Чужая жизнь

— Мне очень хочется, чтобы ты рассказала мне о статуэтках.

— Так вот, речь идет о трех статуэтках, с которыми путешествовали те избранные, что не только пересекали моря в поисках других миров, но и по некоторым причинам не должны были вернуться на эти земли. Это были мореплаватели, которые, путешествуя, не имели возможности вернуться. Они выполняли особую миссию.

— Какую миссию? — с все более возрастающим любопытством продолжал расспрашивать Лукас.

— Не имею ни малейшего представления. Нужно спросить об этом у моей матери.

— А тебе-то какое дело до этого? — встрял Луис, не понимая, почему это вдруг его брата стали интересовать подобные истории. — Первый раз вижу, чтобы Лукас так увлекся чем-то, что не имеет отношения к мотоциклам, — продолжил мальчик.

— Может, тебе лучше помолчать? Меня очень интересует эта тема… Гораздо больше, чем ты себе представляешь.

— Ну, это с тех пор… — сказал Луис и осекся, поймав на себе взгляд брата.

Ориана улыбнулась, и они продолжили осмотр экспозиции. Лукас знал, что ему нужно как можно раньше позвонить Джозефу, потому что посещение музея оказалось более чем просто интересным. Как только подвернулся удобный момент, Лукас отошел в сторону и позвонил человеку-медицине по мобильному телефону.

— Джозеф! Мне нужно задать тебе один вопрос. Ты можешь сейчас говорить?

— Да, — просто ответил индеец.

— Как выглядит статуэтка, которую мореплаватель, прибывший в Монтану, передал твоему народу?

— Это маленькая статуэтка из меди. По форме головы она напоминает египетские.

— У нее есть что-то в руках?

— Да, в ее левой руке — золотое яблоко.

— У вас уникальная вещь! Я нахожусь сейчас в Археологическом музее города Уэльва, и здесь есть документы, подтверждающие наличие трех статуэток, обладающих особой силой, но ни одну из них до сих пор не удалось найти. Полагают даже, что речь идет всего лишь о легенде, потому что нет доказательств того, что такие статуэтки существовали на самом деле. Здесь выставлены другие подобные фигурки, но без яблок в руке. Уверен, что где-то в мире есть еще две статуэтки, которые хранят так же, как и вы свою.

— Кендаль был уверен в том, что по меньшей мере одна из них находится здесь.

— Этого не может быть… Их дали трем избранным мореплавателям, отплывшим отсюда с миссией, обязывающей их никогда не возвращаться на остров.

— Но одна из статуэток осталась на этой земле… Я уверен! Кендаль ни за что не приехал бы сюда, если бы не был убежден в том, что статуэтка находится на острове.

— Если это так, то нужно вернуться на остров и попытаться найти ее. Хотя, быть может, наши поиски никогда не увенчаются успехом.

— А я верю, что мы все-таки найдем ее.

— Ты очень самонадеян, Джозеф. Прошли века, здесь были разные культуры и цунами, которое стерло все с лица земли.

— Если земля проглотила то, что ей не принадлежит, рано или поздно она это выплюнет. Момент настал. Лукас, ты должен завершить то, ради чего Кендаль приехал сюда.

Внезапно до Лукаса донесся голос Луиса, который, похоже, принялся его искать, и это заставило юношу закончить разговор.

— У нас еще будет время поговорить об этом. До завтра!

— Как у тебя с постом? — спросил Джозеф, прежде чем попрощаться.

— Ну, вечером в животе урчит уже тише, чем это было утром.

— Ты привыкнешь.

— До свидания, я должен идти.

Лукас завершил беседу по телефону как раз в тот момент, когда уставший от ожидания Луис подошел к нему.

— Старик, Ориана обидится. Ты какой-то странный. Создается впечатление, что ты приехал сюда из-за музея, а не из-за нее.

Братья направились к ожидавшей их Ориане, и все трое продолжили осмотр. Лукас прислушался к словам брата и перестал уделять столько внимания камням, предметам обихода и статуэткам, которые они встречали на своем пути.

— Как тебе пришло в голову стать медсестрой? Может, тебе стоило бы изучать историю или археологию? — спросил Лукас.

— Думаю, что это во многом связано с тем, что мой отец умер, когда я была совсем маленькой. Он называл меня «своей лучшей медсестрой». Это запечатлелось в памяти, и, когда пришло время выбирать, по какой дороге идти в будущем, я выбрала медицину. К тому же мне хотелось как можно раньше начать работать.

— Но ты в долгу перед своим вторым «я». Тебе следовало бы сотрудничать со своей матерью в какой-нибудь деятельности, связанной с музеем.

— Ну, я планирую принимать участие в качестве помощника при раскопках на Салтесе. На следующей неделе намечено начать их в самой высокой части этого острова, где находилось поселение.

— Не мог бы я поехать с тобой? — сразу же, не раздумывая, спросил Лукас.

— Ну… я думаю, что да. Идет поиск добровольцев. Нет ни одного евро на организацию раскопок. Хотя предпочитают брать тех, кто изучает археологию, мы все-таки, наверное, сможем пристроиться. Я спрошу об этом и сообщу тебе.

— Если нужны рабочие руки, то мои друзья тоже смогли бы принять участие. Всего нас пятеро.

— Не знаю, удастся ли включить столько народу. Если ты не возражаешь, мы можем спросить об этом прямо сейчас. Хочешь, пойдем к моей матери?

— Ну… я, в общем-то, не против. — Лукасу хотелось познакомиться с матерью Орианы, но в то же время ему было приятно поздороваться с директором музея. Это было противоречивое чувство.

Они вернулись к входу в музей, и Ориана пошла прямо в служебные помещения. Лукас и Луис последовали за ней. Женщина средних лет, работавшая на компьютере, который стоял на заваленном бумагами столе, восторженно приветствовала девушку. Она позвонила по внутреннему телефону, и сразу же из кабинета вышла высокая женщина начальственного вида, которая обняла Ориану и попросила ее представить своих друзей.

— Так этот парнище и есть Лукас, — сказала директор, улыбаясь. — А кто второй такой красивый? — спросила она, ласково ероша волосы на голове мальчика.

— Это мой брат, — сказал Лукас, глядя ей прямо в глаза. Он заметил, что у матери они того же цвета, что и у дочери: зеленые. Однако, похоже, их цвет не менялся, как это бывало у Орианы.

— Им понравилась экскурсия? — спросила она у дочери.

— Больше чем понравилась, — ответила Ориана и добавила: — Лукас и его друзья хотели бы принять участие в раскопках, которые начинаются на следующей неделе. Я тоже решила записаться.

— Ну-ну… Ты первый раз изъявляешь такое желание, поэтому у меня нет иного выбора, как согласиться, пока ты не передумала.

— Спасибо! — Дочь поцеловала мать в благодарность за то, что она так быстро дала согласие.

— Можешь себе представить, — сказала она Лукасу, — как я счастлива, что моя дочь примет участие в чем-то, что я организую. До сих пор ее совершенно не интересовала моя работа.

— Иногда у наших родителей складывается именно такое впечатление, но оно не совсем верно, — сказал Лукас. — Могу я задать вам вопрос?