Чужие воспоминания

– Такая девушка - и одна?
– клыкастое существо улыбнулось, обольстительно так улыбнулось.
– И как же ты здесь очутилась?

– Заблудилась, - мой голос был тоньше мышиного писка.

– Удач-ч-чно!
– мурлыкнул вампир, в мгновение ока оказавшись всего в шаге от меня.

Рука с длинными ногтями потянулась к моей щеке. Дёрнувшись, я отшатнулась, вызвав на его губах улыбку.

– Человеческие девушки такие забавные! Но пахнете вы вкусно. Я всегда больше девушек любил.

Я даже не поняла, как оказалась в его руках.

Если от меня, по словам вампира, пахло приятно, то от него - отвратительно. Он такой холодный, такой нереально гладкий - и насквозь пропитан тленом.

Какое удовольствие некоторые люди находят в вампиршах, может, они отличные любовницы? Хотя меня мысль о близости с сыном ночи не прельщала, каким бы искусным в любовных делах он ни был.

Крепко прижимая к себе, вампир коснулся губами мочки моего уха, затем легко перевернул, так, чтобы я оказалась сидящей спиной к нему, и слизал с пальто несколько проступивших сквозь ткань капелек крови.

Утробно заурчав, он стащил с меня пальто и рванул на себя кофту. Тут я не выдержала, ударила его локтем в челюсть - хоть бы отреагировал! Нет, даже не почувствовал, повалил на землю и принялся собирать языком кровь с моих рук и плечей. Собирал неаккуратно, царапая клыками.

Кровь возбуждала вампира, подавляла разумное начало, превращало в животное, руководствующееся одними инстинктами.

Что ему мои слабые попытки вырваться, мои крики о помощи, укусы от комаров и то наносят больше вреда.

С корсетом он поступил так же, как с кофтой, с той лишь разницей, что эта часть моего гардероба пострадала меньше.

Ногти царапают мою грудь, оставляя после себя красные бороздки, пальцы пробуют её на ощупь.

Ласки вампира неистовы и причиняют больше боли, чем удовольствия. Чего стоят только его поцелуи, врезающиеся в тело, рождающие порезы, кровь из которых он тут же слизывает и снова неглубоко вонзает в меня клыки.

Зачем ему мои губы, неужели ему мало моей шеи, спины, плеч, груди?

Солоноватый привкус собственно крови наполнил рот - этого следовало ожидать, он всё-таки прокусил мне губу.

А этот мерзавец безнаказанно опускался все ниже и ниже по моему покрытому гусиной кожей (ночь-то холодная, а я без одежды) телу, пока не замер на границе оплота моей добродетели - поясе юбки.

– Ты как, крошка?
– он лизнул мой живот, на этот раз не укусив.
– По-моему, пора.

И, приподнявшись, задрал мне юбку до груди.

Разумеется, я не собиралась становиться бесплатной вампирьей подстилкой и изо всех сил ударила его ногами в пах. Вампир зашипел, схватил меня за шиворот и швырнул на землю. Да, пусть лучше сразу убьет.

Но он убивать не собирался.

Отползти я не успела, не прошло и трёх секунд, как ощутила ЭТО в себе.

Брыкалась, царапалась, но быстро перестала, когда он сдавил рукой горло, чиркнув когтями по коже.

Как и предполагала, было мерзко и больно - вампир не церемонился, просто навалился на меня всем телом, вжал лицом в землю и сделал, что хотел, самым безжалостным способом. Резко, глубоко, ожесточено - видимо, своим сопротивлением я его разозлила.

Помнится, кто-то в таких случаях советовал расслабиться и получать удовольствие, но я не могла. Ну не в состоянии доставить наслаждение мертвенно-холодная плоть, даже действуй вампир иначе, превращающая близость в пытку.

Смирившись, я лежала на животе, радуясь, что мне дозволено приподнять лицо, а не дышать мерзлой землей, и, закусив губу, вздрагивая при каждом толчке, ждала, когда он закончит. Теперь у меня болело всё, особенно спина и то, где он сейчас был. Наверное, кровотечение, хотя какая мне разница, всё равно убьет.

И тут я внезапно почувствовала, что моим мучениям пришел конец. Рановато, однако, мой насильник ещё не дошел до пика блаженства.

Поняв, что меня никто больше не держит, я встала на четвереньки, потом, преодолевая боль, села и оправила юбку. И замерла с открытым ртом - надругавшийся надо мной вампир корчился в предсмертной агонии.

– Уфф, еле нашел!

Огромный бурый медведь смотрел на меня влажными блестящими глазами. Не оборачиваясь, он нанес ещё один удар по упырю - теперь всё было кончено.

– Лгор?
– неуверенно спросила я, пытаясь отыскать на земле остатки одежды: не хотелось, чтобы эта ночь превратилась в бесконечный рабочий день проститутки с моим пассивным участием.

Корсет нашла в приличном состоянии. Подран, правда, немного, но грудь прикроет. Отвернулась и начала застегивать крючки. Мельком бросила взгляд на юбку - в ней только в борделе работать, с таким-то разрезом до бедра!

– Я. Ты не бойся, я тебя не трону. Он тебя только насиловал или ещё чего?

А этого мало?!

Видя, что я не понимаю, оборотень пояснил:

– Не инициировал?

Я отрицательно покачала головой. Мелкие укусы вампира обернутся шрамами, но меня в живой труп не превратят.

– Тогда одевайся и идём.

Вот с "идём" у меня туго, больно мне ходить. Да и с "одевайся" далеко не все в порядке. Кофта превратилась в груду лоскутков, зато отброшенное в самом начале любовной игры пальто ещё можно носить.

Радовало, что на дворе ночь, милостиво прикрывшая моют наготу. Хотя, оборотни наверняка отлично видят в темноте... Плевать, после того, что со мной сделал вампир, это мелочи.

Где бы найти врача, желательно, милую деревенскую ведунью?

– Больно?
– Лгор, кажется, догадался.

Я кивнула - какой смысл лгать?

Медведь подошел ко мне и ткнулся мокрым носом в ладонь:

– Залезай!

– Извините, ваш мерин убежал...- почему-то сочла нужным сказать я, осторожно забравшись на спину оборотня.