Чужая любовь

Услышав мелодию телефона, установленную на контакт помеченный, как любимый, она была удивлена, после полуторамесячного молчания, но особой радости не почувствовала. «Да, слушаю,- коротко ответила, не зная, что ещё сказать, зачем и почему он позвонил после долгого своего молчания, а её ожидания.

– Привет, Катюх. Узнала? Как дела, что нового?

– Привет. Всё нормально. Последний день работаю. Вот в отпуск собралась. А ты как?

– Да, так себе. А я вот, в аварию попал. Сам ни одной царапины, а машина. Разбираюсь со страховкой, не ходят выплачивать, придираются, да я только два коктейля и выпил.

– Я не знала, что ты машину купил.

– Ну, да, было дело. Ещё в конце августа. Мать помогла.

– Понятно. Ну, желаю удачи.

– Стой, стой. Подожди. А ты, что в отпуск куда-то лететь собралась?

– Да. Вот, Гоа решила осчастливить своим посещением.

– Где бабосики взяла?

– Хорошее наследство получила. Приеду, буду квартиру подыскивать. Надоело снимать.

Выдумывала она на ходу, в обиду купленной им машины и на помощь матери в этой покупке. Она поняла, какое условие ставила мать.

– Катюх, как там твоё предложение, жить вместе. Я, в принципе, готов.

«И зачем я солгала, он сам предложил съехаться, как скажу, что солгала», -лихорадочно думала она и понимала, что признаться во лжи и сказать правду не сможет.

– Не знаю. У меня сейчас все мысли об отпуске, поэтому ничего не могу сказать конкретно.

– Я позвоню через пару недель.

– Хорошо. Пока.

«Ну, почему у меня всегда так, вначале делаю, затем думаю, уже третий десяток, совсем, как дедушка Петя про маму говорит, что мудрость приходит с возрастом, а иногда он приходит один. Так и у меня». Звонок Сергея Александровича прервал её самобичевание.

– Как настроение, Екатерина Сергеевна.

– Боевое.

– Как я понял самолёт у нас поздно вечером.

– Да, перелёт ночью. Прямой рейс. Приземление примерно через восемь часов в аэропорту Даболим.

Как мы и договаривались, до аэропорта нас отвезёт водитель, регистрация и до Москвы пять часов, поэтому будьте готовы к одиннадцати утра.

– Обязательно. Я уже готова.

«Скорее бы завтра, а потом, что будет, то будет», - решила Катя.

Завтра было или суматошным, или нудным.

Долгая поездка до московского аэропорта, регистрация, первый в жизни Кати перелёт, отель, их заселение. Сергею Александровичу его номер казался хоть и уютным, и со всем необходимым, но небольшим. Екатерине после комнаты Веры Павловны он казался просторным.

Сергей Александрович по-отечески заботился о попутчице и во время перелёта, и в отеле, а в ресторане он был настоящим предупредительным кавалером. Незаметно для себя девушка поняла, что ей нравиться этот мужчина своей заботой, которую в жизни она чувствовала только во время каникул, когда гостила у дедушек и бабушек, мать не баловала, а отец постоянно был в рейсе.

В редкие от поездок дни домой он возвращался поздно вечером, был постоянно или по ремонту на работе, или после работы на гараже. Мать занималась Алексеем, не замечая Катю.

Ей нравилось разговаривать с Сергеем Александровичем, спорить, он умел слушать и выслушивал её точку зрения, давал дельные советы по житейским вопросам. Он не кричал на неё, и она не боялась, что за лишнее слово получит пощечину. Их общение во время прогулок, пляжа, бассейна или трапезы ограничивалось друг с другом. Они проводили время вдвоём, даже если вокруг было много народу. Одного общения девушке не хватало, у неё давно не было секса.

Екатерина незаметно для себя рассказала Сергею Александровичу, без утайки и приукрашиваний, короткую историю своей жизни, про любовь к Никите, расставание и о последней своей лжи и его предложении, прося совета, как поступить.

