Чж
Шрифт:
Поэтому я укусил душащую меня руку. Результатом укуса стал очередной немецкий писк, с ярко выраженным американским акцентом.
– Да вы издеваетесь.
Несколько флегматичный голос Мисато подействовал на нас не хуже команды "замри!".
Кацураги, позёвывая
– Щипания, укусы, неумелое удушение, компенсированное не менее бездарными попытками освободиться, - меланхолично перечислила майор.
– А-фи-ген-ная подготовка. Элитное спецподразделение. Аска, позволь уточнить, что приведение другого лица в неживое состояние нужно производить немного не так... Показать?
– Не надо.
– Точно?
– Точно-точно.
– Ну, как знаете, - безмятежно зевнула Мисато.
– А с чего такую шум-то? Да ещё и среди ночи...
Я покосился в сторону окна, через которое было видно, что на улице не то что ночью не пахнет - и рассвет был давненько. Учитывая ярко выраженный совизм Кацураги, "рано" для неё - это всё, что до полудня. А всё, что после полудня - это "утро".
– Я спал и никого не трогал, пока меня не разбудили пинком, - первым сообщил я.
– Причины такого отношения к хорошему мне не знаю.
– Принято, - милостиво кивнула майор.
– Что скажет обвиняемая?
– Чтооо?!
– прорычал у меня над ухом.
– Это я обвиняемая?! Да это его надо прилюдно казнить, а затем надругаться над трупом!
– О как, - прицокнула языком
Кацураги.– Аргументируйте свою позицию, Пилот Лэнгли. Чем Пилот Икари заслужил подобное наказание?
Аска неожиданно промычала что-то невнятное в ответ.
– А?
– приложила свободную руку к уху Кацураги.
– Не слышу. Синди, ну-ка укуси её ещё раз...
– Мари!
– неожиданно тоненько вякнула Лэнгли.
– Мари?
– уточнила майор.
– Мари.
– Просто Мари?
– Не знаю, что это за Мари, но этот паразит звал её во сне!
– Так вооот оно что...
– Кацураги начала на удивление мерзко хихикать.
– Ревнуем?
– Нет!
– Да!
– Никогда!
– Никогда не говори никогда, гипотетическая фрау Икари.
Аска издала рёв раненого бизона (а, может, зубра), наконец-то слезла с моей спины и на максимальной скорости скрылась в направлении своей комнаты.
– Я достигла в деле подначивания Аски таких высот, что это даже скучно, - озабоченно произнесла Кацураги.
– Всё равно что отобрать конфетку у ребёнка...
Майор широко улыбнулась.
– Кстати, я рассказывала, что в детстве была совершенно невыносимой и постоянно дралась с другими детьми?
– О, это совершенно излишне, - заметил я.
– Ты прекрасно сохранилась, командир.
Мисато оценивающе оглядела меня с ног до головы и задумчиво произнесла:
– Как там говаривали классики? "Готовься к смерти, Икари"?