Чужестранка. Исход. Часть 2

– Да, я помню.

– И, тем не менее, как видите, я хожу. И никаких последствий после той аварии не испытываю. Я здорова. Полностью.

– Я очень рад этому, поверьте. Но даже если внешне никаких следов от операций нет сейчас, это не значит, что они не остались внутри. Вы сейчас молоды, сильны и на пике активности. Поверьте мне, старику – все это пройдет. Как не печально, но все те травмы, точнее их последствия, вам еще придется переживать. Так устроено наше тело. Нельзя разбить чашку, склеить ее и чтобы после этого она стала совершенно целой. Трещины останутся, может и не видимые глазу, но они будут. То же с вашим телом…

Стакан с водой, что стоял рядом со мной на столике, сам по себе пополз к краю и упал на пол. Не сам, конечно, но так выглядело это для моего собеседника. Я протянула руку и осколки зашевелились, а потом взлетев, собрались и совершенно целый стакан, оказался в моей руке, щелкнув о мой искусственный палец.

– Целый, как видите. Без трещин.

Я подняла стакан повыше, демонстрируя его мужчине. Лужа воды так и осталась на полу.

– Хотите провести экспертизу? – я разжала пальцы, и стакан пролетел разделяющее нас расстояние, зависнув в воздухе перед лицом моего адвоката.

Все-таки он очень умный был мужчина. Стакан взял, а потом аккуратно поставил рядом с собой.

– Вы хотите сказать, что существуют методы, которые так же на вас воздействовали?

– Существуют.

Признаться, я некоторое облегчение испытала. Ведь я призналась в совсем необычном явлении.

– Вы не сомневаетесь во мне? – все же не удержалась я от вопроса.

– Почему такой вопрос?

– Вы же понимаете о чем я.

Он спокойно смотрел на меня. А ведь не должен был. Чтобы вы подумали, если бы были на его месте? Я пропала на много лет, вдруг явилась, цела и невредима. Причем полностью. Он прав, следы на моих костях, мышцах должны были остаться. Не моя вина, что Изра и Лила так хорошо меня вылечили. Хотя и похуже их лекари, в том мире, справились бы с задачей так же. Излечение было бы полным, а не полумерным как здесь, не смотря на все достижения медицины. Там это было возможно. Но не здесь. И все же он не сомневался, что я это я.

– Вы хотели меня удивить? Я старый человек, Оксаночка. Много видел и понимаю, что еще больше не увижу никогда. Жизнь все время загадки подкидывает. И плохие и хорошие, как с вами, например. И ко всему прочему, вы даже не подозреваете похоже, как похожи на своих родителей.

– Спасибо.

– Нам надо подумать и обсудить, как теперь провести вашу идентификацию. Ваш брат, наверняка, заподозрит неладное и может использовать против вас освидетельствование, - сказал Юрий Соломонович, поднимаясь.

– Против?

Впрочем он мог и не отвечать. Я сама поняла. Ведь то, что на мне нет шрамов и следов операций, это как раз в его пользу можно обыграть. И использовать, как доказательство того, что я самозванка. Как же сразу я этого не поняла?

– Мы со всем разберемся. Не переживайте, - уже на выходе он посмотрел на целенький стакан и хмыкнул, прежде чем выйти.

Вся эта суета с наследством только набирала обороты. Но все же я пользу извлекла из нее и для себя. Я настолько выпала из местной жизни, что совсем забыла о таких благах цивилизации техногенной, как интернет, например. Сообразив, сколько времени потеряла, я готова была саму себя стукнуть! Телефон для меня купили. Я попросила ноутбук и мне его привезли всего через час. Теперь я могла заняться поисками портала хотя бы удаленно. Мне вовсе не надо было отправлять в Европу и ногами мерить каждую гору. Покопаться в исторических документах. Наметить для себя точки поиска перспективные можно было и не находясь на месте.

