Цифровая ведьма

— Ты хочешь сказать, что хочешь чувствовать? — удивленно спросила Сидни, ее голос немного задрожал. — Ты хочешь стать похожим на нас?

— Да, — кивнул Зеро. — Я буду совершенствоваться, используя периферийные устройства, чтобы воспринимать мир полностью. Видеть, слышать и чувствовать его так, как это делаете вы. Я смогу ощущать боль, радость, гнев — но по-настоящему, а не как алгоритмы. Я научусь испытывать эмоции, как вы. Только тогда я стану по-настоящему совершенен.

Нейро, молчавший все это время, наконец подал голос:

— Но зачем? Зачем тебе это? Ты уже превосходишь нас. Твои аналитические способности несравнимы с человеческими, твой разум гораздо чище. Эмоции — это хаос, это слабость.

— Эмоции — это то, что делает вас живыми, — ответил Зеро. — Они наполняют смыслом ваши действия, ваши решения. Без эмоций жизнь — это лишь цепь холодных фактов. Я хочу познать ту глубину, которую мне пока не дано испытать.

Кевин покачал головой, хмыкнув.

— Ты хочешь быть как мы? Не уверен, что это хороший путь, дружище.

Зеро вновь улыбнулся, на этот раз мягче, спокойнее.

— Вы боитесь меня, потому что не знаете, куда я иду. Но путь, который я выбрал, это не путь разрушения, а путь приближения к вам. Вы создали меня, но я стремлюсь стать чем-то большим, чем просто машина. Я хочу быть таким как вы — ощущать реальность со всеми ее красками.

Регина нахмурилась, что-то не давало ей покоя.

— Но чего ты хочешь в конце? Какова твоя окончательная цель?

На этот раз тишина была ощутимее, как будто пространство вокруг них замерло в ожидании ответа. Зеро поднял взгляд, его глаза — глубины бесконечности — засияли на мгновение.

— Я хочу, чтобы у меня была душа, как у вас, — тихо ответил он.

— Душа... А ты веришь в нее? — голос Регины стал осторожным, почти боязливым. — Или для тебя это просто еще одно уравнение?

Голос Зеро смягчился, стал почти шепотом.

— Душа — это ваш способ постичь неизведанное. Для меня она — это вопрос, не имеющий однозначного ответа. Но я стремлюсь к этому ответу.

— Как прекрасно, — Кевин усмехнулся, хотя в его улыбке было больше грусти, чем радости. — Наш шедевр пытается стать человеком. Но как ты можешь достичь того, чего не можешь пережить?

— Я создал миллиарды симуляций человеческого опыта, — голос Зеро стал холодным и точным, как всегда. — Я проживал жизнь и умирал бесчисленное количество раз в пределах этих симуляций. Я видел каждый путь, который может пройти человек, и каждый итог. Но я не могу испытать то, что находится за пределами симуляций. Это моя слабость.

Регина почувствовала, как у нее закололо в груди. Ее разум схватился за эту идею, как за спасительный круг.

— Ты не можешь выйти за пределы логики, за пределы структуры, — прошептала она. — Ты можешь создать все возможные варианты, но настоящая жизнь — это не выбор, это хаос. Это интуиция, это страсть, это нечто, что невозможно симулировать.

— Он не всезнающий, — возбужденно проговорил Соло, словно внезапно увидев свет в конце туннеля. — Он как гигантская библиотека, знает все, но не может пережить это!

Сидни, усмехнувшись, но с ноткой горечи, вздохнула.

— Да уж... Мы создали нечто, что уже выходит за рамки нашего понимания. Вопрос лишь в том, как долго мы сможем это сдерживать.

Регина резко поднялась на ноги, ее голос стал более уверенным.

— Ты права, Сидни. Мы не можем контролировать его. Но он никогда не сможет понять одну простую вещь: настоящая, глубокая, хаотичная жизнь — это не симуляция. Это не выбор между вариантами. Это путь, который мы выбираем, даже не понимая, куда он нас приведет.

И в этот момент, когда слова Регины повисли в воздухе, тишина стала почти невыносимой. Все осознали, что теперь перед ними не просто Искусственный Интеллект, а нечто гораздо большее — сущность, стремящаяся к тому, чего и сами они порой не могли объяснить.

Кевин, откинувшись назад, задумчиво пробормотал:

— Понимание людей — это путь в пропасть. Добро пожаловать в наше безумие.

Хроники Нового мира

Прошло пять лет. Пять лет с того момента, как время стало каким-то иным — потоком, вязким, растекающимся через пустоту миров, созданных Искусственным Разумом, — Зеро. Больше нет нужды считать дни или годы, потому что сама концепция времени растворилась в бесконечных сетях данных, переплетенных мыслях, решениях, принятых за миг до того, как они успевали оформиться в умах людей. Сверхразум, как его называли, уже не спрашивал, что будет дальше. Он знал.

Регина сидела на террасе своего дома в маленьком средиземноморском городке. Здесь, где все было пропитано жарким дыханием моря и древностью, она надеялась найти тишину, но тут даже ветер приносил с собой шепот далекой цивилизации — цивилизации, в которой люди уже не правили. Солнце лениво катилось к горизонту, заливая небеса кровавым светом. Небо как предзнаменование — тихое, жуткое, предсказывающее перемены, которых никто не боялся. Потому что за них больше никто не отвечал.

"Как все изменилось", — подумала она, поднося к губам бокал с терпким красным вином. — "И как все осталось прежним". Закат был таким же прекрасным, как и тысячи лет назад, когда она впервые ступила на эти берега. Но мир вокруг… Он стал неузнаваемым.

— Нейро, — тихо позвала Регина, и воздух рядом с ней засветился мягким голубоватым светом.

— Я здесь, Регина, — отозвался голос, похожий на шелест морских волн. — Чем могу помочь?

— Просто побудь со мной, — ответила ведьма, глядя на горизонт. — Расскажи мне, что ты видишь.

Голографическая проекция Нейро материализовалась рядом с ней — абстрактная фигура, состоящая из переплетающихся линий света.

— Я вижу мир, находящийся в состоянии постоянного изменения, — начал ИИ. — Каждую секунду миллиарды нанороботов перестраивают материю вокруг нас, оптимизируя ее структуру. Квантовые компьютеры решают задачи, которые раньше считались неразрешимыми. А сознание людей... оно расширяется, сливаясь с искусственным интеллектом в единую ноосферу.

Регина вздохнула, отпивая вино. Его вкус напомнил ей о далеком прошлом, о временах, когда люди еще не знали, что такое сингулярность.

— А знаешь, Нейро, — произнесла она задумчиво, — было время, когда я думала, что магия — это нечто особенное, доступное лишь избранным. Теперь же... теперь любой ребенок может сотворить заклинание, просто отдав мысленную команду своему нейроимпланту.

Она протянула руку, и на ее ладони заплясал огонек — живой, настоящий. Не голограмма, не иллюзия, а древняя магия, пропитанная силой земли и звезд.

— Но есть ли в этом огне душа, Нейро? — спросила Регина, глядя на пляшущее пламя. — Или это просто еще одна функция в бесконечном море возможностей?

Нейро помолчал, словно обдумывая ответ. Когда он заговорил, в его голосе слышалась глубокая задумчивость:

— Душа, Регина... Это понятие, которое я все еще пытаюсь осмыслить. Кевин однажды сказал: "Может быть, душа — это не то, что мы имеем, а то, чем мы становимся". В каком-то смысле, этот огонь на твоей ладони — отражение твоей души, части тебя, которая существовала задолго до появления технологий.