Чужая жена для главы мафии

Лицо Паши покрывается пятнами от едва сдерживаемой ярости. Хмыкнув, я победно улыбаюсь. Может именно это Звягинцева и бесит? Что я не посыпала голову пеплом, не приползла к нему на коленях, а продолжаю жить дальше? Да еще и с ненавистным ему Артуром? Не знаю. Но когда разворачиваюсь, чтобы уйти, Паша перехватывает меня за предплечье. Его пальцы крепко смыкаются, и я едва сдерживаю вскрик, настолько больно он сжимает их.

— Ты еще пожалеешь, тупая сучка, что нажаловалась на меня братцу, — шипит он на ухо, дернув меня ближе к себе, — Если думаешь, что я тебя не достану и ты сможешь дальше прятаться за его спину, то ты глубоко ошибаешься.

От ощущения дыхания на своей коже меня передергивает от отвращения.

— Руку отпусти, — требую холодно и поднимаю на него жесткий взгляд, — Пока сам не пожалел.

— Что, один раз ноги перед авторитетом раздвинула и уже корона голову жмет? — ухмыляется зло Звягинцев, — Да только Север тебя не сегодня-завтра выкинет и останешься ты совсем одна. К кому тогда пойдешь за защитой, м? — больно дергает за руку Паша.

В который раз поражаюсь, как я могла не заметить раньше, какой он на самом деле… Неужели так хорошо притворялся, что даже звоночков не было?

— Руку отпусти, — повторяю все тем же ледяным тоном, — Пока я действительно Северу не пожаловалась.

Знаю, что меня он не боится. Да и с чего бы? Но вот угроза рассказать все Артуру возымела действие. Только не такое, какое я ожидала… Паша становится белее полотна, губы сжимаются в тонкую линию, но даже так заметно, как они дрожат, а в глазах появляется полубезумный огонек.

— Ты… — в бешенстве шипит он, скрипя зубами, и тянет к моей шее скрюченные в судороге пальцы, — Ты еще пожалеешь, сука! Вы оба пожалеете!

Испуганно отшатываюсь и в этот момент к нам подходит незнакомая девушка.

— Молодой человек! Что тут происходит? — обеспокоенно спрашивает она, внимательно вглядываясь в меня.

Паша опаляет ее злым взглядом и, словно опомнившись, что мы здесь не одни, отшвыривает мою руку и бросается к выходу.

— Вы в порядке? — с участием спрашивает девушка, как только он испаряется.

Она сама выглядит перепуганной и то и дело переводит глаза с меня на двери, за которыми скрылся Звягинцев.

— Д-да… — потирая украдкой руку, отвечаю, стараясь не показать, как дрожит голос. Выходка Паши напугала меня до дрожи.

— Вы знаете этого человека? Если он вас преследует, я могу полицию вызвать. Или попрошу брата, он вас проводит, — она начинает шарить взглядом по залу в его поисках, но я поспешно отказываюсь:

— Нет-нет, все в порядке. Я… я не одна здесь, просто… — голос срывается, и я вымученно улыбаюсь, — Я пойду подышу, наверное.

— Да-да, конечно. Только не ходите одна, а то я за вас переживаю, — незнакомка тоже выдавливает улыбку, глядя на меня с искренним сочувствием, — Меня, кстати, Амина зовут.

— А я Алина. Спасибо вам большое. Я… я выйду. Надеюсь, мы с вами увидимся еще, — благодарно сжимаю протянутую девушкой руку, а у самой зреет только одна мысль: надо сбежать. Просто к черту все, я больше так не могу!

На улице уже стемнело и на смену духоте пришла спасительная прохлада. Я выхожу на лестницу и, бегло оглянувшись вокруг, решаю обогнуть собравшихся справа нескольких мужчин, и сбежать. Но едва успеваю поравняться с парковкой, как замечаю краем глаза, что наперерез мне устремляется рослый амбал.

— Алина Сергеевна, решили прогуляться? — осведомляется он с ленивой улыбкой, когда в два счета догоняет меня и преграждает путь.

— А что такое? Уже на улицу нельзя выйти?

— Конечно, можно. А Артур Исаевич знает, где вы?

Прожигаю его испепеляющим взглядом, но амбал даже бровью не ведет. Хмыкает понимающе, выуживает из кармана телефон и быстро набирает кого-то. Мне даже не надо спрашивать, кого именно, это и так понятно из короткой реплики охранника.

— Она у парковки, собралась уходить.

— Я гуляю, — огрызаюсь раздраженно.

Но мужик кладет трубку и приторно-ласковым голосом, как маленькому ребенку, говорит:

— Алина Сергеевна, вас просили пока не гулять. Артур Исаевич сейчас подойдет.

— С каких пор мне нужно его разрешение? — уточняю, вскидывая брови.

— Хотите присесть? — полностью игнорируя мою реплику, спрашивает амбал.

Хмыкаю и молча отворачиваюсь. Охранник больше не достает вопросами, но и ну уходит никуда, стоит рядом. Ровно до того момента, пока за спиной не раздаются гулкие тяжелые шаги. Сердце как-то сразу сбивается с нормального ритма по одному звуку безошибочно определяя, кто это. Я не рада и не волнуюсь. Нет. Я так зла и взвинчена, что сразу же разворачиваюсь, не дожидаясь, когда Север окликнет меня. От резкого движения волосы больно хлестнули по лицу.

Мы впиваемся друг в друга взглядами. Артур мрачно-спокойный, в отличие от меня. А вот во мне все кипит от негодования.

— Я не могу так больше! Мне осточертело все это! — выпаливаю на одном выдохе.

— Что именно «это»? — сухо уточняет он.

— Всё! Твое окружение, какие-то непонятные дела за моей спиной, неизвестность, то, что мне постоянно угрожают! Даже твой гребаный брат! Всё, Север, всё это!

Артур подхватывает меня под локоть и, несмотря на сопротивление, отводит в сторону припаркованной машины. Одним нажатием на кнопку снимает блокировку, открывает передо мной дверь с пассажирской стороны и кивает:

— Садись.

— Нет! — возражаю, упрямо глядя в его глаза.

— Принцесска, — с нажимом произносит Артур и слегка подталкивает к автомобилю — Не устраивай сцен посреди кучи посторонних людей.

Мне хочется сделать ему назло. Хлопнуть дверью, пихнуть ногой стоящий неподалеку вазон с цветами и орать так громко, чтобы слышали все. Может наконец хоть так он меня услышит. Но я оборачиваюсь в сторону дверей, ведущих в ослепительно украшенный зал, и ловлю на себе несколько взглядов. Зеваки тут же делают вид, что заняты своими делами — возвращаются к разговорам, курению, листают что-то в телефоне. Разум все же берет верх и, с трудом пересилив себя, киваю. Все-таки не стоит скандалить на благотворительном вечере. Не для этого его устраивали.

Приходится сесть и дождаться, когда Север займет место за рулем.

— Слушаю тебя, — говорит он, как ни в чем не бывало, когда за ним захлопывается дверь.

Его спокойствие злит еще больше. Он ведет себя так, будто я избалованная взбалмошная девчонка, которая постоянно треплет ему нервы своими выходками. Но я, черт бы его побрал, давно выросла из этого возраста и совершенно не в той ситуации нахожусь! Это не истерика на ровном месте! Мне угрожают практически каждый день, а сам Север относится ко мне, как к личной кукле, которая должна быть безмолвной и безропотно подчиняться.