ЧВК Вектор

— Они прячутся за решетками как звери! Твари! Знали, что мы придём! — крикнул молодой рабочий, размахивая ломом.

Крики становились всё громче. Те, кто ещё вчера боялся сказать хоть что-то против короля, теперь, подобно той же эпидемии, заражались смелостью толпы.

Те, кто не пошёл на площадь, смотрели на творящийся снаружи ужас из окон своих домов. Один старик, вытирая стекло полотенцем, шептал под нос:

— Роберт сам виноват. Люди так долго терпели, а терпеть, им больше нечего терять.

На кухнях, за утренним чаем и яичницей, матери смотрели на своих детей. Никакой школы сегодня не будет — небольшая цена за возможно более счастливое и безопасное будущее всего королевства. Дрожа от смешанных эмоций — страха и надежды, они думали о мужьях ушедших утром на заводы, а теперь, стоящих с плакатами в самой гуще человеческой ярости.

Толпа перед дворцом продолжала расти. Город дрожал, и уже никто не мог с уверенностью сказать, во что все это может вылиться.

Сырость все же начавшегося дождя смешалась с запахом людских тел, залежавшегося мусора и отработанного пара. В отдалённых районах города, где шум толпы звучал лишь как далёкий рёв, начались грабежи. Разбитые витрины магазинов гремели словно колокола, возвещающие о начале бедствия. В переулках слышались топот ног и приглушённые крики. Грабители, прикрывая лица платками и капюшонами, выносили из лавок всё, что попадалось под руку: хлеб, драгоценности, часы, деньги, меха.

В воздухе, вслед за дымом, начал растекаться запах гари — в одном из складов загорелся случайно упавший на деревянный пол газовый фонарь. Огонь жадно пожирал ящики и коробки, но благодаря дождю пока не распространялся на соседние строения. Люди, жившие рядом, выбегали с детьми на руках, скорее всего оставляя дома на растерзание пламени.

— Да и плевать, всё равно здесь больше нечего ловить, — прошипел мужчина с испачканным сажей лицом, держа в руках мешок с награбленным.

А на дворцовой площади уже было не протолкнуться. Люди кричали, вскидывали вверх кулаки, стучали по металлическим заборам, за которыми в немом ошеломлении стояла королевская стража. Щиты гвардейцев блестели от влаги, но их лица заметно побледнели.

— Мы требуем ответа от короля! Где он?! Почему молчит?! — вопил один из горожан, стоя на тележке с сувенирами.

— Верните права Винсенту Филчу! Он — наш герой, настоящие предатели здесь только вы! — крик женщины с порванным платком вызвал гул одобрения.

Стражники, стоявшие за решётками, переглядывались. Им не поступило приказа о разгоне митингующих, как и других инструкций на этот счет, а гнев толпы продолжал нарастать. Камни, стеклянные бутылки, какой-то мусор — в стражу за высоким металлическим забором летело все, а те продолжали молча смотреть в переполненные яростью глаза обычных жителей Альбиона.

— Что будем делать, сэр? Они скоро проломят забор! — прошептал молодой гвардеец, прижимая щит к груди.

— Ждём ответа из дворца. Мы не можем стрелять без приказа! — глухо ответил капитан, хотя в его голосе дрожала неуверенность. Как ему поступить, когда приказ все же придёт?

Под его командованием пять десятков стрелков, которые промахнуться стреляя почти в упор, просто не смогут. Даже если после этого толпа начнет разбегаться и повторного залпа не потребуется, готов ли он взять на свою совесть пятьдесят жизней безоружных работяг и стариков? Обязательно начнется паника, и этот счетчик начнет увеличиваться за счет затоптанных насмерть.

— Святой Дух позаботится обо всех нас, — приняв решение, прошептал себе под нос командир дворцовой гвардии, и осенил себя символом Пентакля, — пусть будет лёгким их перерождение…

Тревожные звуки не прекращались ни на мгновение: стук металла по железу, отголоски разбитых витрин в отдалении, гомон и крики. Толпа продолжала бушевать, запах мокрой земли и металла смешивался с едким дымом отдаленного пожара. Дождь продолжал усиливаться, но люди, кажется, вообще этого не замечали — что такое возможная простуда в сравнении с судьбой их детей?

