Чужие войны

Достоверно говорить о потерях Альянса в операции против Ливии пока рано. Известно о потере одного американского истребителя-бомбардировщика F-15E 22 марта над Киренаикой (как считается, ввиду ошибки пилотирования), одного эмиратского истребителя F-16E, разбившегося при посадке на авиабазу, о сбитом БЛА MQ-8B, а также о захваченном на земле голландском вертолете Lynx в начале конфликта до резолюции Совета Безопасности ООН.

Важной особенностью воздушной кампании против Ливии стала умеренная роль в ней США. Так, авиация США с 1 апреля до 22 августа выполнила 5316 вылетов, в том числе 1210 ударных [463] , что на тот момент составило 26,6% и 16% соответственно. Таким образом, несмотря на то, что поддержка со стороны Соединенных Штатов в ряде аспектов была очень важна, можно говорить о том, что основная нагрузка по ее ведению легла на европейских членов НАТО, в первую очередь на Великобританию, Францию и Италию. Так, только ВВС последней (т. е. без учета авиации флота) выполнили 1900 самолетовылетов, из которых на удары по наземным целям, подавление ПВО и «свободную охоту» пришлось 27 % [464] . И хотя этот факт и не позволяет говорить о том, что члены Евросоюза могут проводить подобные операции самостоятельно, можно утверждать, что европейские члены НАТО способны вести боевые действия при умеренной поддержке со стороны США. На практике это означает, что даже при скованности американских военных ресурсов в каких-либо регионах мира НАТО способно начать новую военную операцию силами преимущественно европейских членов организации.

463

Веб-страницаindex.php?option=com_content&view=article &id=18323:war-in-libya-cost-united-states-us896-million.

464

Веб-страница http://www.defensenews.com/story.php?i=8567271&c=EUR&s=AIR.

Еще одной особенностью операции НАТО против Ливии стало ее успешное завершение в форме сочетания действий авиации и местных повстанцев при минимальном участии наземных элементов Альянса (обеспечивавших действия авиации и повышавших эффективность формирований повстанцев). И хотя Джамахирия оказалась довольно слабым противником, важно отметить, что благоприятный для западных стран итог был достигнут в условиях низкой интенсивности применения авиации и невысокого качества повстанцев. Потому и более сильные противники могут быть разгромлены по такому сценарию за счет повышения интенсивности авиаударов и создания более боеспособных формирований внутренней оппозиции.

Кроме действий авиации НАТО, в том числе морского базирования, против Ливийской Джамахирии и обстрелов ливийского побережья корабельной артиллерией, морские средства НАТО занимались и морской блокадой. Ее итог характеризуют следующие данные. С 31 марта по 20 октября был произведен обмен сигналами с 3098 судами в зоне ответственности кораблей НАТО, на 296 поднимались досмотровые партии [465] . Роль корабельной артиллерии в поддержке действий повстанцев можно оценить через расход боеприпасов. Если британские корабли израсходовали от 240 [466] до 270 [467] фугасных и осветительных 114-мм снарядов, то французы израсходовали более чем 3 тыс. 76-мм и 100-мм морских снарядов [468] .

465

Веб-страницаpdf/pdf_2011_10/20111021_111021-oup-update.pdf.

466

Tusa Francis.Post-Mortem. Libya reveals high and low points of NATO readiness. — Defense Technology International 2011, №12. P. 35.

467

Веб-страница http://bmpd.livejournal.com/83527.html.

468

Tusa Francis.Указ. соч. Р. 35.

Выводы

Хотя гражданская война в Ливии еще не завершилась и в стадии конфликта низкой интенсивности может тлеть довольно долго, сохраняя потенциал эскалации, можно сделать ряд предварительных выводов.

1. Даже жесткий авторитарный режим с развитым карательным аппаратом не застрахован от массового народного восстания. Причем в случае практически одновременных выступлений в пространственно удаленных крупных населенных пунктах наличных там силовых структур и резервов может не хватить для подавления восстания в фазе массовых протестов. Потому высок риск захвата протестующими вооружения на базах армии и МВД и установление контроля с его помощью над той или иной территорией, особенно в случае перехода на сторону восставших части силовых государственных структур. Таким образом, восстановление контроля над страной для властей требует или значительных уступок восставшим, или полномасштабных боевых действий с переходом конфликта в фазу гражданской войны.

2. Иностранное военное вмешательство является серьезным фактором, который необходимо учитывать руководителям государства, столкнувшимся с массовым выступлением граждан, переросшим в гражданскую войну. Вероятность такого вмешательства тем выше, чем заинтересованней иностранные субъекты в свержении правящего режима; ожидаемой масштабности, стоимости, продолжительности и вероятности неуспеха интервенции, что во многом определяется мощью вооруженных сил потенциальной жертвы агрессии; масштабов развернувшейся гражданской войны и социальной базой сторонников и противников режима. Сама угроза иностранного военного вмешательства уже сковывает руководство государства в своих действиях и позволяет ситуации развиваться в пользу повстанцев. В случае же непосредственного участия иностранных военных в гражданской войне, особенно если речь идет о вмешательстве заведомо более сильного государства или коалиции государств, существенно снижает для режима вероятность благоприятного завершения гражданской войны.

