Чужое утро

Лицо Грэга по-прежнему было невозмутимым. Он слегка повернул голову в сторону Вазина и произнес:

– Прежде всего тебе не следует бояться. Ты, надеюсь, хочешь сохранить способность здраво мыслить?

– Предположим, - настороженно сказал Вазин.
– Что дальше?

– Я тоже этого хочу, - сказал Грэг.
– Но думаю, это будет сложно.

– Что сложно?
– спросил Вазин, чувствуя неладное и еще больше настораживаясь.

– Сохранить здравый смысл, - ответил Грэг. Он помолчал и продолжил: Например, если я скажу тебе: мы не принадлежим к миру людей, то как ты это воспримешь?

В первый момент Вазин не понял и даже удивился.

– А к какому же миру вы принадлежите?
– сказал он непонимающе.
– К миру крокодилов, что ли?..

Грэг ничего не ответил. Он только покачал головой, не сводя с дороги взгляда.

"Что он этим хотел сказать?
– растерянно подумал Вазин.
– При чем здесь крокодилы, черт возьми' К чему это я?.. Мир людей, мир людей...

Что, существует еще другой мир? Мир нелюдей?.. Ага, иные миры. Инопланетяне, значит... Звездолеты... и так далее. Чушь собачья!
– подумал он злясь.
– При чем здесь это?" - Ты правильно подумал, - произнес Грэг как ни в чем не бывало.
– И это далеко не чушь.

– Перестань!
– закричал Вазин, криком пытаясь задушить разрастающийся страх - Слышишь?! Кто бы там ни был... По какому праву ты копаешься у меня внутри?!

– Успокойся, Вазин, - сказал Грэг.
– Я делаю это совсем не из любопытства!

Вазин со стоном откинулся на спинку и закусил губу.

"Мать честная!.. Вот ведь влип... Даже мысли не скроешь! Ничего не понимаю..." Город давно остался позади. За окнами справа и слева изредка мелькали кустарники и деревья, растущие вдоль дороги. Приближалась лесная зона.

"Ничего не понимаю, - опять подумал Вазин и стиснул зубы.
– Ничего... Проклятье, как хочется проснуться!.." "Ты не спишь!" - внезапно бухнуло у него в голове. Это было так неожиданно, что Вазин даже подпрыгнул и ошарашенно уставился на Грэга. Но тот остался безучастным. Вазин готов был поклясться, что голос прозвучал у него в мозгу. Он боязливо ощупал голову. Может, показалось? И вдруг вновь раздался голос.

"Не пугайся, - отчетливо произнес он.
– Тебе не показалось".

Вазин в ужасе схватился за голову обеими руками. Страх полностью парализовал его.

– Что это...
– панически прохрипел он.

Грэг молча смотрел вперед, а голос продолжил: "Это я. Я с тобой говорю. Пойми, Вазин, мне хочется только, чтобы ты поверил. Больше пока ничего".

– Не надо...
– обессиленно застонал Вазин, скорчившись на сиденье и сжав голову ладонями. Ему казалось, что голос заполнил собой все кругом, и каждое его слово молотом отдавалось в затылке и висках - Прошу... не надо...

– Ладно, ладно...
– сказал Грэг поспешно.
– Больше этого не будет. Обещаю.

Вазин испуганно глядел на него и не мог произнести ни звука.

Грэг покосился на Вазина и сказал: - Я же пообещал! Не бойся ты! Будем общаться по-нормальному.

– Останови машину...
– еле выдохнул Вазин. Его трясло.
– Ты во власти эмоций, - сказал Грэг, поворачиваясь к Вазину.
– Я же призывал к твоему разуму. Я предупреждал: тебе это будет трудно! Но это необходимо, Вазин!

– Останови...- опять проговорил Вазин, хотя уже понял, что это бесполезно.

– Тебе надо успокоиться, - сказал Грэг, отворачиваясь.

"Проклятье, - подумал Вазин в отчаянии. Он готов был взвыть.
– Что делать?.. Что?" - Он попытался взять себя в руки, но это ему удалось плохо. Дотронувшись до лба рукой, Вазин ощутил под пальцами холодный пот. Во рту было сухо. Он бессильно уронил руку и сглотнул.

– Кто ты такой?..
– произнес Вазин слабым голосом..
– И от меня... от меня-то что тебе надо?

– Ну, я же тебе уже сказал, кто мы, - ответил Грэг.
– Даже убедить попробовал... Понимаю твое недоверие, но другой версии не будет!

– Да ты... что, серьезно?!
– выпалил Вазин.
– Но ведь...
– Он издал стон и затряс руками.
– Ведь... не может же быть!

– Интересно, - сказал Грэг.
– А почему не может?

Вазин растерянно молчал. Он не знал, почему. Сердце колотило в груди и отдавало в голову. "Нет, - думал он.
– Это не бред... Это гораздо хуже! Это тебе не челюсти из засады воротить... Господи!
– взмолился он.
– За что же ты меня так? Чем я перед тобой провинился?.."

Он откинул голову и закрыл глаза. "Не раскисать, - сказал он себе. Прежде всего - взять себя в руки, а там видно будет... Черт, - спохватился он, - ведь мои мысли у этого Грэга как на ладони! А чего стоит его обещание - это еще неизвестно..."

Вазин покосился на высокого. Его лицо по-прежнему было непроницаемо. "Ладно...- подумал Вазин.- Главное- спокойствие! Только спокойствие". Он глубоко вздохнул. Дрожь в пальцах постепенно утихала, сердце замедлило свой ритм.

– Ну что, отошел немного?
– осведомился Грэг.
– А я ведь не сказал тебе главного.

"Спокойно, - твердил про себя Вазин.
– Спокойно!"

– Ну, скажи...
– сказал он нерешительно и опять насторожился.

– Самое страшное для тебя, Вазин, - произнес Грэг, - заключается не в том, что мы не люди. Для тебя мы никто. Как появились, так и исчезнем. Самое страшное для тебя то, что Дорин не человек.

Несколько секунд Вазин молчал, потом открыл рот, но ничего не вымолвил, а только недоуменно посмотрел на Грэга.

– А... Что?..
– медленно проговорил он наконец.
– Что ты сказал?

Грэг покачал головой.

– Меня всегда поражала в вас, людях, эта черта, - сказал он.
– Ведь ты прекрасно слышал, что я сказал.

Вазин сидел, открыв рот и хлопая глазами. Страх понемногу улетучивался, исчезал, перерастая в удивление.

– Ты хочешь сказать: Дорин не человек?
– сказал он изумленно.

– Поразительно, Вазин, - сказал Грэг.
– Я это уже сказал.

– Дорин - инопланетянин?!

– Если тебе хочется, то называй так. Важно, что Дорин, как и мы, не имеет отношения к Земле.

Будь в данный момент другая ситуация, не произойди до этого всего того, что произошло, Вазин непременно бы рассмеялся. Даже не рассмеялся бы, а скорее выразил сочувствие по поводу плоскости шутки.

Но сейчас... Сейчас он даже не улыбнулся и сидел, словно в оцепенении.

Вазин отчетливо понимал, что почва обыденности неумолимо уходит у него из-под ног. Уходит со все нарастающей скоростью, а он бессилен что-либо сделать. И от этого своего бессилия, от полнейшего непонимания удивление Вазина сначала переросло в растерянность, а затем в злость. В злость тупую и ненаправленную. Эта возникшая злость придала ему силы и решимость, и в нее, как в отдушину, окончательно вылетел страх.