Чувствую себя как дома

Он ставит одну руку на внутреннюю часть моего бедра и приближается.

– Немного нажму здесь, – предупредительно говорит он.

– Мммм, – я сжимаю зубы, в то время как Энди убирает с моего лба волосы и целует в висок.

– Кристина? Энди? Вы готовы? Раскрытие десять сантиметров.

– Слава Богу. Вытащите её, – рычит Энди, упершись мне в висок.

Лиза рядом со мной хихикает, и я закатываю глаза.

– Прошло много времени с тех пор, как ты это делала, Кристина, но ничего не изменилось. Дыши через схватки, как сейчас, свернись буквой С. Лиза и Энди помогут тебе держать ноги и всё пройдёт гладко.

– Гладко. Да.

– Всё схвачено. Она скоро появится, а ты потрясающая и прекрасная и я люблю тебя больше, чем когда-либо думал, и никогда не видел тебя сексуальнее, чем сейчас. Твои глаза горят, кожа горит, ты покрыта влагой…

– Энди, не сейчас…

– Точно. Хорошо. Доктор? Пожалуйста, не делайте ей больно... им обоим.

– Я сделаю всё, что в моих силах, обещаю, – доктор Метью подмигивает мне, но мне некогда благодарить его, потому что я чувствую новую схватку и она сильнее всех до этого.

– Аааа! Энди!

– Итак, Кристина. Пора тужиться.

– Серьёзно?

Я сворачиваюсь так, как меня учили на классах. Мы так давно это всё проходили, что решили их посетить. И я рада, что мы это сделали. Я столько всего забыла на счёт рождения детей.

Лиза начала считать до десяти и я тужусь, как мне кажется, целую вечность. В конце я выдыхаю, расслабившись на кресле.

– Отлично, отлично. Молодец, Кристина.

Лиза стоит рядом с тряпкой и протирает мне лоб. Энди поднимает наши руки к губам и целует нежно мою ладонь, не отводя от меня глаз.

– Прогресс на лицо, ты отлично справляешься, – говорит доктор Метью, ёрзая на стуле у моих ног.

У меня едва есть время отдохнуть, когда приходит новая схватка, и вскоре я снова тужусь со всей силой, оставшейся во мне. Я тужусь.

Кричу.

Ругаюсь.

Тужусь.

Много ругаюсь. Тужусь.

Много кричу. Много тужусь.

Прошёл почти час. Почти чёртов час прошёл, до того, как доктор смотрит на меня с беспокойством.

– Ребёнок не продвигается. Его плечи застряли около твоей кости. Сейчас с ребёнком всё в порядке, но нужно, чтобы всё продвигалось. Мне нужно, чтобы ты тужилась со всей силы, я залезу внутрь.

– Внутрь?

– Да. Мы же не будем рисковать никем из вас.

– Нет.

– Нет? – спрашивает он меня.

– Нет, – с уверенностью отвечаю я.

Я стараюсь сесть повыше, хотя это не работает, учитывая, что меня всю держат и я чуть не ударяю врача по голове.

– Нет. Я могу сделать это.

– Кристина, – Энди выглядит так, как будто его сейчас вырвет.

– Я сказала нет. Если она начнёт мучиться, я не буду сопротивляться. Но я обещаю, я могу сделать это. И сделаю.

– Две потуги, – говорит он, его глаза становятся светлее, чем обычно, – и я вмешиваюсь.

Я киваю, как вдруг новая схватка готова разорвать меня надвое. Лиза сжимает мою руку и отводит ногу, Энди повторяет за ней.

– Кристина, ты можешь. Толкай, девочка. Толкай. Знаю, что это больно. Знаю, тебе кажется, что тело не выдержит, но ты самая сильная женщина из всех, что я знаю, – слова Лизы подбодряют меня.

Я смотрю на Энди и он ободряюще кивает.

– Мы сможем.

Это был его девиз с момента, как он заподозрил, что я беременна, и он говорил это несчетное количество раз.

– Да. Хорошо, – рычу я.

Я крепко зажимаю глаза и тужусь, оказываясь от желания кричать. Когда я понимаю, что больше не могу терпеть это ни секунды, рука Энди обвивается вокруг моей спины, поднимая меня с кровати, а правая рука всё ещё держит ногу.

– Продолжай, Кристина! Ты справляешься. Ты такая сильная. Такая невероятная. Давай, детка, – он говорит все ободряющие слова, которые приходят в его голову.

По моему лицу бегут слёзы, когда приходит ещё одна схватка и доктор Метью говорит, что показалась головка.

– Много темных волос. Посмотри, папочка, – говорит Лиза, взглянув.

Энди смотрит на меня какое-то время и потом двигается к концу кровати.

– О Боже! Она здесь, детка! Осталось немного! Ты можешь.

Он оказывается рядом, когда боль снова накрывает меня, заставляя тужиться всеми остатками сил.

– Последний раз, Кристина. Ещё один самый сильный раз и всё готово, – говорит доктор спокойным голосом.

И затем.

Я слышу самый прекрасный звук в мире. Крохотный плач заполняет палату. И затем…

– Поздравляю вас двоих. У вас дочь. Окажете честь, папа?

Я развалилась в кресле, когда Энди дотягивается до ножниц в руке доктора и перерезает пуповину, соединяющую нас с дочкой девять месяцев. Доктор быстро потирает нашу дочь и кладёт мне на грудь. Я кладу голову ей на спину, а Энди наклоняется и целует её в голову. К моим глазам подступают слёзы, когда я вижу, что у Энди они тоже на мокром месте.

– Она - самое прекрасное из всего, что я видел, – говорит он с изумлением в голосе.

Энди поднимает Хейзел с моих рук, чтобы медсестра сделала всё, что должна. Она измеряет её, фотографирует, слегка помыв, заворачивает в плед, а Энди всё это время стоит, склонившись над ней. Я вздрагиваю, когда доктор Метью заканчивает свою работу по надавливанию на меня и зашиванию. Как только Лиза заканчивает, вручает дочь Энди и его вид с Хейзел на руках заставляет моё сердце потеплеть. Мои глаза полны слёз, когда я протягиваю руки, чтобы он дал мне её. Он целует её в лоб, подходит ко мне, целует меня в щеку и кладет её мне на грудь.

– Спасибо за этот подарок. Я люблю тебя. Больше, чем вообще возможно.

– И я люблю тебя, Энди.

Мои глаза скользят к дочке, её влажную морщинистую кожу, растрепанные темные волосы и размытый взгляд. Её похныкивающий голос и прерывистые движения сжимают мне сердце.

– Придумали имя? – спрашивает Лиза.

– Хейзел Бриель Симсон, – говорит Энди медсестре, не отрывая взгляда от меня с дочерью, а его ладонь находится на её спине.

Мы обсуждали всё это, но Бриель не упоминалось. Энди выбрал имя и фамилию. Большинство женщин бы расстроились. Но я в восторге. Я бы не выбрала лучшего имени.