Цикл "Отмороженный". Компиляция. Книги 1-14

Не страх (как у краулеров), не злость или ненависть, а именно напряжение — будто он встретил какого-то давно знакомого старого врага и с интересом ждем, что вот-вот начнется схватка.

А меня проняло, туча была очень далеко, а я физический еще дальше, но все равно поймал ощущение, будто от бывших коллег пришла смска со штормовым предупреждением. И надо бы пойти и проверить, закрыл ли я окна. Я как завороженный смотрел на то, как двигалось темное облако. Наверное, зрелище напоминало кадры из американских фильмов времен двухтысячных — когда все жители планеты наблюдают, как условный конец света в виде планеты, кометы или инопланетного корабля несется к Земле.

Цунами, ураган, смерч, футбольное дерби красно-белых с красно-синими — зрелище внушало уважение. Но и пугало одновременно. Странное чувство, которого я не испытывал ранее, нечто на границе адреналина, панической атаки и гипнотического притяжения.

Я сделал несколько снимков и нанес на карту место, где проходил этот «грозовой фронт». Убедился, что эпицентр тучи должен пройти мимо и в худшем случае меня зацепит только по касательной. Потом прибавил кратности и начал наблюдать, фиксируя в заметках все, что было интересного.

Не могу сказать, что за время работы в институте стал таким уж фанатиком, как Симонов (будь он тут в своем старом Таймыре, небось бы поскрипел догонять, еще и громоотвод в руку взял бы, чтобы научный эксперимент поставить), или таким энтузиастом, как Борис. Но промелькнула мысль немедленно идти туда, посмотреть, что там в эпицентре. Если именно из-за этой хрени случаются выбросы и гибнут целые станции, то информация будет просто бесценной.

Но в тот момент, когда я уже был готов идти и исследовать, я обнаружил, что исследовать-то уже нечего. Черного облака над горами больше не было. Я машинально протер визор Ориджинала и тщательно просканировал всю окружающую местность. Ничего.

Небо вокруг было чистым и ясным. Надвигались сумерки, но они ничем не отличались от всех предыдущих. Вокруг был мир, к которому я уже успел привыкнуть. Рядом со мной спот (почему-то дрожащий, то есть вибрирующий) и мох, свалившийся с сиганувших краулеров. Наваждение пропало, и я уже не был так уверен, что реально видел огромную черную тучу и переживал воздействие какой-то другой энергии.

Тем не менее я все равно решил пойти в ту сторону.

Профессор и несколько вверенных ему лабораторий занимались исследованиями аномалий Мерзлоты и попытками их предупреждения. Он был тем человеком, который первый начал изучать не конкретно монстров, классифицировать их и определять их уязвимые места, а логику их поведения. Лучшая защита — это нападение, было не про нашу кафедру. А вот лучшая защита — это предсказание или предугадывание, как раз про него. Мы ставили датчики, чипировали краулеров, сопоставляли и анализировали, отслеживали аномалии — все для того, чтобы заранее предугадать, где появится чрезмерная опасность.

Профессор был одним из тех ученых, которые считали, что Мерзлота еще ничего человечеству не показала, а лишь позволила прикоснуться к своим секретам. Люди получили ценнейшие ресурсы, технологии, энергию, но почему-то прикрыли глазки значками долларов, как и я совсем недавно, на то, что ничего не знают об этом мире.

Я хорошо помню, как профессор мерил быстрыми шагами лабораторию и рассуждал вслух ни к кому персонально не обращаясь:

— За последний год — около тридцати новых подвидов монстров класса «Aльфа» и порядка десяти новых, подходящих под категорию «Супер». Это сумасшедший скачок! Ранее мы наблюдали по одному-два новых подвида в год. Что мы будем с ними делать, если они разом выйдут из своих нор? И пойдут на Вавилон? А если им будет этого недостаточно, и они придут к нам? А если портал ведет не нас к ним, а их к нам?

Собственно, именно профессор запустил эксперимент с использованием краулеров в качестве своего рода радаров. Он вычислил, что камни чутко реагируют на определённые энергетические частоты, исходящие от сильных монстров, и стараются покинуть место, где происходит излучение.

