Чужая здесь, не своя там. Дилогия

Даник тоже порывался помочь нам с готовкой. Пока чуть не обжег руки. Пришлось посадить его за наименее опасное занятие – чистить орехи, благо уже расколотые.

К ночи я была вымотана настолько, что хотелось упасть и уснуть.

Почти до самого рассвета я листала книжки. Выписывала схемы, аккуратно и тщательно их вычерчивая, знакомилась с заковыристыми заклинаниями, перебирала характеристики материалов, изучала их свойства и особенности. Разумеется, толком я ничего не успела. Спала я плохо. Снились кошмары, перемежаясь откровенно странными снами.

Пробую я свое самое любимое пирожное, то, которое с заварным кремом. А крем на моих глазах темнеет. Джетмир, в образе белого и пушистого кота, на это дело говорит:

– Балбеска ты. Кто ж так готовит? Потравишь детей.

На встречу к мастеру я шла как на казнь. Учитывая мое задание – определение очень подходящее.

Банафрит я сказала, что иду в библиотеку.

– Какая ж библиотека сегодня?

– Я успею. – Вот только в этом я и сама не была уверена.

Помощница не одобряла моих походов в библиотеку. Зачем молоденькой девушке забивать голову всякой ерундой? А уж если бы она узнала, что даже не в библиотеку иду, а к мастеру-артефактору… “Такая красавица, а все еще не замужем. Вот у госпожи Стен замечательный сын…” Лучше пусть будет библиотека.

– Мастер просил вас проводить, – такими словами встретил меня помощник эда Йеннера.

– Спасибо.

Второй этаж, последняя дверь в коридоре. В этой части здания, судя по всему, и были расположены служебные помещения.

– Вам сюда. Все, что может понадобиться, найдёте тут.

И ушёл. Замечательно.

Комната с одним окном и кучей хлама. Скорее всего это – кладовка, куда складывали вещи, которые вроде бы и не нужны, но выбросить жалко. Разумеется, понадобиться мне может только хлам.

Переложила на свободную полку в шкафу какие-то свертки, тем самым освободив себе место на стуле. И принялась разглядывать, что же мне предоставили.

На столе была коробка с “болванками” – заготовками под амулеты. Мастер не побоялся доверить мне алмазы. Хотя, испортить я их все равно не смогла бы. Единственное, что я могла – поместить неограниченный алмаз в уже готовую оправу. Кулон, кольцо, браслет…

Мастер Джетмир не просто предлагал мне сделать действующий амулет. Сделать амулет как положено – в виде какого-то предмета, а не просто зачарованного каменья. Это я поняла по наличию не только болванок, а заготовок для украшений. Впрочем, я сама напросилась.

Я не была уверена, что справлюсь с плетением заклинания, а тут ещё и работа с оправкой и остальным.

Закрыла глаза, глубоко вздохнула. Паниковать нельзя, иначе точно ничего не получится. Мне дали неделю, за это время смогу что-нибудь сделать. Корявую загогулину, подразумевающую, например, кулон, я же сделаю? Главное выполнить условие – чтоб он работал как надо.

Я повернулась к окну. Созерцание пейзажа помогает сосредоточиться и успокоиться. Обычно, но не в это раз. Слой пыли и грязные потеки на стекле точно не могли способствовать спокойной умственной работе. Я огляделась в поисках чего-нибудь подходящего. Нашёлся кусок холстины. Ею и попыталась протереть окно. Удалось лишь отчасти, но хотя бы можно было что-то разглядеть за окном.

Вот за этим занятием меня и застал мастер.

– Интересный подход к работе, – хмыкнул он.

– Плохо видно было.

– Да-да, хорошее освещение – залог точной работы. Прощу прощения, не подумал об этом.

И улыбочка такая ехидная. Значит подумал, но не стал об этом беспокоится.

– Вы предлагаете мне тут убирать самой?

Не то, чтобы я была белоручкой, но как-то это несолидно. В своём доме я могла спокойно наводить порядок, но на то он и мой дом.

– Ну не мне же. – Я постаралась взгляд сделать как можно мрачнее. Реакцию мастер оценил. – Хорошо, к завтрашнему дню тут наведут порядок. Недостаток слуг не испытываю. – На какое-то время эд Йеннер задумался, рассеянно потирая пальцем висок, а потом продолжил: – А поскольку слуги имеют привычку делать только то, что им прикажут, ты же сама и проконтролируешь, чтобы твоё рабочее место было организовано, как тебе нужно.

И зачем весь этот спектакль был нужен? Ещё как только я зашла в эту комнату, мне бросился в глаза контраст – тут так пыльно, неопрятно, грязно. В то время, как все помещения, все здание, да и сам его хозяин производители впечатление своей аккуратностью, чистотой, порядком.

Но не в моей ситуации спорить. Проконтролировать – это я смогу.

– Все задачи ясны?

– Вполне.

– Так уж и быть, сегодня отпускаю пораньше тебя. Тем более сегодня ярмарка, а я про неё только вспомнил. Ты же участвуешь?

Я кивнула.

– Всего доброго.

Вчера я уходила отсюда радостная, но все ещё испуганная. Сегодня же – в растерянности.

На ярмарку я опаздывала. Банафрит сама уже разложила на прилавке наготовленное вчера и вела бойкую торговлю. Людей у лотков со сдобой было немало. С одной стороны я опасалась и шла с некоторой боязнью к такому скоплению людей, а с другой – одну же Банафрит я оставить не могла. И так её подвела и задержалась. А уж увидев, кто с немалым удовольствием угощался пирожками с вишней, собственноручно мною приготовленных от и до, я прибавила шагу.

– Добрый день, – бойко поздоровалась я и улыбнулась. И постарались сделать улыбку чуточку теплее, чем следовало.

– Добрый, – спустя минуту все же ответил Стейнир. Не сразу, потому что дожевывал пирожок.

– Спасибо, что купили у нас выпечку, – поблагодарила я его.

– Для доброго дела не жалко.

“И только?” – не спросила я.

Тут Банафрит освободилась, разобравшись с другим покупателем.

– Вкусные, да? Я же говорила, – заявила она.

– Да я и не сомневался, – ответил ей Стейнир.

– А все потому, что готовила их эдель Астари. Сама, – и засветилась довольством и гордостью за меня. Я же смущенно опустила глаза, как всегда радуясь, что румянца не видно.

Меня смущала сама ситуация, как будто помощница решила… сосватать меня, поэтому и расхваливала.

– Знаете, я, пожалуй, ещё возьму. Остались же? – вдруг поинтересовался Стейнир.

А вот это уже лестно. Теперь я смущалась по другой причине.

В результате он скупил все оставшиеся, что-то около двух десятков. Банафрит отпускала веселые замечания по поводу мужского аппетита, а я молча складывала пирожки в бумажный пакет. Вдруг боязно стало поднимать глаза на мужчину, встречаться с ним взглядом. Ладошки в перчатках, несмотря на довольно прохладную погоду, вспотели.

– Можно вопрос?

– Да, – все также не поднимая головы и продолжая складывать купленное в пакет, ответила я. Что же спросит, что же спросит?

– Зачем вам, эдель Астари, – подчеркнул он, – уметь так вкусно готовить?

Рискнула все-таки посмотреть ему в глаза. Он смеялся, не вслух, даже на губах улыбка не играла, но в глаза его улыбались. Я чуть не уронила пирожок.

– Эдель должны уметь готовить, – повторила я, когда-то сказанное мне эдель Фордис. – Тем более вкусно. Вдруг захочется побаловать… мужа, – я хотела сказать “близких”, но произнесла другое.