Цикл романов "Все секреты мира"

— Виктор, — сказала Стефани, — если вам когда-нибудь надоест быть наемником и вы захотите получить постоянную работу, свяжитесь со мной.

— Я буду иметь в виду ваше предложение.

— Вы поддались мне, когда мы схватились тут сегодня, — проговорил Малоун. — Я прав?

Виктор кивнул.

— Я решил дать вам возможность уйти, потому и поддался. Я не так прост, Малоун.

— Я буду иметь это в виду, — усмехнулся Малоун. — А как быть с этим? — спросил он, указав на саркофаги.

— Они ждали здесь очень долго, — ответил Эли, — подождут еще немного. У нас же сейчас есть другие дела.

Кассиопея последней выбралась из коричневого бассейна, оказавшись в самой первой пещере.

— Линдси утверждал, что бактерию из зеленого бассейна можно просто глотать, — сказал Эли. — Она безвредна для людей, но разрушает ВИЧ.

— Нам неизвестно, так ли это, — заметила Стефани, — и можно ли верить словам Линдси.

— Можно, — упрямо возразил Эли. — На кону была его жизнь, и он использовал любую возможность, чтобы спасти ее. Он не стал бы врать Зовастиной.

— У нас есть флэш-карта, — проговорил Торвальдсен. — Я обещаю, что лучшие ученые мира, проанализировав содержащуюся на ней информацию, дадут нам ответ в ближайшее время.

Эли покачал головой.

— У Александра Великого не было ученых. Он верил этому миру.

Кассиопея восхитилась его смелостью. Она была инфицирована уже на протяжении десяти лет и постоянно думала, когда же болезнь заявит о себе. Это было очень тяжело — носить в себе тикающую бомбу и жить в ожидании дня, когда твоя иммунная система откажет окончательно. Это меняло всю жизнь человека. Ей было известно, что Эли страдает от тех же переживаний и готов ухватиться за любую соломинку. Им еще повезло, они могли позволить себе дорогостоящие лекарства, которые помогали держать вирус на поводке, а ведь для большинства людей эти медикаменты недоступны.

Она смотрела в коричневый бассейн, на дне которого лежала буква Н, и вспомнила слова, которые прочитала в одном из манускриптов: «Евмен раскрыл ему местонахождение подлинной могилы Александра. Она находилась высоко в горах, где скифы открыли Александру тайну жизни». Кассиопея подошла к зеленому бассейну и посмотрела на букву Z, лежащую на его дне.

Жизнь. Какое чудесное обещание.

Эли взял ее за руку.

— Ты готова?

Кассиопея кивнула. Они опустились на колени и стали пить.

95

Копенгаген

Суббота, 6 июня

19.45

Малоун сидел на втором этаже кафе «Норд» и поглощал фирменное блюдо заведения — томатный суп-пюре. Нигде его не готовили так вкусно, как здесь. Торвальдсен расположился напротив него. Окна второго этажа были раскрыты настежь, и теплый летний воздух ласкал их лица. В это время года погода в Копенгагене — само совершенство, и это было еще одной причиной, по которой ему нравилось здесь жить.

— Сегодня я получил весточку от Эли, — сказал Торвальдсен.

Интересно, подумалось Малоуну, что происходит в Центральной Азии? Они вернулись оттуда полтора месяца назад, и все это время он был занят тем, что продавал книги. В этом преимущество оперативного агента: сделал дело и уехал. Никакого постанализа и последующего контроля. Этим занимаются другие люди.

— Он раскапывает могилу Александра. Новое правительство Федерации сотрудничает в этой области с греками.

Малоун знал, что благодаря хлопотам Торвальдсена Эли получил весьма заметную должность в Национальном археологическом музее Афин. Безусловно, на руководство музея произвел большое впечатление тот факт, что ему известно местонахождение могилы Александра Великого.

Зовастину на ее посту сменил умеренный заместитель министра, которому, в соответствии с конституцией Федерации, были временно переданы властные полномочия — вплоть до того момента, когда в стране состоятся выборы нового лидера. Вашингтон, не поднимая шума, позаботился о том, чтобы все запасы биологического оружия Федерации были уничтожены. Вопрос был поставлен так: либо сотрудничайте, либо соседи Федерации узнают о том, какие планы вынашивала Зовастина и ее генералы, — и тогда уж пеняйте на себя. К счастью, возобладала точка зрения умеренных, и Соединенные Штаты отправили в Федерацию группу специалистов, в задачу которых входило следить за уничтожением смертоносных вирусов. Разумеется, при том что теперь антиген находился в руках Запада, азиатам не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться. Если бы Федерация начала убивать, остановить этот конвейер смерти она бы не смогла. Ненадежный союз между Зовастиной и Винченти сменился столь же хрупким альянсом между двумя не доверяющими друг другу странами.

— Эли получил полный контроль над могилой и потихоньку работает с ней, — рассказывал Торвальдсен. — Он говорит, что в результате этой работы могут быть переписаны целые главы истории. Там — множество надписей, произведений искусства и даже одна или две карты.

— А как поживают Эдвин Дэвис и Дэнни Дэниелс? Они довольны?

Торвальдсен улыбнулся.

— Я говорил с Эдвином пару дней назад. Дэниелс благодарен за все, что мы сделали. Особенно ему понравилось то, как Кассиопея взорвала вертолет. А этот человек обычно не склонен к сантиментам. Он жесткий парень.

— Рад, что мы смогли помочь президенту еще раз. — Малоун помолчал. — Что с Венецианской лигой?

— Залегла на дно. Они не совершили никаких преступлений, которые можно было бы доказать.

— Если не считать убийства Наоми Джонс.

— Ее убил Винченти, и он уже заплатил за это.

Датчанин был прав.

— Знаешь, было бы замечательно, если бы Дэниелс хоть раз просто попросил о помощи, а не втравливал меня в очередной кошмар с помощью обходных маневров.

— Такого не будет никогда. Этого он не сделает.

— И ты тоже?

Торвальдсен кивнул.

— И я тоже.

Малоун разделался с супом и смотрел в окно на Хьёбропладс. Площадь была полна людей, вышедших погулять теплым вечером. Такие вечера для Копенгагена большая редкость. Его книжный магазин на противоположной стороне площади был закрыт. В последнее время бизнес шел блестяще, и на следующей неделе Малоун собирался купить тур в Лондон. Нужно успеть вернуться до приезда на летние каникулы Гари. Малоуну не терпелось увидеть своего пятнадцатилетнего сына.

А еще он испытывал грусть, и продолжалось это с того самого дня, когда он вернулся из Азии. Они с Торвальдсеном ужинали вместе как минимум раз в неделю, но никогда не говорили о том, что лежало на душе у Малоуна. Есть двери, которые не нужно открывать. Если только тебя не пригласили. Поэтому он спросил:

— Как Кассиопея?

— А я все думал, когда ты спросишь об этом?

— Именно ты втянул меня в это.

— Я лишь сказал, что ей, возможно, нужна твоя помощь.

— Хочется верить: если помощь понадобится мне, она тоже поможет.