Чужак

Джун Моррис: Да. На ужин был мясной рулет. А вчера была рыба. Я не люблю рыбу, но ничего не поделаешь.

Франсин Моррис: Ей даже не надо переходить дорогу. Мы думали, что можно отпускать ее одну. У нас очень тихий, приятный район. То есть мне так казалось.

Детектив Андерсон: Да, трудно понять, когда приходит пора давать им больше самостоятельности. Итак, Джун… Ты шла к подружке и проходила мимо стоянки у Хенли-парка, правильно?

Джун Моррис: Да. Хелен со мной…

Франсин Моррис: Мы с Хелен…

Джун Моррис: Мы с Хелен собирались закончить карту Южной Америки. Для конкурса в дневном лагере. Мы раскрашивали разные страны разными цветами, и у нас было почти все готово, но мы забыли про Парагвай, и пришлось начинать все заново. Ничего не поделаешь – надо. Потом мы собирались поиграть в «Энгри бердз» и «Корги хоп» на айпаде Хелен, а потом за мной должен был прийти папа. Потому что тогда уже будет темно.

Детектив Андерсон: В котором часу это было, мэм?

Франсин Моррис: Когда Джун уходила, на местном канале шли новости. Норман смотрел телевизор, я мыла посуду. Значит, между шестью и половиной седьмого. Может быть, в четверть седьмого. Кажется, передавали прогноз погоды.

Детектив Андерсон: Расскажи, что ты видела, Джун, когда проходила мимо стоянки.

Джун Моррис: Тренера Терри, я же сказала. Он живет на нашей улице, в дальнем конце, и однажды, когда у нас потерялась собака, тренер Ти ее нашел. Иногда мы играем с Грейси Мейтленд, но совсем мало. Она на год старше, и ей нравятся мальчишки. Он был весь в крови. Из носа шла кровь.

Детектив Андерсон: Ясно. А что он делал, когда ты его увидела?

Джун Моррис: Он вышел из парка. Увидел, что я на него смотрю, и помахал мне рукой. Я тоже ему помахала и спросила: «Тренер Терри, что с вами случилось?» И он сказал, что ударился носом о ветку. Он сказал: «Не бойся. У меня постоянно идет кровь из носа». А я сказала: «Я не боюсь, но вам придется выбросить эту рубашку, потому что кровь не отстирывается. Так говорит мама». Он улыбнулся и сказал: «Хорошо, что у меня много рубашек». Но кровь была и на брюках. И у него на руках.

Франсин Моррис: Она была так близко к нему. Не могу выкинуть это из головы.

Джун Моррис: Почему? Потому что у него из носа шла кровь? У Рольфа Джейкобса тоже шла кровь из носа, когда он в прошлом году упал с качелей, и я ничуточки не испугалась. Хотела дать ему свой носовой платок, но миссис Гриша отвела его в медпункт.

Детектив Андерсон: Ты стояла близко к нему?

Джун Моррис: Я не знаю. Он был на стоянке, я – на тротуаре. Это близко?

Детектив Андерсон: Я тоже не знаю, но мы обязательно это выясним. Тебе нравится газировка?

Джун Моррис: Вы уже спрашивали.

Детектив Андерсон: Да, точно.

Джун Моррис: Старички вечно все забывают, так говорит дедушка.

Франсин Моррис: Джуни, это невежливо.

Детектив Андерсон: Ничего страшного. Твой дедушка, Джун, говорит мудрые вещи. А что было потом?

Джун Моррис: Ничего. Тренер Ти сел в свой микроавтобус и уехал.

Детектив Андерсон: Какого цвета был микроавтобус?

Джун Моррис: Ну, наверное, если его помыть, то белый, но он был очень грязный. И он сильно гремел и пускал синий вонючий дым. Фу.

Детектив Андерсон: На микроавтобусе были какие-то надписи? Реклама? Название компании?

Джун Моррис: Нет. Просто белый микроавтобус, без надписей.

Детектив Андерсон: Ты заметила, какие у него номера?

Джун Моррис: Нет.

Детектив Андерсон: Куда поехал микроавтобус?

Джун Моррис: По Барнум-стрит.

