Чужое место

— Удобство стрельбы от этого возрастет незначительно, — решил пояснить Мосин, — а сложность в производстве вырастет заметно. А это значит — увеличится цена и упадет надежность.

— Так это будет только первый этап. Второй — примерно посередине ствола просверлить маленькое отверстие, через которое газы попадут в специальную трубку, где своим давлением будут двигать поршень. А он, в свою очередь, взводить затвор. Такая система сможет стрелять непрерывно, если, конечно, магазин сделать побольше. Патронов на тридцать, а лучше сразу на пятьдесят. И отъемный, разумеется.

— Вы имеете в виду пулемет наподобие того, что предлагает господин Максим? — дошло наконец до Мосина.

— Да, пулемет, но не наподобие. Вы в курсе, сколько этот хапуга хочет за штуку? Почти три тысячи рублей! В общем, мне кажется, что дать вам денег на разработку и получить свой пулемет по цене рублей семьсот, если не меньше, будет гораздо выгоднее. Система с газоотводом под патент Максима не попадает, это я уже выяснил.

— А ведь может получиться, ваше величество, — загорелся Мосин. — У вас тут не найдется карандаша и бумаги?

— Вообще — то у меня все найдется, но обратите внимание, с каким выражением лица на вас глядит Варвара Николаевна. Да и Ри… в смысле, Анна Федоровна на меня тоже взирает без особого восторга. Давайте лучше сделаем так — вы все обдумаете, нарисуете эскизы, и, скажем, во вторник утром мы с вами обсудим детали в спокойной обстановке. Часов в девять вам не рано? Отлично, тогда я предупрежу секретариат о вашем визите, вас сразу проводят до моего кабинета.

Однако, когда Мосины уже ушли, до меня дошло, что возмущение ценой максимовских пулеметов было слегка преждевременным. Вот когда свои запустим в производство, тогда да, а пока надо засунуть жадность куда поглубже и купить штук пять под новый патрон. Один отдать Мосину, пусть посмотрит, что в нем хорошо, а что плохо. Ну, а четыре на всякий случай оставить себе.

Несмотря на выбывание Георгия из цепочки наследования престола и вообще отъезда во Францию, похоже, что дядя Володя, он же великий князь Владимир Александрович, продолжает вынашивать какие — то планы. Ну то есть как «какие — то»? Ясное дело, переворота, чего ему еще осталось желать. А по натуре он большой любитель изящных искусств и покровитель театра, так что переворот он наверняка представляет в виде стройных рядов гвардии, выстроившихся на площади перед Гатчинским дворцом. Как в лучших литературных образцах. И по таким — то рядам садануть из четырех пулеметов, да еще с водяным охлаждением — это будет натуральная картина маслом. Небось не хуже, чем у какого — нибудь Рафаэля. Отсюда вывод — заниматься экономией будем потом, а пока лучше заказать Максиму не пять, а десять пулеметов. Мало ли, вдруг какой из них сломается в самый неподходящий момент, так что должен быть небольшой запас.

— Какие милые люди! — отвлекла меня от раздумий об искусстве жена. — Их любовь достойна описания самим Шекспиром. И, раз уж речь зашла о театре, позволю себе еще раз восхититься восходящей звездой Мариинского театра Юлией Кшесинской. Давай ее пригласим на следующий подобный ужин? Не волнуйся — я хоть и знаю, что вас с ней связывало, вы же практически не скрывались, но не считаю, что ты начнешь изменять мне прямо за ужином.

Я давно заметил, что Рита весьма неглупа и умет делать правильные выводы даже из не очень очевидных посылок, поэтому только спросил:

— Тебя не будет смущать общение с моей бывшей… э… подругой?

— Меня же не смущает ежедневное общение с Людмилой, — с невинным видом возразила моя дражайшая половина.

Вот это да, ошарашено подумал я. Неужели мышка проболталась? Да нет, не может такого быть. Скорее Рита расколола ее на косвенных вопросах, заданных в разные дни. Против такого в общем — то довольно наивная Людочка беззащитна.

— Не обязательно спрашивать прямо, — кивнула Рита. — Кроме того, я все — таки была не до конца уверена в своих выводах, но ты сейчас полностью их подтвердил своим видом.

Да уж, прямо не жена, а какой — то натуральный Мюллер в юбке, подумалось мне. Рита же продолжала:

— Я уже знаю, какие нравы царят в императорских театрах. И думаю, что тебе не стоит упускать такую возможность — во — первых, получать нужные сведения, а во — вторых — в желательном направлении воздействовать на нужных людей. И мне интересно — достаточно ли твоя Юлия умна, чтобы потянуть такое?

— Думаю, что да, и она уже не моя, а наша. Хорошо, прикинь, когда будем приглашать, а известить ее, не привлекая лишнего внимания, я смогу.

И тут меня осенило. Сам же хотел создать какую — то контору, полностью независимую от канцелярии! И не мог сообразить, кому же поручить такое деликатное дело. Так вот она сидит, готовая руководительница, бери ее и запрягай работать. Для начала действительно пусть потренируется на балеринах и певичках, а с приходом опыта можно будет расширить как штаты, так и круг задач. Причем в обозримом будущем у Риты вряд ли появятся какие — то свои интересы, вступающие в решительное противоречие с моими — ну, разумеется, если я не начну вести себя как свинья, однако уж на это у меня силы воли хватит. А так — не станет меня, и ей останется только возвращаться в Германию, приживалкой к брату Вильгельму, ибо иначе ее тут быстро скушают. И Рита, умница, наверняка все это отлично понимает.

Далее я в который раз не самым добрым словом вспомнил отправившего меня сюда в дикой спешке Шахерезада. Ну куда он торопился, как голый на это самое? Ладно там курсы акций, я сейчас и без них не сказать, что очень бедный. Но ведь и про принципы формирования спецслужб я знаю только из творений Юлина Семенова и Богомила Райнова! То, что стало называться детективами в девяностые, всякие там «Бешеный против Кривого» и «Слепой против Недотраханного» лучше вообще не вспоминать. Как ни жаль, но придется учиться по ходу дела.

А ведь я, кажется, понимаю, почему он спешил, да и вообще более или менее представляю себе все кажущие нестыковки краткой эпопеи с моей отправкой в девятнадцатый век. Зачем Шахерезаду позарез нужно было в будущее? Да затем, что он сам наверняка родом оттуда, а вовсе не из двадцать первого века. И тот организм, что встретился мне в парке, был просто временным носителем сознания. Шахерезад спас его от смерти от одной болезни, но у реципиента тут же развился рак — наверняка ведь выбор был не очень тщательным, требовалось всего лишь найти в двадцать первом веке кандидата на путешествие в прошлое.

То есть все логично. Наверное, в будущем наука как — то смогла вплотную подойти к пониманию того, что есть душа и по каким, блин, законам она существует. Но наверняка там век Шахерзада по тем или иным причинам подходил к концу, и он, скорее всего, уже подыскал себе недавно скончавшегося младенца из хорошей семьи. Однако переселиться в его тело из своего времени не мог, поэтому и затеял авантюру с промежуточным путешествием в прошлое. А что? Гипотеза как гипотеза, она объясняет почти все странности произошедшего со мной двадцать лет назад, но практически бесполезна как руководство к действию. В общем, думать надо, напутствовал я себя. Причем головой, а не местами, расположенными симметрично ей относительно желудка. Хоть спереди, хоть сзади. И тогда все будет хорошо.