Многие в научном мире считали Симонова чудаком, плодившим теории о скорой гибели человечества. Правительство и корпорации были сосредоточены на зарабатывании капиталов и гонке вооружений и не сомневались в надежности защиты, имея армии клонов и Ориджиналов. Сильным мира сего казалось, что у людей есть все необходимые технологии, чтобы справиться с любыми монстрами и аномалиями.

Я снова вспомнил темное облако в небе над Мерзлотой. Возможно, капля критического мышления всем бы не помешала.

* * *

По мере того как я продвигался вперед, я заметил, что ландшафт потерял свою стройность и упорядоченность. Везде валялись осколки льдин вперемежку с камнями. Пещеры, обозначенные на карте, были завалены, как и половина проходов.

Справа обнаружилась целая каменная плита, вздыбившаяся и расколовшаяся, вероятно, от какого-то подземного толчка. Краем глаза, я заметил, что там что-то блестит. Я подошел поближе и отодвинул несколько камней, мешавших мне разглядеть то, что скрывалось под ними.

Потрескавшаяся резина, кусок крыши с глубокой вмятиной посередине, остовы сидений и вырванные провода. Похоже на вездеход. Большой и старый, еще из тех, когда стенки кузова были чуть ли не толще, чем сам кузов.

Я сбил лед с той части корпуса, где должен был быть какой-то опознавательный знак. И на почти исчезнувшей маркировке различил иероглифы. Я просканировал их с помощью визора — китайские. Пекинский научно-исследовательский институт — не то наши партнеры, не то конкуренты.

Странно. Я еще раз сверился с картой, запустив проверку архивных сводок. Здесь в принципе почти ничего не было (пара заброшенных шахт — одну построили ошибочно, так толком ничего там и не добыв, а вторую даже не достроили, когда признали сектор бесперспективным). Причем обе были наши, а китайцы всегда вели разработки сильно с другой стороны Вавилона.

Я с усилием оторвал примерзшую к корпусу дверь и заглянул внутрь. За рулем вездехода были останки клона, покрытого фиолетовой плесенью. «Фангус аскомикотас» или как-то там — у меня первое время на реабилитации довольно часто была повышенная сонливость и не все лекции по профпереподготовке хорошо отложились в памяти.

Паразит, способный со временем подпортить даже скайкрафт, не говоря уже об этой китайской подделке. Качество их металла еще и во времена моей молодости ругали, так что ничего удивительного.

Больше половины его туловища уже растворилось, а сама плесень засохла. Видать, очень давно он здесь лежит.

Аккуратно, чтобы не вляпаться, а то вдруг я больше важной информации проспал, я отломал от вездехода кусок и поворошил им «мертвого» дроида, потом сдвинул в сторону и протиснулся в кузов.

Сразу за сиденьем обнаружил несколько пластиковых ящиков припорошенных смесью песка и снега. Нашел пару «протухших» аккумуляторов, пустые контейнеры для сбора породы и материалов, треснувший (а потом и вовсе рассыпавшийся в моих руках) ноутбук. Рядом валялся открытый чемоданчик с ремонтным набором, на вид еще более бесполезный, чем те, что были на станции. Хотя возраст, похоже, одинаковый. Может, и партия одна.

Стал шарить по полу дальше и увидел какой-то скомканный сверток, будто какая-то тряпка лежит кучкой. Оказалось, что это плащ — короткая накидка с капюшоном. Просканировал материал и вызвал поиск по параметрам — какая-то смесь хрома, кобальта и никеля с капелюшечкой скайкрафта (чуть ли даже не напыление).

Совпадение в базе тоже нашлось — защитно-маскировочная сеть разведчика вооруженных сил КНР пятого поколения — CrCoNi+ Sky Armor. Снято с производства восемнадцать лет назад. По моим меркам считай новье! Если ничего не путаю, то первое шло от кевлара, а, значит, к пятому могли уже что-то хорошее научиться делать.