Чужой для своих

В ходе первых экспериментов по проекту «Пророк» исследовательская группа столкнулась с крайне необычными психическими явлениями. Некоторые испытуемые после сеанса с майндмашиной начинали видеть одновременно в двух временныхизмерениях — настоящем и будущем. Согласно записям наблюдений, не погибшихвместе с лабораторией, вместо привычных очертаний живых существ, предметов люди наблюдали странные размытые силуэты — кляксы, которые с каждой секундой меняли свою форму и размеры. Одни описывали их как огромные капли необычной серебристо-темной жидкости, другие — как плотные сгустки какой-то материи.

После серии экспериментов исследователи пришли к выводу, что изменившееся восприятие реальности у испытуемые не было психическим расстройством от неконтролируемого использования майндмашины. Результаты наблюдений показали, что таким образом они видели вероятности будущих событий и этот факт давал в руки исследователей оружие невиданной мощности… Правда, кардинально изменившееся восприятие не смог пережить ни один из участников этого эксперимента.

… Случившееся стало для Робина настоящим ударом! Он толком и не сам не понимал, как он смог пережить те казавшиеся бесконечными минуты, во время которых его сознание выкидывало такие удивительные кренделя. Тогда он, плотно закрыв глаза, сидел вжавшись в кресло и молил Бога, чтобы электроника корабля смогла самостоятельно продержаться еще немного…

В какой-то момент, парень открыл глаза и убедившись, что окружающие его предметы выглядят именно так, как он к ним и привык, шумно выдохнул воздух.

— Вот же черт! — пробормотал он, с силой растирая красные от недосыпа глаза. — До сих пор в дрожь бросает. Нет! Это надо чем-то заесть или… лучше запить!

Встав с кресла, Робин направился к камбузу. Однако не пройдя и пяти метров он почувствовал точно такую же давящую боль где-то в области затылка, как и тогда… С каждой новой секундой боль становилась все сильнее и сильнее. Сделав несколько шагов, он прислонился к стене, прохлада которой несколько ослабила боль.

— Как же больно-то, — кровь с такой силой начала бить в висках, что, казалось, от этих ударов трясет все тело. — Что же это за дерьмо? — шептал он, пытаясь добраться обратно, до кресла. — Убью этого старого урода, когда найду его… Продавец кристаллов… Падла!

В добавок к боли стали возвращаться и проблемы с восприятием.

— Старый пердун! — сплюнул он, когда окружающие его предметы снова начали двоиться. — Мешок с блохами! Точно, пристрелю эту скотину!

Его ноги подогнулись и Робин буквально рухнул на колени.

— Нет…, задушу, — бормотал он, вставая на четвереньки и таким образом двигаясь к креслу. — Вот только доберусь до…, - его шатающая фигура медленно ползла по полу рубки. — Надо вот только добраться… Надо лишь добраться до этого чертового кресла, — расплывающееся в глазах массивное капитанское кресло то приближалось к нему, то, наоборот, отдалялось от него. — Добраться до него…, - в затылке уже не просто что-то болело, там кто-то забивал длинные металлические гвозди. — Как же оно далеко-то.

В эти секунды, если бы его кто-то спросил, он и сам бы не смог ответить, почему ему было так нужно добраться до капитанского кресла. Корабль еще пять или шесть часов должен был проходить через поле со стабильным магнитным полем. Электроника буксира работала в штатном режиме. Словом, объективных причин рваться на капитанское кресло в этот самый момент у него просто не было! Однако, что-то внутри него адски хотело, чтобы он добрался до капитанского кресла. Это было какой-то давящей, набирающей силу волной желания, которая поднималась с самого низа.

— Еще немного, совсем немного, — Робин уже почти дотягивался до металлических опор, к которым крепилось кресло. — Вот…, - кончики пальцев, наконец, коснулись прохладного металла. — Добрался, — выдохнул он, вставая с опорой на кресло на ноги. — Добрался.

Тело словно ватное рухнуло назад, а руки сами устроились в подлокотниках. В этот самый момент окружающие его предметы вновь вернули свои привычные очертания и Робин с удивлением уставился на свои руки, которые словно застыли над панелью управления.

— Что за хрень со мной происходит? — прошептал парень, пытаясь понять для чего он так рвался сюда. — Не могу понять…, - он с недоумением переводил взгляд с панели на обзорные экраны и обратно. — Не могу… Что? Бог мой! — шепот удивления вмиг перерос в дикий вопль. — А-а-а-а!

Словно вторя ему сразу же заревела сирена автопилота, сигнализируя об угрозе столкновения. Навстречу прямо по курсу буксира двигался какой-то объект. Через обзорные панели было видно, как приближаясь он быстро вырастает в размерах.

Руки, застывшие до этого над панелью управления, с силой рухнули вниз, отключая автоматический режим пилотирования.

— А-а-а-а-а! — он орал словно сумасшедший, вытягивая штурвал на себя. — Дерьмо! Чертово дерьмо! — секунды растягивались, превращаясь в минуты, отчего менялось восприятие окружающей действительности — глохли звуки, штурвал становился неподъемным. — А-а-а-а!

Маневровые движки выдавали полный импульс, сотрясая буксир как картонную картонку. Многотонный корабль медленно, слишком медленно, уходил вверх. Приближающийся объект на глазах превращался из небольшой темной болванки, едва заметной на горизонте, в громадную, отливающую на солнце металлическим блеском, махину.

Время практически остановилось! Металлическая глыба словно застыла перед самым носом корабля. Казалось, что вот-вот они столкнуться… Он различал на нем каждую точку, каждую линию. Почти черный, с рваными дырами на поверхности метеорит до боли напоминал … космический корабль (или точнее его жалкие остатки), который страшной силой буквально разорвало на несколько частей и разбросало в разные стороны.

— Давай, давай, тяни! — буксир, наконец, пошел вверх. — А-а-а-а-а! — Робин заорал еще сильнее, чувствуя, что корабль успевает пройти через спасительное окно. — А-а-а-а-а! — корабль почти свечкой начал уходить вверх. — А-а-а-а-а!

Удар! Застонал корпус буксира! Сразу же упала тяга одного из движков и буксир закрутило вокруг своей оси. От перегрузки Робина так вдавило в кресло, чтоу него потемнело в глазах.

Врубилась сирена! Резкий душераздирающий вой наполнил рубку, вопя о разгерметизации корабля. Не переставая мигали «тревожные» лампы, окрашивая стены, пол и потолок в багровые тона.

Он с трудом открыл глаза, которые от полопавшихся сосудов выглядели словно налитыми кровью. После этого попытался правой рукой дотянуться до одной из кнопок на панели управления, чтобы изолировать разгерметизированные отсеки. Судя по продолжавшей реветь сирене автоматика корабля не сработала в штатном режиме и кислород продолжает покидать корабль.