Чужие грехи

Да, я не беден, но и не олигарх. Допустим, не бросил бы своего ребёнка, но она же должна была понимать, что такая новость вряд ли вызовет восторг.

И несмотря на то, что сердце продолжало сжиматься от боли за сестру я вдруг понял, что Даша теперь крепко закрепилась там. Видеть каждый день её вещи, которые она оставила в моей квартире, ложиться в кровать и вспоминать её тело становится всё тяжелее.

В голове творится полный хаос. Если на момент знакомства я всё чётко понимал: цели, задачи, последствия, то теперь не понимал ничего. Запутался.

Теперь воспоминания о ней поглощали, съедали: вспоминал первый поцелуй, как до этого Даша не умела целоваться, вспоминал нашу первую ночь, как не умела ничего, что связано в отношениях между мужчиной и женщиной. Как был с ней груб, как она боялась, сопротивлялась, а всё равно взял её, практически силой. Она ни разу меня не упрекнула за это, я только сейчас это понял.

Из-за ситуации с Настей, видимо, утратил адекватность восприятия мира. Даша была рядом, но в голове я крутил одни и те же мысли: как найти её брата и заставить страдать? Буквально год назад смыслом жизни стала только месть. А сейчас она потихоньку отступила на второй план, на первый вышла Даша.

Меня штормит. Сопоставляю факты уже давно, но у меня ничего не сходится. Когда Даша ушла, ждал, что будет дальше. Ведь мне казалось, что сейчас и начнётся самое интересное: шантаж, просьбы, мольбы, требование денег на подготовку рождения и так далее. Я представлял её поведение вспоминая рассказы и поведение сестры. Зачем сравнивал?

Но Даша не Настя. Она не звонила, не писала, не просила денег, не шантажировала, не давила аргументами, ничего. Просто исчезла. И брат её не появлялся, не требовал защиты чести сестры как я в своё время. Не происходило ровным счётом ничего. Я начал ездить к ней, но понимал, что разговора не получится.

Недавно позвонил знакомому психологу, рассказал вкратце ситуацию. Кратко описал, что отношений не хотел, а как ушла, и с того момента будто все силы меня покинули.

На что он ответил: «Это детский шаблон поведения. Тебе стало её не хватать, потому что „отобрали игрушку“. Пора взрослеть! Мол, надо на всю ситуацию посмотреть с разных сторон, а затем понять в каком направлении двигаться в отношениях с матерью твоего ребёнка. Нужен ли мне он мне, доверяю ли я этой девушке».

Долбанные психологи! Загрузился ещё больше!

В такие моменты начинал злиться ещё больше, мол, ты же сам во всём виноват, какого хрена тогда «заёрзал» на стуле? Заёрзал, конечно, потому что душу выворачивает наизнанку и справиться с этим не получается!

Честно, я не планировал ребёнка, но, чтобы его бросить? До такого отношения к женщине и детям не опускался и надеюсь, не опущусь.

Конечно, во всём можно обвинить меня, мол, сукин сын, придумал вариант: поиграюсь, влюблю в себя, начнёт страдать, братец объявится, и тут-то я возьму его за горло, заставлю его жрать землю на Настиной могиле. И пусть в их семью придёт то же дерьмо, что в моей, только вариант выбрал более лайтовый. Он ублюдок, а я нет!

Но и у меня есть оправдание: казалось, пусть хоть так, но сестра будет отомщена, ведь его сестра тоже будет страдать.

Но какая шутница всё-таки жизнь. Сам проиграл там, где планировал победить. И точно не думал, что смогу влюбиться в сестру врага. И самое поганое, что ничего не отмотать назад, не изменить и не исправить. Но теперь отчётливо понимаю: буду пытаться, потому что ребёнка, который есть в животе у Даши не брошу.

