Чужие игры

— Стоп! — Он аж подпрыгнул в своем кресле. — Где моя прибыль?! Я что, по-вашему, похож на базарного торговца, который будет сидеть целый день за прилавком?

— Продавцов найму я. — Было даже как-то боязно наблюдать за растерянным, с бегающим взглядом стариком, пытавшимся уловить суть. — Вы следите за стилем, показываете мне, что конкретно и в каком количестве привозить. Что востребовано, а что нет, возможно, что-то придется делать индивидуально, на вас будут все салоны, все сплетницы и модницы города, вы будете вертеться как белка в колесе, ну и как следствие — я предложу вам, скажем, десять процентов выручки со всего проданного товара.

— Юноша, вы бессердечны! — Он раскинул руки. — Разве можно так наживаться на людях?! Требую минимум половину, мое имя дорого стоит!

Но как лер Шолмер ни бился, а моя оборона, в лице внутренней жабы, позволила оторвать от сердца лишь пятнадцать процентов общего дохода. Верткий старичок, да продлятся его годы бесконечно, приятно иметь дело с деловыми людьми, способными улавливать главное, не путаясь в мелочах.

Долго ли коротко, но в конце концов не осталось даже мелочей для обсуждения и спора. Мы ударили по рукам, каждый, похоже, оставаясь довольным друг другом и одержанной победой. Спустившись в зал, я с трудом отыскал Ромашку, застывшую среди вороха различных тряпочек, возле ширмы примерочной, отгораживающей часть зала от посторонних глаз.

— Ульрих! Ну наконец-то, где ты пропадаешь? — Она подхватила меня под ручку, тыкая пальчиком в наряды. — Ну, какое платье? Какое, молю, скажи, мне взять?!

— А ты уже примеряла их? — По мне так, если честно, что то, что это — комбинезон водолаза, ни тебе декольте, ни тебе открытых плечиков, подобные костюмы химической защиты были не в моем вкусе. Если спросите сугубо мое мнение, Всевышний не для того создавал прекрасную половину человечества, чтобы мы потом прятали их красоту под всякими хламидами, одежда — звучит грубо, на женщинах должен быть наряд, женщина должна быть нарядной, вещи должны подчеркивать их природную грацию и стать. Женщина должна привлекать взгляд, словно магнит, женщина достойна того, чтобы на нее смотрели, а не так, мазнули туда-сюда рассеянно гляделками.

Но со своими разнузданными нравами решил не приставать к Ромашке, просто отправив ее за ширму с наказом облачиться в каждое и предстать передо мной во всей красе для более детального анализа. Ну и просто посмотреть на взгляд девушки, ибо только он может подсказать знающему мужчине, что это именно то платье, которое ты обязан немедленно расхвалить, а также сиюминутно начать уговаривать купить, так как сама она ни в чем не признается даже под пытками.

Все еще пребывая в добром настроении, а также в предвкушении обзора девичьей красоты, блуждающим взглядом наткнулся на стеклянную витрину, где под косым проливным дождем выхватил приближающуюся сухую фигурку маленького лысого человечка.

— Ох ё! — Тело сработало на автомате, я рухнул на пол, закатываясь под один из манекенов, где с замиранием сердца стал шептать как заклинание: «Лишь бы не заметил, лишь бы не заметил».

Сенька Ло собственной персоной бродил по улице, явно выискивая своего нерадивого ученика, для проведения с ним бог знает каких экзекуций! Как он сюда пробрался, проклятый ниндзя? И как он, наверно, зол сейчас на меня, сбежавшего от него!

Сделав упор на четыре кости, под прикрытием подолов женских юбок, принял единственно верное на тот момент решение, а именно — все так же на карачках проник в святая святых — примерочную.

— А-а-а! — Ромашка в кружевных панталонах и фиг знает еще в каком непотребстве огласила зал криком, завидев меня.

— Цыц! — В мгновение ока я подскочил от пола, зажимая ей рот рукой. — Родненькая, прошу, не кричи! Иначе я покойник! Там Сенька Ло, он ищет меня, и, поверь, ничего хорошего не произойдет, если этот лысый малыш обнаружит меня.

— Ты с ума сошел! — Мы тесно прижимались друг к другу, она то краснела, то бледнела, не забывая при всем при этом поправлять на себе весь свой набор тряпочек. — Что о нас люди подумают?!

Я одним глазом выглянул из-за занавески, тут же заприметив минимум трех солидных матрон в сопровождении более юных леди, с интересом пялившихся на нашу ширму. Вот дела! И вправду неудобно будет, еще разнесут своими злыми языками, какое непотребство видели, по городу, в дополнение к моей славе девочку застыдят. К тому же, как назло, Ло остановился возле стеклянной витрины, задумчиво так изучая это диво. Вот что такое не везет и как с этим бороться? Ромка испуганно жалась в углу, при этом создавая впечатление не столько жертвы, сколько человека, вопрошающего: «Ну а дальше-то что будет?».

— Керенского знаешь? — Я с остервенением стал стягивать с себя свой плащ и камзол.

— Не-а. — Девушка попыталась вжаться в стенку при виде моего поспешного и нелицеприятного стриптиза.

— Историю надо знать! — Скинув громоздкую верхнюю одежду, я подхватил с пола одно из выбранных ею платьев. — Ромашка, солнышко, молю, помоги!

— Да что ты удумал?! — У нее на нервах сорвался голос.

— Платье на меня надень! — Я вновь выглянул в щелку меж занавесок, все так же наблюдая у витрины маленького азиата. — Сам я эту лабуду не в жизнь не смогу на себя правильно напялить!

— Безумец! — Она покачала головой, но все же дрожащими руками стала помогать мне, натягивать через голову целый ворох воздушных и кружевных юбок. — Ты хоть представляешь, что будет, если тебя узнают?

— О-о-о! — прогудел я из глубин женских доспехов. — Еще как представляю, что тут устроит этот нинзюк, если меня обнаружит!

— Кто? — Она зашла мне за спину, стягивая какие-то шнурочки на корсете.

— Не важно. Ай! — Я подпрыгнул на месте. — Ты чего там колешься?

— Не вертись! — Она сопела за спиной, скручивая все это хозяйство намертво различными финтифлюшками. — Тут просто нужно булавочкой заколоть, иначе все разойдется.

— Да твоя булавочка меня чуть ли не насквозь проткнула!

— Говорю, не вертись!

— Ромка, где твои руки?!

— Терпи, а то юбки непотребно широко будут при ходьбе распадаться!

— Даже не думай и там мне что-нибудь булавочкой заколоть!

— Ой, да подумаешь, больно надо!

— Еще как будет больно! И мне это ой как надо!

— Девушка, у вас все в порядке? — Нашу ширму обступили взволнованные посетительницы, с неподдельным интересом вытягивающие шеи, чтобы разглядеть, что же у нас внутри происходит.

— Да!

— Да!

Тут же на пару выпалили мы с Ромашкой, испуганно зажимая друг дружке рты.

— Я говорю! — зашипела она мне на ухо.

— Нет, давай я буду говорить! — Меня стала бить легкая дрожь. — Выйдем порознь, я первый!

— Ой, а вы там не одна? — хмыкнула одна из молодых особ, покрываясь румянцем.

— Я с подружкой! — пискнул я фальцетом. — Эти проклятые булавочки, ну никак с ними не совладать в одиночку!

Понятно! Женская толпа закивала, гомоня, да уж кому, как не им, знать всю подноготную этих скафандров, именуемых в этом мире по ошибке платьями. А меж тем Ромку было уже не остановить, ее ручки порхали, как бабочки, слой за слоем обматывая меня различными прибамбасами.