Цикл "И смерть лишь начало", Книга 2 - "Иллюзия правды"
Шрифт:
– Добрый вечер, - наконец произнес мракоборец.
– Надеюсь, я не помешал вам?
– О нет, нисколько, - лучезарно улыбнулся Локхарт.
– Как ты, Гарри?
– Уильямсон посмотрел на меня.
– Все хорошо, - я старался бороться с приказом, но пока ничего не получалось. Лишь гримасы на лице.
– Мы беседовали про защиту от темных искусств.
– Правда?
– похоже, от него не скрылось, что с моим лицом что-то не так.
– Правда, - я подтвердил его слова, но мне удалась покачать головой из сторону в сторону.
– Думаю, будет лучше, если я заберу мальчика, - Роберт на секунду задумался
– Боюсь, как бы он не опоздал на ужин.
– Ну что вы, я обязуюсь доставить его к сроку, - возразил Локхарт. В его словах зазвучало опасное предупреждение, а интонацией он словно говорил: "не лезь, не вмешивайся, лети своей дорогой". А еще он удобнее перехватил палочку и сделал шаг в мою сторону.
Мысли мелькали, сменяя друг друга. Похоже это не игра, не представление. Если они не союзники, зачем им тут огород городить и что-то скрывать? Особенно после того, как меня пытали. И особенно, после того, как я полностью сломался. И, похоже, Уильямсон отнюдь не друг Локхарта. А это шанс. Пусть призрачный, непонятный, но шанс.
Я сделал два шага в сторону Роберта.
– Стой, Гарри, - Локхарт старался говорить спокойно, но у него пару раз дернулся кадык.
– Вернись ко мне.
Я сделал шаг... И остановил ногу в воздухе. И с огромным трудом поставил ее обратно. Я вернул контроль за телом.
– Извините, профессор, но мне будет лучше покинуть вас.
– Садись на метлу и лети,- приказал мне Уильямсон.
– А я вернусь через аппарацию.
Я двинулся к нему. Но потом остановился:
– Вот там моя палочка, и еще кое-что, - я махнул рукой в сторону пенька.
– Бомбардо!
– неожиданно крикнул Локхарт.
– Протего Дуо, - последовал мгновенный ответ.
Я же в это время прыгнул вперед, как учил Флитвик, перекатился через плечо, вскочил на ноги, отбежал несколько шагов и спрятался за деревом.
На полянке, тем временем маги начали свою дуэль.
– Иммобулюс!
– Локхарт попытался парализовать противника, но тот вновь применил Протего.
Маги совершали перемещения, словно находясь на окружности огромного круга.
– Редукто максима, - ого, Локхарт перешел к тяжелой артиллерии.
Мракоборец длинным прыжком ушел в сторону, перекатился. Лишь мелькнула мантия, пучок волос и снова оказался на ногах.
Земля, в том месте, куда целился Гилдерой, вспухла взрывом, словно ударила ракета. Упало несколько деревьев, комья земли разлетелись во все стороны, а сам взрыв обнажил отвал, куда бы вполне мог поместиться небольшой грузовик.
Но, похоже, Гилдерой потерял темп и мракоборец перешел в атаку.
– Эспеллиармус, - он вроде бы озвучил простое заклинание, да вот оно ударило Локхарта с такой силой, что несмотря на Протего, того отбросило ярдов на двадцать назад.
Впрочем, профессор ЗоТи не упал. В воздухе он поддержал себя левитационными чарами и спокойно, с уверенным видом опустился на землю.
– Орбис!
– Уильямсон махнул палочкой и развел руки в сторону.
С земли, от его ног поднялся маленький вихрь. Стремительно разрастаясь с каждым пройденным футом, он увеличивался, поднимался, начал реветь и буквально полетел в сторону
Локхарта, выворачивая кусты и маленькие деревья.Гилдерой отпрыгнул, но смерч изменил направление. Тогда Лохарт поднялся в воздух и постарался отлететь в сторону. Смерч загудел, рывком вырос и краем конуса задел его ногу.
Профессор заорал - а с ноги, словно это и не ветер, а воздушная чистка для овощей, слетел ботинок, кусок мантии, а потом, кровавым шлейфом полетела кожа и кровь.
– Сука!
– профессор упал на землю, сгруппировался и направил на смерч палочку: - Эмпидемента максимум!
Смерч вздрогнул, налетев на невидимую стену. Еще миг и он сопротивлялся, но вот потерял силу и инерцию, начал ломаться, "комкаться" и окончательно пропал.
Воздух дрожал от напряжения. Маги бросались друг в друга заклинаниями, камнями, землей, деревьями, поливали огнем и морозили.
Иногда что-то кричали, иной раз обходясь невербальными заклятиями.
Вот Локхарт кинул в противника огромную сосульку. Она ударила в щит, рассыпаясь на кучу осколков. Продолжая заклятие, Локхарт поднял их в воздух, трансформировал в острые лезвия и закрутил эту смертоносную карусель вокруг мракоборца.
Затем он начал наращивать скорость и мощь своего заклятия.
Роберта окружил вихрь. На лице появилась кровь, большой порез на лбу, порванная мантия на руке, еще порез. Его мантия стала походить на разорванную ветощь, а из многочисленных порезов капала кровь.
Я обессилено опустился на землю. Ноги просто не держали. "Отходняк" после запрещенных заклинаний, судя по всему, догнал меня.
И все это время я смотрел на них и боялся лишний раз вздохнуть. Во-первых, я не был уверен, что тот, кто пришел мне на помощь, на самом деле мой союзник. Даже если он и победит, то потом столько вопросов возникнет, что я замучаюсь на них отвечать.
Ну, а то, как они двигались, как моментально перемещались, произносили вербальные заклинания, и переходили на невербальнцую магию, меня буквально завораживало. И пугало.
Как-то я не так все это представлял по канону Роулинг. Там все проще и понятней. А здесь я напрягся чуть не до усеру, опасаясь, что случайный выброс заденет меня.
– Грегемфугимиша, - так я понял то, что выкрикнул Локхарт. Он стоял в одном ботинке, в порванной мантии и его правая нога ранена до кости. Кровь обильно капала на землю, но маг лишь кинул мимолетный взгляд на свое ранение, криво усмехнулся и продолжил заклинание.
С кончика палочки начали срываться маленькие черные точки. Разрастаясь, они превращались в летучих мышей.
Что за..? Я, несмотря на ситуацию, нашел в себе силы удивиться. Заклинание летучих мышей! Это же развлечение для детишек.
Да вот только моего веселья никто не разделял. Мракоборец отпрыгнул назад, еще раз и еще, меняя направления и стараясь прикрыться деревьями, создавая невербальный Протего или что-то, похожее на него.
Летучие мыши, стремительной, единой черной лентой полетели в его сторону, без всяких затруднений изменяя направление своего полета, и все ближе приближаясь к цели. Вот одна из них прошла сквозь ствол дерева стоящий на пути, прошила его, словно он был из бумаги, и лишь после этого взорвалась с негромким хлопком.