Меня не пугала мысль, что Даша сделает аборт. Она сказала сразу тогда — не будет делать. Вряд ли простит теперь после нашего разговора, но решил для себя: пусть Даша со мной не будет, но не отступлюсь, не позволю своему сыну или дочери не знать своего отца.

Я также имею право на него, он мой, сомнений нет ни на минуту. Я просто смалодушничал, признаю.

Хватит Матвея: ни отца, не матери. Только мстительный дядька и прекрасные дедушка с бабушкой. Сестра разрушила наши жизни, оставив ребёнка сиротой, а я, видимо, решил добить. Вряд ли они будут гордиться, если и я брошу своего малыша.

Казалось бы, Даша совсем немного была в моей жизни, но оставила такой след, что чувства обострились до предела. Чем дальше она была от меня, тем больше понимал, что она моя. Я очень хотел, чтобы она была моя! Хотел не просто видеть рядом, а примерно, как у пещерных людей: утащить эту беременную гордячку в пещеру и не отпускать больше никогда!

О моей личной жизни родители ничего особенно не знали. Я не «светил». В период с восемнадцати до двадцати четырёх лет моя кровь буквально кипела от тестостерона, заставляя меня постоянно искать возможности для сексуального контакта, невзирая ни на какие препятствия и не отвлекаясь ни на какие побочные дела.

Позже, я стал более стабилен и разборчив, встречался с одной девушкой, но не сложилось, постепенно отношения сошли на нет. Ситуация с Настей вообще отодвинула для меня мысли о женщинах.

Кажется, сейчас я в дерьме по самое горло, не выбраться.

Почему теперь всё происходящее с нами меня так точит? Даже работа не помогает отвлечься от своего поступка, разочарования от своих действий и слов, боюсь скоро один проект про срокам завалю.

Это какой-то сюр! Сначала меня поглотила трагедия с сестрой, теперь из головы не могу выбросить Дашу. Мазохист, ей-Богу!

Ловлю себя на мысли, что самое ужасное чувство, когда ты сидишь и понимаешь: между вами больше ничего не будет. Но ты хочешь быть рядом, обнять, чувствовать её запах, тело. Просто видеть каждый день: в своей квартире, постели, под собой, над собой, как угодно, в любом качестве, лишь бы рядом.

Я не могу понять, почему из сотни, тысячи, сотни тысяч людей, которые ходят и существуют рядом, находится один человек, который в какой-то момент зацепляет так, что остальные люди на фоне этого меркнут. И этот человек, приходя в твою жизнь, разрушает весь прежний мир, переворачивает его с ног на голову. И ничего не можешь с этим сделать. Ты будешь тонуть в этом помешательстве. Понимаю, я повторяю Настин путь — мне никто кроме Даши становится не нужен.

Сегодня снова еду к её дому, снова сижу и жду, когда пройдёт мимо. Снова ласкаю её глазами, а Даша делает вид, что не замечает меня и мою машину. Хватит, надоело, как в детском саду! Я молчал все эти месяцы. А сейчас хочу всё объяснить, а там будет как будет. Я дал нам это время, чтобы принять и понять. Я понял и принял. А она?

— Даша! — окликнул. Идёт, не поворачивается. — Даша, стой! Давай поговорим!

Поворачивается ко мне, в глазах лёд, холод, стужа. Не моя девочка, чужая. Моя нежная, тёплая, уютная.

— Да, всё сама. Ребёнок не твой. Денег не надо. В будущем просить не о чём не стану. Сказала всё? Ответила на все твои вопросы? Достаточно? — смотрит с вызовом.

— Сядь в машину, — прошу её.

— Не сяду. Вали отсюда, зачем приехал?

Я не планировал применять силу, но выбора у меня не оставалось. Необходимо поговорить с ней, иначе свихнусь. Хватаю её за руку и дёргаю на себя, а затем тяну в машину. Она вся сжалась, словно ждёт, что причиню вред. Понимаю, что перегнул и отпускаю руку.