Он посоветовал назад не возвращаться, а идти вперёд. Сергей Александрович рассказывал о проблемах, которые и на отдыхе волновали. О дочери он мог говорить часами, после смерти жены с десятилетнего возраста он сам занимался воспитанием Лизы.

С женой, весёлой и добросердечной девушкой, он начал встречаться, учась в институте. Катя видела, как он боролся со слезой, рассказывая о студенческой свадьбе, незапланированное, но радостное рождение дочери, короткое семейное счастье и про долгие четыре года борьбы молодого организма жены с болезнью.

– Очень переживал, самому жить не хотелось, хотя исход был ясен, врачи предупреждали, но я надеялся и в неё надежду вселял. Дочь мне тогда помогла, если не она, наверно запил. Встречались мне женщины, которые хотели меня и которых хотел я, когда Мила умерла, мне тридцать один было. Лиза в штыки воспринимала женщин, которые появлялись в моей жизни и доме. Некоторые смогли бы заменить ей мать или хотя бы сгладить её отсутствие, я не раз пытался. Но после ссоры Лизы с последней из женщин, которых я приводил в дом, стараясь создать семью, Лиза сбежала, тогда её искали больше суток, понял, что самое страшное потерять ещё и дочь, оставил все попытки на семейное счастье. Лиза отлично училась, не создавала никаких проблем, старалась убираться, готовить. Настоящая маленькая хозяйка. Когда уехала учиться, каждый раз спрашивала, не поселил ли я кого в наш дом. Я боялся её потерять. Вот так и жизнь прошла. Встречи с женщинами на стороне, чтобы Лиза ничего не заподозрила. Она выросла, встретила никчемного парня, ушла к нему.

– Если она его так любит, может вам смириться, позвать их к себе, парня устроить на работу, может, как вы говорите толковым, старательным окажется, и с Лизой отношения наладятся.

– Пробовал, водил, показывал, старался заинтересовать. Человек не хочет ничего делать и менять в жизни.

Чтобы его поддержать накрывала свой рукой его руку, второй рукой он накрывал её, они сидели и смотрели на красоту природы, на океан.

Вечерами, возвращаясь с прогулки, после посещения ресторана, они делились впечатлениями и вспоминали интересные моменты за прошедший день. Темами для разговора были экскурсии в Васко-да-Гама и музей Аюрведа в Керале или просто говорили о природе, климате, здешних обычаях, заходили в Катин номер, Сергей Александрович рассказывал смешные и увлекательные истории из предыдущих своих поездок, строили планы на следующий день, печалились, что быстро пролетают дни отдыха. Потом он уходил к себе в номер, пожелав спокойной ночи.

После его ухода Катя долго не засыпала, она пробовала читать, пересматривала отснятые на телефон кадры, чтобы выкладывать их по возвращению. Думала о себе, о родственниках, о подарках, оплаченных Сергеем Александровичем, и почему он никогда не делает попытку остаться у неё на ночь?

Этим вечером, видя его готовность встать и попрощаться до утра, она произнесла: «Не уходите».

Он сразу перестал шутить, стал серьёзным, вопросительно посмотрел на неё.

«Я хочу, чтобы вы остались!» - прошептала она. Протянув руку, он начал гладить волосы, провёл пальцами по щеке, подбородку, губам, затем осторожно и нежно коснулся их своими губами.

«Ты очень красивая, хрупкая, как стебелёк, худенькая, когда смотришь на тебя - хочется накормить. Ручки тоненькие, как у маленькой девочки, тебя можно принять за девочку- подростка, если не грудь».

«Да, она третьего размера». Она взяла его руку и положила себе на грудь.

Он потянул её к себе на колени, начал целовать Кате руки: ладонь, а потом каждый пальчик в отдельности. Непривычная к таким нежностям Екатерина не знала, как себя вести. Взяв, обцелованными им пальчиками за футболку, она встала с колен мужчины и потихоньку потянула в сторону кровати, не зная, где он этим хочет заняться.