В Ливии Муамаром Каддафи была выбрана стратегия противодействия иностранной агрессии в форме максимально долгого затягивания конфликта, что требовало экономии сил. Такая пассивная стратегия во многом способствовала поражению Джамахирии, так как НАТО продолжило свою операцию необходимое время, материальные ресурсы лоялистов таяли, а повстанцев — росли по мере получения нового вооружения и повышения качества их вооруженных формирований за счет обучения и организации.

3. Фактически не будет преувеличением сказать, что режим Каддафи был обречен после начала воздушной кампании НАТО, провала мартовских наступлений на Бенгази и на Мисрату. Тем не менее режиму удалось продержаться довольно долго, чему способствовали объективные причины: а) слабость повстанческих формирований при ведении общевойсковых боевых действий на начальном этапе; б) значительная социальная база режима; в) наличие обширных материальных ресурсов, позволившее конвертировать часть из них в военную силу; г) жесткие репрессивные действия по наведению порядка в своих вооруженных формированиях в сочетании с активной пропагандой; д) довольно умеренные силы авиации и флота стран НАТО, привлеченных к операции, и неспособность такой ограниченной группировки оказывать одновременную массированную поддержку повстанческим формированиям в нескольких пространственно удаленных районах страны (ситуация усугублялась удаленностью натовских авиабаз от районов боевых действий; сложностями с идентификацией принадлежности наземных целей; максимально безопасной тактикой использования своей авиации, минимизирующей вероятностью возможных потерь).

4. Основным родом войск армии лоялистов при обороне важных городов была артиллерия. Реактивная и гаубичная артиллерия прикрывала преимущественно подступы, а минометы активно использовались как на линии соприкосновения, так и непосредственно в уличных боях. Причем РСЗО (благодаря малой продолжительности залпа и времени на покидание позиции) и минометы (из-за малых размеров и легкости в смене позиции и укрытии) показали довольно высокую живучесть, несмотря на воздействие авиации НАТО. Так, в крохотной Бреге практически вплоть до ее падения продолжали действовать РСЗО каддафистов.

Эффективность артиллерии при обороне городов лоялистами вполне предсказуема, учитывая открытый характер местности на подступах и практическое отсутствие бронирования (или его символический характер) у подавляющего большинства боевой и вспомогательной техники повстанцев, а также эпизодическое применение ими средств индивидуальной бронезащиты (особенно на начальном этапе войны). Потому неудивительно, что формирования противников режима несли большие потери из-за поражения осколками.

Этот вывод представляет интерес и для российской армии, которая на недавних крупных учениях «Центр-2011» отрабатывала ряд задач по борьбе с моторизованными формированиями условного противника на автотехнике, включая негосударственные.

В целом гражданская война в Ливии была богата информацией к размышлению, которая требует времени как для отсеивания элементов «информационной дымовой завесы», так и для обобщения и анализа достоверных фактов. Потому представляется, что в обозримом будущем появятся новые работы — как обзорные, так и посвященные конкретным аспектам этой войны.

Об авторах

Барабанов Михаил Сергеевич.Окончил Московский государственный университет культуры. Работал в московских муниципальных структурах. Является экспертом в области военно-морской истории и вооружений. С мая 2004 г. — научный редактор журнала «Экспорт вооружений», с 2008 г. — научный сотрудник Центра анализа стратегий и технологий, главный редактор журнала Moscow Defense Brief.

Коновалов Иван Павлович.В 1994 году окончил факультет журналистики МГУ им. Ломоносова. В 1994—2003 гг. — военный корреспондент телеканалов ОРТ, РТР, ТВ-6-ТВС. Работал в Чечне (обе военные кампании), Дагестане, Таджикистане, Афганистане, Ираке, Югославии, Косово, Сомали. В 2006-2008 гг. — первый заместитель главного редактора и руководитель военного отдела журнала «Смысл». В 2008—2011 гг. — военный обозреватель ИД «Коммерсантъ». С марта 2011 года — военный обозреватель РИА Новости. Кандидат исторических наук. Автор ряда статей по вооруженным конфликтам современности и проблемам строительства Вооруженных Сил РФ.

Куделев Владимир Владимирович,доктор политических наук. В настоящее время — ведущий научный сотрудник Центра арабских исследований Института востоковедения РАН. Занимается проблемами политического ислама (исламизма), терроризма, военно-технического сотрудничества со странами Ближнего Востока. Автор десяти книг и монографий по указанной проблематике.

Пухов Руслан Николаевич.В 1994 г. окончил факультет международной информации (журналистики) МГИМО МИД РФ. Получил степень бакалавра международной журналистики. В 1994-1996 гг. обучался во франко-российской магистратуре МГИМО — Science Po. Получил степень магистра политических наук и международных отношений. В 1996—1997 гг. — руководитель проекта по обычным вооружениям в ПИР-Центре. В 1997 г. вместе с Константином Макиенко основал Центр анализа стратегий и технологий. С 1997 г. по настоящий момент — директор Центра анализа стратегий и технологий. В 1998—2000 гг. работал консультантом генерального директора компании «Промэкспорт» (официальный российский экспортер вооружений). С 2001 г. по настоящее время — штатный советник ОАО «Первый канал» по военным вопросам. С 2007 г. — член Общественного совета при Министерстве обороны России.