В то же время, среди бушующей толпы наметилось некое хаотичное шевеление. Десяток человек в неприметной одежде — при шляпах и в плащах с высокими воротами, укрывая лица от дождя, сновали меж волн человеческого моря в разных его частях. Замирая то тут, то там на пару секунд, они продолжали движение в неопределенном направлении. Самое интересное в этом действе было то, что иногда, люди рядом с которыми те замирали, вздрагивали, ойкали, или просто оборачивались в поисках чего-то неопределённого. Никто не замечал ничего подозрительного, поэтому митинг продолжался, лишь набирая обороты…

— Глядите! — раздался чей-то испуганный возглас с окраины площади. Будто по команде дирижёра толпа на секунду замолкла и ряд за рядом стала оборачиваться в одном направлении.

Со стороны восточной улицы слышался тяжёлый топот солдатских сапог. Королевская армия двигалась стройной колонной, фигуры солдат в красных мундирах сильно выделялись на фоне серого урбанистического пейзажа. Их было совсем не много — всего сотня, ведь зачем королю было нужно содержать многочисленный гарнизон, если на территории столицы располагаются сразу три штаба различных ЧВК? Но войска привели с собой технику для разгона несанкционированного митинга: огромные механические машины с объёмными баллонами, громоздкими трубами от которых шёл пар, и вращающиеся водомёты.

— Глядите, они идут на нас! На нас, а не на оживших мертвецов! — кричал один из протестующих, показывая на приближающуюся колонну.

— Значит, оружие с наших налогов теперь направили против нас самих?! — послышалось из толпы, и она заволновалась ещё сильнее. Люди начали бросать в стражу камни, прутья и всё, что попадалось под руку.

Северную улицу заполнила куда более зловещая картина. Под звуки гулкого шага двигалась колонна «Альфы». Их чёрные кожаные доспехи с металлическими вставками блестели на фоне серого дождя. В центре шёл Мейсон, его лицо оставалось безэмоциональным, а вокруг толпа бойцов с ружьями на изготовку, двигалась как единый механизм.

— Альфа! Они не входят в союз! — раздался крик, и толпа в ужасе взревела.

Люди начали толкаться, разрываться между страхом и яростью. Крики стали разнобойными, кто-то призывал стоять до конца, другие умоляли пропустить их к окраине переполненной площади, пока не началась бойня.

— Посмотрите! Их оружие направлено в нашу сторону! Они будут убивать нас, своих людей!

— Королю плевать на нас, он хочет утопить Альбион в крови!

Запах страха усилился, смешиваясь с влажным воздухом и горелой древесиной. Кто-то сжимал плакаты, кто-то поднимал обломки досок. Лица были искажены гневом, страхом и отчаянием.

— Они боятся! Вот почему идут на нас! Они знают, что мы сильнее! — проревел чей-то голос, заставляя толпу поднять руки со сжатыми кулаками к дождливому небу.

Гул толпы начал звучать громче, превращаясь в единый рёв. Люди храбрились, кидали камни и палки в стороны обеих армий, а мысленно готовились увидеть и принять то, что будет дальше, хотя сами даже не подозревали, что же там — в будущем, может произойти.

Королевская армия остановилась в нескольких десятках метров от толпы, вытягиваясь в три шеренги полностью перекрывая проезжую часть. Солдаты первой линии держали ростовые металлические щиты, стараясь не смотреть в глаза людям. На лицах обеих сторон конфликта застыла смесь сомнения и страха. За спинами первой шеренги, слышались звуки перезарядки паровых ружей — боевые там были патроны или все же травматические, никто из толпы знать не мог, что злило их еще сильнее. Послышалось раскатистое шипение — закончив накачку парового насоса, водометная установка была готова ударить по толпе со всех стволов