Чужая война

— Конечно!

Реакция Кейла застала меня врасплох: он просто-напросто улыбнулся, а затем, слегка поклонившись, вышел, обронив в конце едва слышно:

— Это очень хорошо.

Такое поведение в очередной раз заставило меня задуматься над тем, что же тут происходило. Увы, память моего альтер-эго в этом плане оказалась абсолютно бесполезна. Для Рейланда Рора Кейл Ресс был несколько замаранным с точки зрения морали, но тем не менее надёжным союзником, хорошо себя показавшим и на предыдущих Играх, и на тех, что были до этого.

Ничего подобного из того, что происходило сейчас, тогда и близко не было.

«Или Рейланд этого не замечал», — поправил меня внутренний голос.

Впрочем, думать надо было совсем о другом. В данный момент о том, что уже глубокая ночь и вообще-то мозг нуждался хоть в каком-то отдыхе, ведь следующий намечался, мягко говоря, масштабным.

***

«Сон даёт ответы на вопросы, которые никогда не будут заданы»

К сожалению, мои сны, явившиеся, лишь стоило мне прилечь и закрыть глаза, об этом не знали. Удивительно, но в этот раз декорации были мне смутно знакомы. Снова горы, уничтоженный форт, вернее его внутренности — старое, потрёпанное временем и стихией подвальное помещение.

Я лежал на куче вещей только проснувшись, а рядом раздавались какие-то всхлипы, которые, по видимости, меня и разбудили. Чуть в стороне, сидя у огня, кто-то, не в силах подавить нахлынувшие эмоции, плакал.

Мне даже не надо было поворачивать голову в ту сторону, чтобы понять, что это Ноа. К тому же любой шум сейчас — и я труп. Некоторые проявления слабости видеть было опасно для здоровья.

Не придумав ничего лучше, чем зашевелиться, а затем выразительно прокашляться, я обозначил своё пробуждение. Как и ожидалось, всхлипы мгновенно прекратились.

— Проснулся наконец, бездельник? — Хоть она и старалась это скрыть, но её голос ощутимо дрожал.

— Имею право, на меня башня упала, справку показать?

— Ничего на тебя не падало, только камнем по голове стукнуло, — раздражённо рассказала Кейтлетт, едко добавив: — жаль, что слабо.

Получив возможность ворочаться без угрозы для жизни, я осмотрелся. Находились мы с Ноа в каком-то подвале без окон и всего с одним входом, судя по отсутствию какой бы то ни было мебели, давно заброшенному. Видно было, что кто-то, даже не могу представить кто именно, пытался навести тут порядок, и, что самое удивительное, у неё это получилось.

Вышли, конечно же, не царские хоромы, однако ни грязи, ни посторонних обитателей видно не было. В углу потрескивала металлическая печка, чьи лучшие времена прошли, наверное, сотню лет назад. Хоть не чадила и то хорошо.

Ноа сунула мне под нос какую-то миску с ложкой. Несмотря на то, что сухари приготовить кроме как «ужасно» было невозможно, Кейтлетт умудрилась и тут меня удивить.

Содержимое миски не пахло как еда, не выглядело как еда, поэтому попробовал я это предельно аккуратно. Мне хватало Миюми с её «кофе». Если и Ноа готовила на таком же уровне — этот мир уже ничего бы не спасло. Однако, к моему удивлению, этот клей, сильнее всего напоминавший отрыжку младенца, перемешанную с золой, оказался вкусным. Нет, даже вкусным! Никакого сравнения мои потуги в готовке сухарей не выдерживали по сравнению с этим.

— Как?! — только и оставалось что удивлённо вопрошать мне.

— Всего-то нужно варить четыре часа при температуре не менее восьмидесяти, но не более девяноста, периодически помешивая, — Кейтлетт пожала плечами. будто не сделала ничего необычного.

Из её уст звучало-то просто. Моё же терпение, наверное, лопнуло бы минуте пятой, после чего сухари были бы предоставлены сами себе на абсолютно непредсказуемый промежуток времени.

— Как ты это придумала?

— Когда твой адъютант Альт Цион — самый ленивый, после тебя, разумеется, человек в мире, и не такому научишься!

Понимая, что мне это ещё аукнется, я сделал осторожный комплимент:

— Между прочим, ничего так получилось. Вкусненько.

Сказав это, я весь внутри сжался, готовясь к вспышке гнева. Ноа терпеть не могла лесть в любой форме. Не из-за скромности, скорее наоборот. Ввиду наличия у неё весьма солидного послужного списка, по мнению Кейтлетт, никакие комплименты не могли отразить её великолепия, а любой заговоривший с ней должен был немедленно начинать биться в судорогах восхищения.

Поэтому последовавший диалог концептуально напоминал разговор слепого с глухим:

— Ты на что это намекаешь, Рор?

— На то, что ты замечательно приготовила сухари.

— Хочешь сказать, что они ужасны?

— Нет, то, что ты их хорошо приготовила!

— Не смей повышать на меня голос, ленивый наглец!

— А сама-то!

— Это ты начал оскорблять меня первым! Я тебе тут еду приготовила, а ты начал возмущаться. В следующий раз сам себя обслуживать будешь! Пф, нашёл себе служанку! — Вся кипя от возмущения, Ноа махнула рукой, не в силах выместить гнев, и куда-то пошла, громко хлопнув дверью.

— Кому-то срочно пора к психиатру. Или замуж, — выждав пару секунд, сказал я шёпотом.

— Я всё слышу! — донёсся крик из-за двери.

Не сразу мне удалось заметить, что уходя Ноа забыла на том месте, где сидела, какой-то потрёпанный обрывок бумаги. Признать в нём заглавную страницу «Вестника Войны» оказалось возможным только по обилию претенциозных заголовков.

Все они так или иначе касались одной темы. Странно, но не меня. Кейтлетт наконец получила свою порцию внимания. Правда, вряд ли она оказалась от него в восторге — все заголовки, ссылаясь на слова некоего «нового командующего», чьё имя как назло было оторвано, обвиняли Ноа в измене и поливали грязью её карьеру.

Кем бы там ни был этот «новый командующий», он перестраховался. Даже если Ноа вернётся, ей придётся долго объяснять всем окружающим, где она пропадала. В таких вещах реальность определялась не объективными фактами, а мнением большинства. А уж с помощью писак «Вестника» не сложно сделать так, чтобы это мнение было сугубо отрицательным.

Как позже выяснилось, форт Кейтлетт, несмотря на все старания, разломала не полностью. Первый этаж башни, а также её подвал, в котором мы и заночевали, остались целы. Остальное лежало в руинах, к моему появлению уже порядком припорошенных снегом.

Стоял довольно неплохой, ясный день. Даже ветер лютовал не так уж и сильно, по сравнению с тем, что было накануне. Ноа нигде не было видно, однако цепочка следов по снегу, идущая куда-то за пределы форта, подсказала, где её нужно искать.

Немного помявшись, я всё же решился отправиться к ней. Вряд ли она хотела услышать слова утешения именно от меня. Зная, на какие логические переподвыверты способна логика Ноа, не приходилось сомневаться, кто назначен главным виновником произошедшего. Тем не менее попытаться стоило. Мои слова она ещё неизвестно как воспримет, а вот молчание будет истолковано однозначно.