Хотя поначалу я не слишком соображала, что же мне искать. Но постепенно мысли в голове появились. Я решила сосредоточиться на истории. Где-то должны были сохраниться документы, сведения какие-то об охоте на ведьм и колдунов. Пусть никто не понял даже, что произошло на самом деле, но упоминания о большой битве точно должны были сохраниться. Если она была, конечно, а не появилась только в приданиях более поздних, ради красного словца. Ведь, насколько я помнила, события инквизиционного периода несколько в другом ключе происходили. Ведьм и колдунов ловили по одиночке, учиняя над ними суд. Никаких упоминаний о массовом их уничтожении я не знала. То есть были, но все же не такие массовые. Десяток несчастных женщин, обвиненных в выдуманных грехах, это не в счет.

Поначалу сплошной мусор попадался, я даже подумала, а не обратиться ли к какому-нибудь специалисту здесь, чтобы помог мне направить поиски в верное русло, или хотя бы подсказал кого-то, кто в этой теме разбирается. Ведь историки тоже делятся по направлениям. Кто больше любит археологию, кто-то специализируется на литературе, кто-то исключительно антропологией занимается и так далее. Но в итоге нашла сама несколько упоминаний о специалистах в этой области, догадавшись поискать информацию в сносках к учебной литературе и монографиям.

– Ты куда-то собралась? – спросила тетя Маша за завтраком, оценив мой костюм на выход.

– Хотела встретиться с одним профессором, - не договаривая, но по сути правду ответила я. Встреча в Лейпциге планировалась, куда я планировала на пару часов перенестись.

– Все-таки порода она порода и есть, - пропустив сообщение мимо ушей, как не важное, сказала тетя Маша, глядя на меня. – Конечно, молодые сами по себе красивые. Просто потому что молодые. Но вот умеешь ты Оксаночка себя подать. Не голопупая, как девки кругом ходят, и не обвешиваешься цацками дорогими, но вот на твоем фоне они как замухрышки. Настоящая леди ты у нас.

Я сдержанно улыбнулась, благодаря за комплемент. Преувеличивала наверняка тетя Маша мои заслуги. По сравнению с модными девицами, я выглядела чуть развязнее монашки разве что. С одной стороны не стесняющая одежда мне импонировала, но вот не заголятся, больше приличного в соседнем мире, я похоже на всю жизнь усвоила и уже не отвыкну. Наверное, со стороны это и выглядело чем-то особенным. Просто на контрасте. Я снова против моды гребла, уверенно ориентируясь на свои собственные вкусы и предпочтения.

– Не расхристанная, как все кругом. Спину ровно держишь, – добавила тетя Маша.

Это ее замечание весьма верным было. Даже в тех нарядах, что я для себя сочиняла, вольно не вольно, научишься, и ходить ровно спину держа и садиться, никогда тебя приспичило. Это обязывало другой тип общий движений и быстро в привычку вошло. Не замечала я ее только.

Я помахала ей на прощание и вышла. Огляделась, и пока никого не было, на цыпочках проскользнула в свою комнату. Ехать мне никуда не надо было. В Лейпциге мы бывали с родителями пару раз. Я хорошо помнила церковь святого Фомы, где когда-то руководил хором сам Бах. Мама всеми силами пыталась внушить мне уважение к этому факту. Пение хора, даже под менее знаменитым руководством, мне понравилось, а церковь нет. У меня там нос мерз. Мне тогда было лет двенадцать – тринадцать! Церковь находилась в районе, что назывался в путеводителях Центрум, там я встречу и назначила. Насколько я помнила, кафе и ресторанчиков, рядом было в избытке, а помнила я все прекрасно, как всегда, вряд ли что-то сильно изменилось за прошедшее время.

Глава 28

Перенеслась я… в туалет вообще-то, в одном из кафе, как раз. По счастью оно на месте еще находилось. Лучше места не придумала, так как район был туристами насыщенный, тратить время на дорогу, добираясь из пригорода, например, я не хотела, планируя быстро вернуться, как только поговорю с профессором.

Никто не обратил внимания на мое появление, на улице было несколько свободных столиков, туда я и пошла. Ждала минут десять всего, порадовавшись про себя, что так хорошо все подгадала. Профессор оказался на удивление молод. Я видела его фото, но он явно не слишком фотогеничен и я подумала, что оно старое. Лет тридцати, блондин статный. Мои знания немецкого слишком поверхностны были, но с английским не было проблем, не у меня, ни у него.