Чужая душа - потемки

Маргарита меж тем зачитала приговор. Магнуса исключали из Школы с правом восстановления в случае успешного отбытия наказания. Такое послабление делалось лишь ввиду его способностей и успеваемости.

Освободить комнату в Студенческом доме надлежало сегодня же до заката, а ровно в полночь явиться на кладбище без оружия и подчиниться всему, что будет приказано.

– Тут уж фантазия магистра Ксержика, - пояснила Маргарита.
– Молодому человеку придётся переночевать с трупом в закрытом пространстве. А с утра покинуть Ишбар и отправиться в пустоши на северной границе. Места там неспокойные, маги нужны. Вернуться дозволяется через полтора года. Если сбежишь, попытаешься схитрить - тюрьма. Размер штрафа установит Агния. Срок выплаты - два года, но советую уехать с чистой совестью. А теперь, Магнус Лоридеж, вы свободны.

Магнус поклонился и заковылял к выходу. Потом вспомнил о деньгах, остановился и спросил меня. Назвала пятикратное ежемесячное содержание Марицы: пожалела бессребреника, которому из своих придётся отдавать. Такие суммы богатые дамочки в лавке за раз оставляют.

– А тебе точно хватит?

Признаться, такого вопроса от некроманта я не ожидала.

– Ну, тебя же наследства лишили, надо из реального положения дел исходить.

– Ещё не лишили. Да и за все эти делала мне действительно тюрьма светила. Вот что, я книги тебе отдам - они полезные и дорогие.

– И тяжёлые, - подал голос Лазавей.
– Я, молодой человек, не собираюсь таскать чужие талмуды, а госпожа Выжга с ребёнком на руках и точно не поднимет. Так что давайте звонкой монетой. Сколько там у нас годовая стипендия? На три умножим и получим приемлемую сумму.

– Агния, - теперь магистр обращался ко мне, - возьмите с него расписку и пойдёмте, а то скоро стемнеет. Единственно, как перемещение перенесёт ваша девочка?

Пожала плечами: не знаю.

Расписку Магнус написал охотно, взял адрес и обещал перечислить всё тремя частями через знакомых. Потом попрощался и изъявил надежду, что мы когда-то увидимся.

Не стала спорить: кто знает божественные пути, и наконец-то объяснила, зачем искала некроманта. Тот кивнул и пожелал удачного пути.

– Большая, однако, девица!
– Лазавей глянул на жавшуюся ко мне Марицу. Хитрюга, ведь тоже на него поглядывала, скромницу для вида изображала. А так глазки широко раскрытые, внимательные.
– Ходит уже?

С гордостью кивнула: первые шаги мы уже делали. Неуклюжие, но доставлявшие маме много хлопот, потому что уследить за Марицей стало сложнее.

Поняв, что речь о ней, дочка проявила ещё один талант, громко сказав: 'Да-дя!'

– Это она с вами поздоровалась, - перевела я.
– И, похоже, вы ей понравились.

Лазавей улыбнулся малышке и поинтересовался, не лучше ли её на время усыпить:

– Осторожно, очень слабеньким заклинанием. В расчётах я не ошибусь, не волнуйте.

Подумав, решили, что так будет лучше.

Мои скромные вещи принёс Ксержик.

Мы стояли на крыльце его дома, и я всё ждала, что он скажет что-то тёплое, приятное. Но Алоис остался верен себе: хлопнул по плечу и выразил надежду, что из меня выйдет бестолочь, а толк останется.

Маргарита проявила куда больше сердечности: поцеловала в щёку и предложила приехать на каникулы.

– Угу, нянькой работать, - хмыкнул Ксержик.
– А польза от тебя, Агния, может быть: имена детишкам придумай, а то в нашей семье согласия не будет.

– Скажешь тоже!
– толкнула его в бок жена.
– Поросёнок ты, Алоис, а не некромант. Счастливо добраться, Агния, не забывай нас. Мы вчетвером, - она положила руку на живот, - тебе всегда рады.

Вышград ударил в лицо свежим ветерком.

Отчаянно заморгала, глотнула, потому как заложило уши, и присела со спящей Марицей на руках, чтобы в себя придти.

Мы перенеслись на территорию Академии, на одну из дорожек парка.

А здесь теплее, чем в Ишбаре, даже парко в моих сорока одёжках. Модники и вовсе в столичные зимы без шапок, в одних меховых капюшонах бегают. Форсят.

– Не тошнит?
– поинтересовался Лазавей.
– Хорошо. Ваши вещи я отнесу в холл Студенческого дома, дальше сами.

Поблагодарив, засеменила за магистром, левитацией перемещавшего мои нехитрые пожитки по воздуху. Спросила, когда очнётся Марица: через часик-другой.

Навстречу - уж не знаю, как узнала - неслась Светана. Налетела как ураган, обняла и засыпала вопросами.

Лазавей хмыкнул, что при наличии помощницы он уже не нужен, и попросил зайти завтра с утра к ректору: магистр Айв жаждал пообщаться с единственной некроманткой в Академии, пусть и с жиденькой кровью. Догадываюсь, что истинная причина крылась в другом: ректор банально жаждал сплетен о Школе иных.

Кивнула и пообещала быть.

На крыльце дожидался Лаэрт, но почему-то стеснялся подойти. Из-за того, что между нами было? Смущение, к счастью, длилось недолго, и вскоре мы втроём устроились на моей кровати, делясь последними новостями.

Глава 22.

Мужчины свои ошибки при себе держат, а женщины ими делятся.

Ирландская поговорка

Отдохнув, первым делом отправилась в библиотеку, чтобы узнать, не занято ли моё место. Оказалось, что нет, и я обзавелась новой старой работой. Она, как и прежде, должна была благотворно сказываться на учёбе. Сейчас, конечно, были каникулы, но, если хочу после третьего курса попробовать перевестись на какой-то магический факультет, то необходимо заниматься. А книги настраивают на нужный лад.

Семестр в Школе иных пошёл на пользу, и кое-что я умела. Теперь оставалось поднять старые записи и добиться стабильности заклинаний.

Мой день делился на две половины: одну посвящала работе и самообразованию, другую - себе и друзьям. Марица не в счёт, она требовала внимания круглые сутки.

Лаэрт обрадовался, когда я рассказала о том, что стала 'чуточку' некроманткой, а Светана округлила глаза. Покрутила пальцем у виска и шёпотом спросила, не угорела ли я.