Чужая путеводная звезда

– Я рассталась с человеком, которого очень любила, – медленно сказала Марьяна, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Боялась, что наружу снова вырвутся слезы, удерживаемые внутри невероятным усилием. – Я никогда не думала, что способна так любить. Ради него я пошла на преступление – облила кислотой очень милую и хорошую женщину, которую отчаянно к нему ревновала. Напрасно, кстати. У нее был роман с совсем другим человеком. И сейчас они счастливо живут в Лондоне, собираются пожениться. У них все хорошо.

– В Лондоне? – живо поинтересовалась Галина Анатольевна. – А он что, тоже олигарх?

– Нет, он преподаватель литературы, просто англичанин. И мой возлюбленный тоже англичанин, только инженер. Они оба по работе оказались в нашем городе, и там все и закрутилось. В общем, Гордон (мой Гордон), когда узнал, на что я оказалась способна, заинтересовался мной, и у нас действительно начался роман, о котором я так страстно мечтала. Его не испугал мой поступок, понимаете? Сама я была в ужасе, потому что не подозревала, что во мне такая бездна зла [1] .

1

См. роман Л. Мартовой «Вселенная на двоих».

– Мы все многого о себе не знаем, – тихо сказала Галина Анатольевна и погладила Марьяну по руке, поддержала. – Омуты нашей души скрывают все наши страхи и сомнения, все наше отчаяние. Но никто не знает, когда они затянут нас на самое дно и поглотят с жирным чмокающим звуком. Как трясина на болоте. Не казнись, девочка. Ты же сделала выводы. Правильные выводы. И это главное. А поступок твой уже в прошлом. И то, что сделала ты это из любви, многое оправдывает. Не все, конечно, но многое.

– Из этого все равно ничего хорошего не получилось, – с отчаянием призналась Марьяна. – В общем, я даже съездила к нему в Лондон, познакомилась с его семьей. Я была так счастлива, что мне казалось, что еще чуть-чуть – я оторвусь от земли и полечу. А потом…

Слезы все-таки потекли у нее по щекам. Мелкие, злые… Она промокнула их бумажной салфеткой, скатала ее в мокрый комочек. Галина Анатольевна снова погладила ее по руке, придавая мужества.

– В общем, у меня случилась задержка, и я решила, что беременна. Я так обрадовалась, вы себе даже представить не можете. Я целый день представляла, как Гордон придет с работы, и я ему скажу. Я даже бабушке его разболтала, дура. У него такая классная бабушка! Очень старенькая, но удивительная. И она тоже радовалась вместе со мной. И мы придумывали малышу имя. Мальчику. Мы были уверены, что это будет мальчик.

Она снова заплакала, горько-горько, не в силах рассказывать дальше. Тот день вставал перед глазами, выключая краски и звуки окружающего мира. Все становилось пыльным, серым, точнее, даже не серым, а блекло-коричневым, как будто старая фотография, выполненная в сепии.

– А потом этот твой Гордон пришел с работы и сказал, что тебе нужно сделать аборт, – Галина Анатольевна выговорила за Марьяну самое страшное.

– Да. Он даже не понял, почему я категорически отказываюсь. Он сказал, что все мои россказни про неземную любовь и его продолжение в будущем ребенке – это все розовые сопли. Что он впустил в свою жизнь совсем другую женщину. Ту, что способна плеснуть кислотой в соперницу, отстаивая свою территорию и свои интересы. Понимаете, именно это напугало меня по-настоящему. Ему нужна была подлая и беспринципная мразь, которой я была, пусть и совсем недолго. Ему не нужна была я – настоящая, способная на нежность и искреннюю любовь.

– И ты предпочла уехать…

– Да. Я не могла пожертвовать ребенком ради призрачной попытки стать счастливой с Гордоном. У нас все равно бы ничего не вышло, потому что ему нужна совсем другая я. Та, что вызывает у него восхищение, в меня вселяет ужас. Я уехала домой, но мне было так плохо, что я не могла работать. И разговаривать ни с кем не могла. И тогда мой начальник (вы знаете, у меня отличный начальник, редкая умница, интеллигент, настоящий мужчина) купил мне этот тур, чтобы я развеялась и проветрила мозги. Поэтому я здесь. И поэтому одна.

– А ребенок?

– Да не было никакого ребенка. Это была ложная тревога, и когда я вернулась домой, это очень скоро выяснилось. Так что у меня не стало ни Гордона, ни ребенка Гордона. Ничего.

– Все у тебя еще будет, девочка моя. – Галина Анатольевна нажала на кнопку вызова стюарда, которой был оснащен каждый столик. – А пока давай выпьем кофе и перестанем думать про плохое. Гораздо приятнее думать про интересное. К примеру, про разворачивающийся здесь детектив. Скажу тебе по секрету, лавры мисс Марпл никогда не давали мне покоя.

Она заговорщически улыбнулась Марьяне и деловито повернулась к подскочившему к их столику Диме. Отхлебнув огненный и очень вкусный кофе, Марьяна впервые за последние полтора месяца вдруг подумала о том, что жизнь, если вдуматься, вовсе не такая уж и плохая штука.

* * *

Марсельский порт оказался местом шумным и грязным. Впрочем, Марьяна решительно настроилась на то, что ей все понравится. Уж если поехала в круиз, будь добра, открой сердце и голову новым впечатлениям. Марк собрал всех, кто принял решение сойти на берег, у трапа. На яхте оставалась лишь команда, да еще Артем Репнин, сославшийся на головную боль и заявивший, что не спал всю ночь, а потому теперь намерен постараться уснуть.

– А нечего было полночи смотреть телевизор в кают-компании, – разглагольствовала его жена Рита, объясняя причину отсутствия мужа. – Нет, понятно, что в каюте я включить телевизор не разрешила, я бы тоже не смогла уснуть. До четырех утра просидеть в полном одиночестве, чтобы теперь пропустить экскурсию и шопинг? Нет, этого я не понимаю. Но пусть побудет один. Хозяин – барин.

– Бедный папочка, – сообщила Тоня, в голосе которой, впрочем, не было слышно особой жалости. – И ресторан пропустит.

– Какой ресторан? – живо спросила Ида, выглядящая сегодня еще более ярко и призывно, чем вчера. Она ни на шаг не отходила от Алексея Китова, о чем-то беседующего с Аркадием Бесединым. – Разве мы не на яхте обедаем?

– Дамы и господа, я все расскажу. – Марк поднял вверх обе руки: – Минуточку внимания. Сейчас мы с вами начнем пешеходную экскурсию в районе Старого порта. Если кто-то из вас предпочитает погулять по Марселю самостоятельно, то вам нужно добраться до города на такси или на специальном автобусе. Сразу предупреждаю: если скооперироваться, такси обойдется дешевле.

Аркадий Беседин громко засмеялся. Марк покосился на него и продолжил:

– Обед у нас запланирован в одном из ресторанов Старого города, где нас ждет главное марсельское блюдо – буйабес. Но вы можете поесть самостоятельно, где захотите, или вернуться на корабль. Наш кок Юрий уже готовит обед для тех, кто примет такое решение. А его буйабес, как сказал капитан, ничем не хуже марсельского.

– Мам, а что такое буйабес? – спросила Тоня у Елены.

– Классическое блюдо средиземноморской французской кухни. В России ее принято называть марсельской ухой.