Детектив Андерсон: Ты уверена, что человек, который сказал, что у него идет кровь из носа, был именно Терри Мейтленд?

Джун Моррис: Конечно, это был тренер Терри. Тренер Ти. Я хорошо его знаю. С ним все в порядке? Он сделал что-то плохое? Мама сказала, что мне не надо читать газеты и смотреть новости по телевизору, но я уверена, что в парке что-то случилось. Сейчас каникулы, а если бы была школа, я бы узнала все сразу. Кто-нибудь разболтал бы. Тренер Терри подрался с каким-то злодеем? И поэтому у него была кровь…

Франсин Моррис: Вы закончили, детектив? Я понимаю, что вам нужны сведения, но мне сегодня укладывать дочку спать.

Джун Моррис: Я сама лягу!

Детектив Андерсон: Да, я закончил. Но, Джун, прежде чем ты уйдешь, давай сыграем в одну игру. Ты любишь играть?

Джун Моррис: Да, наверное. Если игра не скучная.

Детектив Андерсон: Я положу на стол шесть фотографий шести разных людей… вот так… Они все немного похожи на тренера Терри. Я хочу, чтобы ты мне сказала…

Джун Моррис: Вот он. Номер четвертый. Это тренер Терри.

7

Трой Рэмидж открыл заднюю дверцу седана. Терри обернулся и увидел Марси, застывшую на краю парковки. На ее лице читались боль и растерянность. У нее за спиной на бегу делал снимки фотограф из «Голоса». Снимай, снимай, подумал Терри с некоторым злорадством. Эти снимки не будут стоить и ломаного гроша. Он крикнул Марси:

– Звони Хоуи Голду! Скажи ему, что меня арестовали! Скажи ему…

Йейтс пригнул голову Терри и затолкал его в машину.

– Давай загружайся. И держи руки на коленях, пока я буду пристегивать твой ремень.

Терри сел в машину. Положил руки на колени. В окно ему было видно огромное электронное табло над трибунами. Его жена возглавляла кампанию по сбору денег на это табло два года назад. Теперь Марси стояла на краю парковки, и Терри никогда в жизни не сможет забыть, какое у нее было лицо. Лицо женщины из страны третьего мира, наблюдающей, как сжигают ее деревню.

Рэмидж уселся за руль, Ральф Андерсон сел спереди, и не успел он захлопнуть дверцу, как машина сорвалась с места. Рэмидж резко развернулся, крутанув руль основанием ладони, и выехал со стоянки на Тинсли-авеню. Они ехали без сирены, но с включенной синей мигалкой на приборном щитке. Терри принюхался: в машине пахло мексиканской едой. Странно, что замечаешь такие детали, когда твой день – вся твоя жизнь – вдруг летит под откос, непонятно откуда взявшийся. Терри наклонился вперед.

– Ральф, послушай меня.

Ральф смотрел прямо перед собой, сцепив пальцы в замок.

– Сейчас приедем в участок, вот там и послушаем.

– Да пусть говорит, – сказал Рэмидж. – Сэкономит нам время.

– Трой, заткнись, – бросил Ральф, по-прежнему глядя прямо перед собой. Терри видел, как у него на шее напряглись жилы, образовав две единицы. Одиннадцать.

– Ральф, я не знаю, что привело тебя ко мне и почему ты решил арестовать меня на глазах у половины города, но это какой-то абсурд.

– Все так говорят, – скучающим тоном заметил Том Йейтс. – Держи руки на коленях, Мейтленд. Даже нос не чеши, если зачешется.

В голове у Терри прояснилось – не то чтобы полностью, но хоть чуть-чуть, – и он понял, что лучше послушаться офицера Йейтса (его имя было на бейдже, приколотом к нагрудному карману рубашки). У Йейтса был такой вид, словно он только и ждал повода, чтобы от души врезать задержанному, и не важно, были на том наручники или нет.

Кто-то в этой машине недавно ел энчиладу, Терри был в этом уверен. Возможно, из «Сеньора Джо». Его дочери очень любили этот мексиканский ресторанчик и всегда много смеялись, когда там ели – черт, они все смеялись, – а по дороге домой обвиняли друг друга в порче воздуха.