Чужая невеста для сына герцога

— А вот и наша госпожа Аэрдис! — умильным голосом произнесла Анция, обращаясь к немолодому мужчине с обвисшими щеками на красном лице. Он был одет в щегольский серебристый кафтан, обтягивающий весьма заметный живот.

Мужчина поднялся навстречу Ильесте.

— Госпожа Тэрдис? — громко спросил он.

— АЭРДИС! — громко произнесла Анция, и мужчина удовлетворенно кивнул. Кажется, он был глуховат.

— Госпожа Аэрдис, рад познакомиться, я барон Шейм Савиес. Моя семья довольно известна в Алтуэзии, — сказал он важно. Впрочем, Ильесте его фамилия ничего не говорила.

Она с недоумением посмотрела на барона, а тот продолжал:

— Видите ли, титул барона я приобрел не так давно, дела мои идут в гору, а теперь к титулу мне нужен, хм, законный наследник, иначе после моей смерти все получат мои загребущие братцы. Я развелся со своей бывшей супругой по причине бездетности, она сейчас в монастыре Печальных дев. Госпожа Анция уверяет, что ваша матушка была весьма плодовита.

Ильеста была шокирована таким прямым заявлением.

Но барон продолжал, нисколько не смущаясь:

— Причина бездетности, скажем так, не во мне, у меня есть … хм, несколько бастардов, но я хочу сына, зачатого в законном браке. Предлагаю вам стать моей, стало быть, супругой.

— Это выгодное предложение, господин барон небедный человек, крупнейший поставщик мяса, сыра и масла в Алуэту, — очень тихо сказала Анция.

Барон Савиес не услышал ее и продолжил:

— Госпожа Тэрдис, я богатый человек, но родился не дворянином.

Ильесте стало понятно, что барон купил свой титул, так поступали иногда богатые торговцы. Знать не считала их равными себе и относилась с пренебрежением.

Мужчина, тем не менее, важно разглагольствовал:

— Я, может и не первой молодости, но я богат. Наши с вами дети будут настоящими дворянами, которых будут принимать в лучших домах герцогства.

Ильеста молчала, у нее закипала злость на Анцию, потому что такой жених, несомненно, был ее идеей. Савиес не вызвал у нее никакой симпатии.

— Если вы сомневаетесь, госпожа Тэрдис, то скажу вам, что я очень хорошая партия для вас, пусть не юн, но жизнь знаю, да ведь и вам замуж поскорее надо, — самодовольно заявил Савиес, осматривая ее фигуру масляными глазками.

— Ну, что скажете, госпожа? — он с улыбкой ожидал ее ответа.

— Соглашайтесь, госпожа Аэрдис, — прошептала Анция.

— Я не согласна, — ответила Ильеста и развернулась, чтобы уйти.

Она услышала, как барон громко спросил у фрейлины:

— Что она сказала, подумает? Как по мне, то триста лутов это совсем немного за худую хромоногую девицу.

— Она сказала, светлого вам дня, господин барон, — также громко ответила Анция.

Кровь бросилась Ильесте в лицо. Ее хотели продать, а покупатель был недоволен ценой и ее внешностью.

Она повернулась обратно, подошла поближе к барону Самиесу, встала на цыпочки над самым его ухом, из которого торчали редкие седые волоски, и отчеканила:

— Я НЕ КОРОВА НА ЯРМАРКЕ, ГОСПОДИН БАРОН!

А затем бросилась прочь, не разбирая дороги. Слезы душили ее, щеки пылали от стыда. Она чувствовала себя униженной. Несмотря на приглашение герцога быть гостьей в замке, Анция уже наверняка получила приказ поскорее найти ей жениха и сбыть ее с рук. Этот чванливый Самиес с масляными глазками и несколькими бастардами в придачу был не моложе ее отца! Слезы застилали глаза, она хотела только одного — вернуться домой в свое имение. Сегодня же попросится обратно, и пусть о ней думают, что хотят!

Вдруг Иль уткнулась в кого-то. Сквозь слезы она увидела серую тунику, обтягивающую крепкую мужскую грудь, и над самым ухом раздался тягучий медовый голос:

— Что с вами, госпожа Аэрдис?

Глава 19.1

Эдрик шел в конюшню, выбирая самый короткий путь. Садовые дорожки здесь причудливо перекрещивались, образуя небольшой лабиринт, они любили играть здесь с братьями в детстве.

Свернув на нужную дорожку, он не успел пройти и трех шагов, как в него впечаталась девица Аэрдис, буквально вылетевшая на него из-за поворота. Золотистая прядь выбилась из прически и легко коснулась его губ. Кажется, на мгновение он ощутил, как колотится ее сердце, а затем осторожно отстранил девушку от себя. Он успел почувствовать, какая он хрупкая и легкая.

— Что с вами, госпожа Аэрдис? — спросил Эдрик, заметив, что ее лицо было заплаканным.

— Извините меня, пресветлый, за мою неловкость, — пробормотала она, кусая губы. И конечно же, опять покраснела.

— Скажите, вас кто-то обидел?

— Нет, все хорошо, — и девушка быстро направилась дальше, заметно прихрамывая.

Эдрик задумчиво посмотрел ей вслед и покачал головой. На него после возвращения обрушилось столько дел, что он и не задумывался, как живет Ильеста Аэрдис, которая всего несколько дней побыла невестой его брата. Судьба могла бы ее вознести так высоко, а теперь она в слезах бродит в саду замка. Слуга Тумос докладывал ему, что Тиина каждый день гуляет с девушкой, кажется, племянница привязалась к ней. Может быть, оставить Ильесту воспитательницей при Тиине? Эта внезапная мысль понравилась Эдрику.

Подходя к замку, он увидел Тумоса.

— Его светлейшество требует вас к себе, — поклонился он. — В тронный зал.

Обычно отец разговаривал с ним в кабинете, в тронном зале проходили официальные приемы. Эдрик кивнул и по парадному коридору пошел к герцогу.

Войдя в тронный зал, он увидел, что отец сидит на троне, облачившись в мантию. Позади него стояло небольшое кресло, обитое красной парчой, которое после смерти матери много лет пустовало. Герцогине единственной позволялось сидеть в тронном зале.

Над троном висела позолоченная голова дракона, из пасти торчали острые стальные зубы.

Это была копия головы дракона, убитого Ирвиком Отважным, она напоминала всем о величии их рода. Красные стекляшки в глазах сверкали от пламени свечей, горевших в зале. В детстве Эдрику казалось, что дракон наблюдает за людьми и в любой момент вслед за головой появится туловище, мощные лапы с когтями и хвост.

Он перевел взгляд на отца и, спохватившись, встал на одно колено.

— Ваше светлейшество…

— Встань, Эдрик, — герцог махнул рукой.

— Оставьте нас, — велел он четырем гвардейцам, стоявшим по бокам трона.

Поклонившись, те вышли из зала и прикрыли за собой дверь.

Эдрик поглядел на отца, и снова поразился тому, как плохо выглядит герцог. На лице Ирвика словно застыла маска печали. Глубокие морщины изрезали лоб, уголки рта были скорбно опущены вниз, под глазами залегли темные тени.

— Эдрик, я принял непростое решение. Скоро закончится глубокий траур, и на церемонии бракосочетания я назову тебя наследным герцогом Алтуэзским.