Чужое лицо

– Температура все еще держится?

Бьюкенен кивнул, поморщившись.

– И эта проклятая головная боль все никак не проходит.

– Подставляйте ладонь, держите аспирин.

От слабости Бьюкенен не смог поднять левую руку, а правую вдруг снова свело судорогой.

– Лучше положите таблетки мне прямо в рот.

Уэйд нахмурился.

Бьюкенен проглотил таблетки, запив их водой.

– Вам надо поддерживать силы. На одной воде не проживешь, - сказал Уэйд. Я принес пончиков, молока и кофе.

– Не думаю, что мой желудок согласится на пончики.

– Вы меня пугаете. Надо было все-таки съездить к тому знакомому врачу в Канкуне.

– Мы уже это обсуждали, - пробормотал Бьюкенен.
– Мне надо убраться из страны, до того как полиция начнет раздавать картинку с моей физиономией направо и налево.

– Ладно, а как насчет апельсинового сока? Уж его-то вы можете хотя бы попробовать?

– Да, - сказал Бьюкенен.
– Апельсиновый сок. Ему удалось сделать три глотка.

– Там какая-то женщина распаковывала ящики в ожидании открытия рынка, сообщил Уэйд.
– Она продала мне вот эту шляпу. Под ней не будет видно вашей разбитой головы. Еще я купил плед. Им вы закроете повязку на руке, когда будете проходить эмиграционный контроль.

– Хорошо, - слабым голосом произнес Бьюкенен.

– Еще раньше я обзвонил несколько авиакомпаний. На этот раз вам повезло. У "Аэромексико" есть свободное место на рейс в Майами.

Бьюкенен внутренне встрепенулся. Вот и чудесно, подумал он. Значит, совсем скоро я выберусь отсюда. Посплю, когда буду сидеть в самолете. Уэйд может заблаговременно позвонить в Майами и вызвать команду, которая переправит меня в клинику.

– С этим, однако, есть одна проблема, - сказал Уэйд.

– Что еще за проблема?
– нахмурился Бьюкенен.

– Самолет этим рейсом вылетает только в двенадцать пятьдесят.

– Во сколько? Но это же... что?.. через целых четыре часа?

– Это самый ранний рейс, который я смог вам устроить. До него был лишь один, до Хьюстона. На него было место, но он делает промежуточную посадку.

– Ну и черт с ней, с посадкой! Почему вы не взяли мне билет на этот самолет?

– Потому что на посадку он летит в обратном направлении, в Косумель, и человек, с которым я разговаривал, сказал мне, что там придется выйти из самолета и снова ждать посадки.

Черт, подумал Бьюкенен. Аэропорт в Косумеле, откуда до Канкуна рукой подать, - это как раз одно из тех мест, где ему нельзя показываться. Если надо будет снова проходить контроль, то какой-нибудь пограничник может...

– Ладно, тогда рейсом в двенадцать пятьдесят в Майами, - сказал Бьюкенен.

– В аэропорту я не смогу купить билет вместо вас. Это привлечет внимание. Кроме того, служащий захочет взглянуть на паспорт Виктора Гранта. Не так уж много найдется желающих отдать кому-то свой паспорт, особенно если человек собирается выехать из страны. Если полиция предупредила служащих, чтобы они присматривались ко всем, чье поведение покажется подозрительным, то это может насторожить полицейских, и они захотят допросить вас.

– Допросить нас обоих. Вы меня убедили. Я сам куплю билет.
– Бьюкенен, с трудом фокусируя зрение, выглянул из окна, увидел, что движение на улице становится все оживленнее, и неодобрительно нахмурился при виде пешеходов, обтекающих "форд".
– А сейчас нам, пожалуй, лучше поездить по городу. Мне как-то не по себе, когда мы вот так стоим.

– Согласен.

Пока Уэйд выруливал и вливался в поток машин, Бьюкенен дрожащей правой рукой дотянулся до заднего кармана брюк и вытащил водонепроницаемый пластиковый мешочек.

– Вот удостоверение и паспорт Эда Поттера. Каким бы псевдонимом я ни пользовался, его бумаги всегда при мне. Никогда не знаешь заранее, где они могут пригодиться.

Уэйд взял мешочек.

– Я не могу дать вам официальную расписку в получении. У меня с собой нет бланка.

– Черт с ней, с распиской. Просто дайте мне документы на имя Виктора Гранта.

Уэйд вручил ему коричневый кожаный футляр. Взяв его, Бьюкенен ощутил, как Эд Поттер уходит из него, а Виктор Грант просачивается в его сознание. Несмотря на слабость и далеко не бодрое состояние, он тем не менее начал по привычке отбирать индивидуальные особенности (итальянская кухня, джаз "диксиленд") для своего нового персонажа. Бьюкенен тут же открыл футляр и стал просматривать его содержимое.

– Не беспокойтесь, все на месте, - заверил Уэйд.
– Включая туристическую карточку.

– А я вот беспокоюсь.
– Бьюкенен перебирал документы.
– Именно поэтому я до сих пор жив. Я никогда никому не верю на слово... Да. Все в порядке. Туристическая карточка и все остальное на месте. Где там у вас аспирин?

– Неужели головная боль так и не прошла?
– озабоченно спросил Уэйд.

– Она даже усиливается.
– Бьюкенен не стал полагаться на свою трясущуюся правую руку. Левой рукой, которая казалась одеревеневшей, он положил в рот еще несколько таблеток и запил их апельсиновым соком.

– Вы уверены, что хотите лететь?

– Хочу ли я этого? Нет. Но вынужден. Определенно. Ладно, - продолжил Бьюкенен, - давайте пройдемся по всей программе. Я оставил много хвостов в Канкуне.
– Ему было трудно дышать, он едва мог собраться с силами.
– Вот ключи. Когда вернетесь в Канкун, закроите мой офис. Вы знаете, у кого я снял помещение. Позвоните ему. Скажите, что я обанкротился, что он может оставить себе остаток арендной платы, что пришлете ему ключи, как только заберете мои вещи.

– Будет сделано.

– Так же надо поступить и с моей квартирой. Сотрите мои следы. Вы знаете, где я жил в Акапулько, Пуэрто-Вальярте и других местах. Везде ликвидируйте мои следы.
– Голова у Бьюкенена раскалывалась.
– Что еще? Вам что-нибудь еще приходит в голову?

– Да.
– Пока Уэйд вел машину по Пасео де Майо, главной улице Мериды, Бьюкенен даже не взглянул на ленту газона, разделявшую полосы встречного движения. Он с нетерпением ждал, что еще скажет Уэйд.

– Люди, завербованные вами в каждом из этих мест, - сказал Уэйд.
– Они станут гадать, что с вами случилось. Начнут задавать вопросы. Вас надо будет убрать и из их жизни тоже.

Действительно, подумал Бьюкенен. Почему мне это не пришло в голову? Должно быть, с головой у меня хуже, чем мне кажется. Надо постараться сосредоточиться.

– Вы помните, где расположены тайники, в которые я закладывал инструкции для каждого из них?

Уэйд кивнул.

– Я оставлю каждому записку, где сошлюсь на проблемы с полицией, а заодно и сообщу сумму окончательного расчета, достаточно щедрую, чтобы побудить их держать язык за зубами.

Бьюкенен подумал еще немного.