадлежат своему хозяину, — его взгляд перемещается на мою шею и далее упирается в ложбинку между груди.

— Пока их не потеряют! — завершаю я.

— Изабелла, — выдыхает он моё имя у меня над ухом, — ты моя и знаешь это.

— Я не дам с собой играть, — пытаюсь говорить уверенно, но дрожащий голос выдаёт.

— Ты уже в игре, милая, — властные нотки в его словах заставляют поддаваться.

Он касается моих губ и я послушно их раскрываю для него.

— Скажи мне, что хочешь меня, — шепчет он.

— Нет.

— А твоё тело говорит — да. — его рука опускается вниз и касается внутренней части бедра. — Ты хочешь отдаться мне, это сложно скрыть, — проникает в трусики и я издаю стон.

— Не расслышал, Иза! Повтори!

— Да!

45 глава

— Видишь ли, Изабелла, — хрипит Джастин, — ты можешь сопротивляться мне, но совершенно бессильна перед своими собственными желаниями, — говоря все это, он вводит глубоко пальцы мне во влагалище и окончательно лишает способности мыслить трезво.

Вот ты и попалась, — слышу внутренний голос, — нельзя заниматься самообманом выстраивая иллюзию защиты и при этом полностью полагаться на нее! В любой момент реальность заявит о себе и ты будешь в ее власти, как марионетка на ниточках.

— Я скучал, — вдруг слышу признание Джастина и следом за этим треск собственных трусиков, разрываемых его руками.

Он не останавливается, искушая моё тело и я не в состоянии ответить, а ведь какая-то залетная мысль уже успела сформировать вопрос. Если он говорит правду, значит есть чувства?

— Опустись на колени, — теряя терпение, требует он и я подчиняюсь. — Открой ротик.

Джастин расстегивает ширинку и берет меня за подбородок.

Я раскрываю для него губы, при этом не отрывая взгляда от его глаз.

Он действительно чувствует дикий голод, когда находится рядом со мной. Сейчас его глаза горят потребностью обладать и это сводит с ума.

Он сейчас со мной, не с очередной куколкой, не с той, которая собирается стать его женой, он предпочитает этой ночью меня.

Возможно, это стремление верить в желаемое, но сейчас я почти уверена, что он относится ко мне так же, как и я к нему. Единственное отличие в том, что во многом он боится признать самому себе.

Боится снова обжечься, предательства и наверное опасается не справится с эмоциями.

Как не крути, а этот мужчина со стальным стержнем сейчас сходит с ума в моем обществе. И это не простая физиология. Это то, что способно пробудить более глубокие ощущения и он не в состоянии этого скрыть.

В какой-то момент из его горла вырывается рык и он тянет меня вверх, поднимая с колен.

— Скажи мне, Изабелла, — тяжело дыша и припирая меня к стене, говорит он, — ты все еще готова быть рядом со мной, зная о нашей вражде с твоим братом?

Странный вопрос для такого момента, но что-то мне подсказывает, что Джастин неспроста выбирает время для таких нюансов. Сейчас я безоружна перед ним и не способна врать.

— Я… да, — вырывается из меня.

В этот момент он хватает меня за бедра и вот уже обхватывая его пояс ногами я чувствую его мужскую плоть, готовую ворваться в меня.