Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
— Привет! — завопили они дуэтом, и кинулись меня обнимать в четыре руки.
Я не сопротивлялся, еле успевая отвечать на бурные ласки.
— Ритка, прогуливаешь?
— Не-е! Я на заочное перешла! Думаешь, одна останусь? Фигушки!
— А у меня отпуск! — вопила сестричка. — Что, отдохнуть от нас хотел? Не выйдет! Родня тебя не бросит одного! Ха-ха-ха!
— Родня моя! — я притиснул обеих, ощущая, как служебная квартира становится уютным домом.
Суббота, 12 апреля. Ближе к вечеру
Новосибирск, улица Терешковой
Трехкомнатная
Денег хватало, и Михаил с удовольствием тратил их на Лену. Девушка, счастливая донельзя, моталась по всему Новосибирску, выискивая то шкаф, то холодильник, то кресло, «подходящее к обоям».
Браилов в мыслях всё чаще, всё серьезней свыкался с новой жизнью, с «новым счастьем», в фокусе которого находилась Ленка.
Первые разы он с усилием называл ее — про себя! — невестой, а когда убедился в безысходности будущего, высказался вслух.
О, сколько эта порывистая девчонка пролила слез тогда, и до чего ж горело лицо от крепких поцелуев! Свадьбу сыграли в конце марта — «невеста» была на первом месяце…
Михаил прошаркал к окну, и бессильно ссутулился, думая, что молодая жена не видит его.
Да… Время лечит, поговорка не врет. Переживать о своем забросе в прошлое он перестал, наверное, перед свадьбой. Нет, еще раньше, где-то на Восьмое марта. Да, точно.
Горечь еще бродит внутри, но вымывается, день за днем. Минует год или два, и новые заботы, новые радости до конца очистят душу…
Ласковые руки бережно обняли Браилова со спины, и ему будто стало теплее.
— Мишечка… — тихо-тихо заговорила Лена. — Скажи, только честно… Ты жалеешь, что… Что ты со мной?
— Нет, — покачал головой Миша. — Нет, Ленусик. И это правда… Но не вся, — повернувшись к женщине, он огладил ее щеки ладонями, и еле вымолвил: — Хочешь знать всю правду?
— Да! — выдохнула Браилова. — Да!
Муж устроился в кресле, подобранном в тон обоям, и усадил жену к себе на колени. От Лены исходило мягкое тепло, и знобящий холодок не морозил нутро.
— Тогда слушай… — шевельнулись непослушные губы. — В тот самый день, когда я перешел из будущего в прошлое, на пять минут тому назад, никакие особые мысли меня не одолевали. Просто выросло внутри твердое убеждение — надо вернуться! Вдвоем мы продержимся, по одиночке не выдюжим. И всё было так, как я и предполагал — шпионы эти, стрельба, победа… Я встретил Мишку… Он был именно таким, каким и должен — обалделым. И… Да всё, всё в прошлом было точно таким же, как и в будущем, пять минут тому вперед! А вот затем я начал примечать разницу…
— Разницу? — встрепенулась Лена. — Но…
Слабо улыбаясь, Михаил приложил палец к ее губам.
— Различия касались не тебя, ты по-прежнему страдала от любви…
— И не страдала вовсе, — упрямо мотнула головой женщина. — Это было счастье! Мучительное иногда, но счастье!
Мужчина обнял ее, и замолк, покачивая.
— Другим был только я, — вытолкнул он. — Поверь, мне трудно об этом говорить. И я не знаю толком, что, собственно, случилось. До сих пор голову ломаю, но ответа нет. Слышала о гипотезе разветвления временных потоков? Не о фантазиях Эверетта, а о точках бифуркации? Дескать, как только происходит изменение реальности, мировая линия сразу раздваивается. В общем… Похоже, что я угодил не в свое прошлое. Или, скажем иначе, попал сюда не из здешнего будущего.
— К-как? — распахнула глаза Лена.
— Ты только
не пугайся, — заспешил Браилов. — В том мире, откуда я, получается, явился, всё точно такое же! Всё-всё! Кроме моей собственной судьбы. Начать с того, что я никогда не жил с Ритой. Да, она мне очень нравилась, но в семьдесят седьмом я женился на Инне…— На какой Инне? — пролепетала женщина.
— М-м… — затруднился Миша. — Ну, Рита была моей одноклассницей. И Инна тоже. Инна Дворская. Я влюбился в нее, мы встречались… Однажды изменил ей с Ритой… А Инка узнала, устроила мне грандиозный скандал, окончившийся в постели. Тогда я и женился. Прошло должное число месяцев, родилась моя дочь. Юля. Юлька… Ей сейчас два годика уже… — мужской голос, обретавший плаксивую дрожь, внезапно отвердел: — Но не здесь. В этом мире Миша Гарин женился на Рите, а Инна бросила его, выйдя замуж за Олега Видова.
— Инна Видова?! — ахнула Лена. — Видова — твоя жена?! Ой, что за глупости я говорю…
— Инна Гарина… — тускло произнес Михаил.
Женщина всхлипнула, и крепко стиснула его.
— И больше никто-никто об этом не знает? — пробормотала она.
— Никто. Только ты. И я…
— Спасибо…
— За что? — складочка между бровей у мужчины разгладилась.
— За доверие… За веру.
— И тебе спасибо.
— А мне за что? — слабо улыбнулась Лена.
— За любовь…
Больше они ни о чем не говорили. За окном вечерело, а парочка сидела, обнявшись, и молчала. Вдвоем.
Валерий Большаков
Целитель-10
Пролог
Пятница, 18 апреля 1980 года. Утро
Минск, улица Подлесная
…Минские скверы только-только окутываются зеленым листвяным маревом. На яблонях робко набухают почки, ловя неверный сугрев. Без куртки на улицу не выйдешь — зябко, и стылый ветер задувает. В небе — хмарь, на земле — слякоть…
— Слово предоставляется кандидату физико-математических наук Михаилу Гарину!
«А на Украине всё цветет и пахнет…», — перебирал я весенние думки, торопливо шагая к трибуне.
Актовый зал во 2-м корпусе МРТИ впечатлял большим и светлым объемом — наружу сквозили не окна даже, а стеклянный фасад от пола до недосягаемого потолка, словно забранный в гигантскую раму узкими полуколоннами. И по всему лучистому пространству расходился волнами гул людских голосов.
Зал набился битком, девятьсот мест — и ни одного пустующего!
Первый ряд, как водится, отдали почетным гостям — со сцены я различил и ректора Ильина, и физика Борисевича, рулившего Академией наук Белоруссии, и Колмогорова с Александровым. Академики зажали самого Машерова, и шушукались втроем.
Слава богу, каменеть в президиуме не пришлось, но приветить ученую братию надо. Как-никак, всесоюзный конгресс посвятили высокотемпературным сверхпроводникам, а уж тут приоритет за вашим покорным слугой — сей факт даже амеры не оспаривали. Мои губы изогнулись в усмешке — хронофизика не скоро станет темой научных сборищ…
— Товарищи!
Шиканье прошелестело от партера к задним рядам, и гомон стих.
— Не буду утомлять вас историей открытия, этапами развития и прочей шелухой, — начал я резво и дерзко. — Сразу отмечу главное — советская наука лидирует в раскрытии секретов сверхпроводимости едва ли не комнатной температуры. Более того, мы первыми в мире реализуем добытые знания. На днях запущена ВТСП-ЛЭП протяженностью два с половиной километра, она соединила две мощные подстанции в Ленинграде.