Чужой мир. Пустыня смерти

Сейчас Всеволод видел только руины и ничего вокруг, зато руины были видны во всей их красе. Не нужно быть археологом, чтобы понять – стоят они среди этого песка с незапамятных времен. И явно не принадлежат к миру Московии.

Это был гигантский собор. Уменьшив зумм, Всеволод оценил размеры творения неизвестного зодчего. Больше сотни метров в высоту, арочные входы явно раньше закрывались огромными створками, и вряд ли обычный человек мог бы их сдвинуть с места. Но двери не сохранились. Камень крошился, кое-где в стенах были провалы, гигантские шпили уцелели не все, причем один, видимо, сломался уже после слияния. Он наклонно торчал из песка неподалеку от колоссального сооружения. Всеволод был уверен, что собор попал сюда именно в том состоянии, в котором они его сейчас видят, таким он стоял многие века – в мире паладинов и инквизиторов. Дым поднимался вверх сквозь куполообразную крышу. Не было сомнений – кто-то внутри жжет костер, и этот костер просто огромен.

Серго уже давно всех разбудил, народ скучился у монитора, пихаясь локтями и завороженно глядя на величественное сооружение.

– Серго, останешься за главного, – приказал Всеволод, беря автомат и проверяя гарнитуру. – Если что, сваливайте как можно быстрее. Инга, Игорь, не хотите прогуляться?

– Тогда я сяду за стрелка, – предложил профессор.

– Валяйте, – разрешил Бур, – только один вопрос, Александр Николаевич: вы стрелять-то умеете? Я имею в виду именно эту систему.

– Серго показал как, – обиделся профессор, – но, если не доверяете, посадите за стрелка его, а я сяду за руль.

– Простите, – извинился Бур. – Сами понимаете, я был обязан спросить. Если Серго вам показал что и как, хорошо. Только весь БК [2] не изведите. Пару ящичков с боеприпасами к этим пушечкам мы захапали, но лучше поберегите их, еще пригодятся. Огонь открывать только в случае обнаружения противником и при непосредственной угрозе для машины или группы. А до того – сидите тихо.

– Как скажешь, – легко согласился профессор и гордо взгромоздился на сиденье, натягивая шлем стрелка.

2

БК – боевой комплект.

Всеволод ухмыльнулся. В этом шестидесятилетнем старике по-прежнему жил мальчишка – романтик, бунтарь и весельчак. Этакий Том Сойер.

– Надеть маски, – скомандовал он. Оглянувшись, увидел, как быстро поцеловались Игорь и Карина, и только после этого рыжий сержант натянул противогаз. Пробежавшись взглядом по лицам спутников, обтянутым черными масками с двумя круглыми фильтрами на месте скул, он открыл боковую дверь и, швырнув наружу сильно полегчавший рюкзак, выпрыгнул на песок, сжимая в руках автомат.

Адское пекло – вот как можно было описать условия, в которых он оказался. Сухой жар неистово палящего солнца, температура, явно перевалившая за сорок градусов. Бур стер мгновенно выступивший на лбу пот и отошел в сторону, чтобы не мешать выгружаться другим.

– БТР, как слышишь, это разведка.

– Слышу хорошо, разведка, – раздался в наушнике голос Карины.

– Карина, посмотри, сколько термометр показывает?

Несколько секунд рация молчала.

– Ты не поверишь, Всеволод, но термометр показывает пятьдесят пять градусов, с плюсом конечно. Вы бы голову поберегли.

– Обдумываю данный вопрос, – ухмыльнулся Всеволод. – Панамок мы не прихватили.

– Есть капюшоны в воротниках, – напомнил Игорь, – они хоть и от дождя, но все равно голову прикроют.

– А с ней что делать? – Всеволод указал на Ингу, обряженную в костюм амазонки. Ей, конечно, он очень шел, но вот под палящим солнцем…

– А мне, кстати, совсем не жарко, – услышав их разговор, ответила девушка. – Странно, такое ощущение, будто меня защищает костюм.

– Это невозможно, – раздался в наушнике голос профессора.

– Александр Николаевич, вам ли говорить о невозможном? День назад здесь был лес, а теперь – пустыня. Мы стоим посреди другого мира, и вы заявляете, что костюм, снятый с аборигенки из третьего мира, не может защитить от солнца? И это после того, как Игорь вкатил в его прежнюю обладательницу длинную очередь, а она даже не покачнулась? Вы все еще считаете, что это невозможно?

– Сдаюсь, – из рации послышался смех профессора, – уел ты меня.

Всеволод расстегнул воротник и извлек из него тонкий капюшон.

– Удобно, – заметил он. – И раскраска под камуфляж, жаль только, что сам камуфляж не пустынный, а городской.

Как только он натянул капюшон, сразу стало легче, видимо, создатели костюма предусмотрели подобный финт природы и позаботились о людях, которые будут его носить.

– А неплохо, – заметил Игорь, – стало полегче. Только под маской лицо потеет.

– Извини, ничем помочь не могу, – отозвался Всеволод, лишенный этих проблем.

– Ты уже целый день ходишь без этого респиратора, может, и мне снять? А может, он вообще не помогает и к вечеру мы все загнемся?

– Может, и не помогает, – согласился Всеволод, – но снимать запрещаю. Все, вперед. Нужно выяснить, что не так с этим храмом, и кто там.

– Надо было поближе подъехать, – заметил Игорь, – тащиться по этим барханам два километра на такой жаре – совершенное безумие.

– Все уже сделано, – парировал Бур, внутренне признавая правоту сержанта. Он вспотел, и не один раз. Будь на нем обычная одежда, уже бы насквозь промокла. – Половину уже прошли, сейчас еще метров пятьсот – и вообще поползем.

Лучше всех себя чувствовала Инга, она бодро шагала в своих высоких сапогах, не проваливаясь по щиколотку, в отличие от мужчин. Всеволоду даже казалось, что ее волосы шевелятся от тихого ветерка, но это явно было обманом зрения, поскольку никакого ветра не было и в помине.

– Они там, – неожиданно замерев, произнесла девушка.

– Кто? – взяв автомат на изготовку, спросил Всеволод.

Игорь среагировал иначе, встав на колено, взял на прицел гребень бархана, из-за которого выглядывала громада собора.

– Там «черные», много, несколько десятков, они растеряны, стоят на коленях вокруг женщины в точно таком же наряде, как у меня, она что-то говорит им, успокаивает. В углу пленники, их немного, всего трое – двое подростков и женщина, ей около пятидесяти, красивая, у нее густые, рано поседевшие волосы. Смотрит без страха.

– Что мы можем? – спросил Игорь.

– Пока ничего, – отозвался Всеволод. – Останьтесь здесь, я пойду вперед, мне нужно увидеть картину своими глазами. Если услышите стрельбу, уходите.