Чужая судьба
Шрифт:
Лиза приняла из рук Глена коктейль.
– Благодарю, - сказала она и повернулась к Виктории: - Вика, я бы с удовольствием, правда! У меня сейчас такой период в жизни, что все надоело, хочется перемен. Я бы с превеликим счастьем влезла в эту авантюру, но есть один нюанс...
– Какой?
– Я ничего не знаю о твоей жизни. Вдруг тетя начнет задавать вопросы? Или еще кто-нибудь, кто знает тебя с детства? Что я скажу?
Глен и Виктория переглянулись.
– Я тебя подготовлю, расскажу о себе, - не слишком уверенно сказала Виктория.
Лиза покачала головой.
– Ты не сможешь рассказать
– Она права, - резюмировал Глен.
– Это будет провал.
– Да... я как-то об этом не подумала... И что? Все пропало?
– Авария!
– заявила доселе наблюдавшая за всем со стороны Катька.
Остальные с недоумением уставились на нее.
– Какая авария?
Катька пожала плечами и пояснила:
– Обычная, автомобильная. Почему нет? Можно сказать, что ты попадала в аварию, сотрясение мозга, провалы в памяти. Сейчас по телеку в каждом сериале такой финт, народ привык и с легкостью поверит.
Глен рассмеялся:
– Какая умница! Тори, лапусик! А ведь тебе даже придумывать не придется! Помнишь, четыре месяца назад ты протаранила столб?
– спросил он у Виктории, а потом пояснил Катьке и Лизе: - Тори - лихачка, и любит разговаривать за рулем по телефону без гарнитуры. ДТПшки с ее учатием - это уже классика, но тогда, четыре месяца назад ей очень повезло. Удар был такой силы, что машина - в хлам, потом пришлось покупать новую. Гибддешки поражались, что Тори отделалась легким испугом, только царапины и сотрясение. Сказали, что ангел-хранитель сидел на плече, не иначе. Так что, можно для убедительности взять выписку из медкарты и валить все на ту настоящую аварию!
– Отлично!
– воскликнула Катька.
– Нет, - возразила Виктория.
– Ничего не выйдет. В больнице я не жаловалась по потерю памяти, и в выписке это будет отражено.
Глен присел на подлокотник кресла и обнял Викторию за плечи:
– Тори, сколько раз я говорил, что ты думаешь эмоциями, а не разумом? Пошевели соображением! Ты у нас кто?
– Кто?
– Модель, которой уже 25 лет, а в этом возрасте очень легко сойти с дистанции. Не обижайся, лапусик, ты знаешь, что это правда. Так вот, зачем тебе лишние помехи в карьере? Потеря памяти у тебя частичная, свои проф.навыки ты помнишь, а то, что детство стерлось из памяти - так зачем об этом говорить? Лишние пересуды, а завистников много. Улавливаешь?
– Улавливаю...
– Ну и отлично! Вот и будем придерживаться этой линии. О частичной потери памяти ты никому не сказала, потому что боялась остаться не у дел. Девушки, вы поняли, о чем я?
Катька кивнула, а Лиза радоваться не спешила.
– Еще один нюанс, - сказала она.
– Если потеря памяти частичная, то я должна хоть что-то помнить и знать...
– Не вопрос!
– в порыве радости Виктория схватила Лизу за руки.
– Я расскажу, все, что успею за эту ночь!
– За эту ночь?!
– в один голос спросили Лиза и Катька.
– Ну да... по условиям тетушки, я должна отправиться к ней завтра. Лиза, ты согласна? Это всего на четыре дня! Потом я вернусь из Германии и поменяемся обратно. Ты согласна?
Лиза с ответом не торопилась. Видя замешательство подруги, Катька встала и потянула ее за руку, сказав при этом Виктории:
– Нам с Лизой надо поговорить
наедине.Виктория тут же подорвалась с места, засуетилась:
– Да, да, конечно! Можете пройти в спальню или в столовую... можно на балкон, там есть кресла, столик...
– Мы на балкон, - сделала выбор Катька и потащила Лизу за собой.
На широком балконе было довольно уютно. Много цветов, два плетенных креслица, и столик посредине. На нем - пепельница и открытая пачка тонких, дамских сигарет, зажигалка. Лиза первым делом схватилась за сигарету. Она курила когда-то, на заре детдомовской юности, потом рассталась с этой вредной привычкой, но держала дома пачку сигарет для минут особого волнения. Это была именно такая минута.
Лиза затянулась, поморщилась. Катька фыркнула и отошла к перилам. В отличие от Лизы она бросила курить решительно и бесповоротно. Впрочем, Катька все делала так.
– Что ты решила?
– спросила Катька.
– Не знаю... боязно как-то... Одно дело быть подругами, узнавать информацию постепенно, а другое - выдать себя за Вику!
– Дурында пирожковая, - ругнулась Катька.
– Это ведь еще лучше! Вика говорила, что ее воспитывала тетушка, так что ты попадешь, так сказать, в самую семейную колыбель! Если у них в шкафах есть скелеты, то эти шкафы стоят там, у тетушки! Тебе обязательно нужно ехать!
– А вдруг я не справлюсь? Провалюсь, что тогда? Если бы это была просто шутка, а тут речь идет о громадных деньжищах! О наследстве! Если я не справлюсь, Вика будет меня ненавидеть.
– Глупости. Тебе надо продержаться только четыре дня. Всего четыре! Потом вы с Викой поменяетесь обратно. За это время ты ничего не успеешь испортить! Зато можешь многое узнать от тетушки. Она ведь при смерти, больна, одинока, захочет исповедаться, как пить дать!
– Думаешь?
– Уверена!
Подруги смотрели друг на друга. Лиза все еще сомневалась, а Катькин взгляд буравил ее, подстегивал, ждал ответа.
Внезапно балконная дверь распахнулась и оттуда буквально выскочила взволнованная, но радостная Виктория.
– Все!
– возвестила она.
– Позвонил тетушкин юрист, и я сказала, что еду!
– Но я еще не согласилась...
– Лиза, прости, но времени совещаться не было. Я решила за нас обоих.
Лиза хотела возмутиться, но Катька вытащила из ее пальцев недокуренную сигарету и выбросила ее за балкон.
– Ну и отлично! Кто-то должен был решить за нее. Лиза у нас молодец, только раскачивается долго.
– Катя!
– Что Катя? Вика все правильно сделала, так и надо. Кто еще час назад говорил: "Я стала другой, стревой, решительной! Хочу перемен!". Там, в кафе, я тебе даже поверила.
Виктория слушала перебранку подруг с улыбкой.
– Это правда?
– спросила она Лизу.
– Ты хочешь стать стервой?
Лиза почувствовала, как начинают гореть ее щеки. Зачем Катька об этом сказала? Ведь это было настолько личное... Лиза опустила голову.
– Забудь... глупости это...
– Ничего не глупости!
– возразила Виктория.
– Это замечательно! Потому что я - стерва! Да, да! Настоящая стерва! К тому же я капризная, так что любую свою нестандартную выходку у тети можешь смело списывать на каприз, говорить: "Я так хочу!". Поверь, это никому не покажется странным.