Цикл "Выживальщики". Компиляция. Книги 1-15

— В смысле, тени мелькали? — не понял Спас.

— Трудно объяснить, — сказала Лира, — как будто в Лесу есть ещё какие-то люди, но их присутствие от меня скрыто. Только иногда они прорываются как фантомы в информационном поле.

— И много их? — спросил Спас.

— Сначала мне казалось что мало, но потом было несколько озарений, и я на долю секунды увидела многие тысячи человек, — сказала Лира.

— А такое возможно? — спросил Спас.

— Что они есть, но я их не вижу? — уточнила Лира, — раньше бы я сказала что нет. Но теперь уже сама ни в чём не уверена. Вообще, дальняя часть Леса, как будто накрыта туманом. А в зоне, где взорвался реактор и откуда мы выманили тварей, как будто чёрная дыра. Раньше я только этих существ там различала, но теперь, вообще ничего. Хотя, они оттуда ушли вроде как не все… Проклятый Лес, я тут с ума сойду.

— Что предлагаешь? — спросил Спас.

— Я не знаю! — сокрушённо покачала головой Лада, — думаю, что искать Лавра смысла нет. Он не хочет, чтобы мы его нашли. А он стал настолько силён, что вполне может это устроить. Даже если мы его найдём, то не сможем ничего сделать. Он был рядом, и что нам это дало?

— Кроме того, что ты спасла ему жизнь? — спросил Спас.

— Да, кроме этого, — сказала Лада, — мы не можем на него влиять. А нужно это сделать. Надо искать другой путь. Бегать за ним просто так нет никакого смысла.

— Попробовать через информационное поле зайти? — спросил Спас.

— Там он ещё лучше прячется. У меня пока нет ответа на этот вопрос. Но бегать за ним бессмысленно, а делать что-то надо, — сказала Лада.

Следующим утром исчезла Юна. Причём, исчезла как физически, так и в информационном поле. Там её Лада тоже видеть перестала.

— Я никудышный отец, — грустно сказал Спас, — растерял всех детей и не знаю как найти.

— Не кори себя, — сказала Лада, — если даже я не могу ничего сделать, со своими возможностями…

— Её Лавр забрал, — вдруг сказала Оля, которая после ажиотажа первых дней, начинала говорить всё меньше и меньше. Она привыкла обходиться минимумом передачи информации, и сейчас старые привычки вернулись.

— Откуда ты знаешь? — пристально на неё глядя, спросила Лада.

— Я не знаю, — пожала плечами Оля, — я так думаю. Она же его сестра. Он ребёнок, наверняка ему тоже нужно общение. Он выбрал её, потому что она его не будет воспитывать. А вдруг это будет к лучшему?

— Это всё теория, — сказал Спас, — но не лишённая смысла. Что-то в этом есть.

— Главное, чтобы он не угробил девочку! — сказала Лада.

— Думаешь, он на это способен? — удивился Спас, — он её любит. Они очень близки и очень много общались всё время.

— Не специально, разумеется, — сказала Лада, — но у него одни возможности, а у неё другие. Она обычный человек. Ей нужна еда, вода, тепло — гораздо больше, чем ему. Сможет он ей всё это предоставить?

— Значит, рано уходить и прекращать поиски, — сказал Спас, — Лавр разумный мальчик и не желает Юне зла. Если он поймёт, что не справляется, то наверняка обратится к нам за помощью. Ради себя может и не стал бы просить, но ради Юны, я уверен, попросит. А мы должны быть рядом, чтобы помочь.

— Может ты и прав, — задумчиво сказала Лада, — значит, походим ещё. Хотя я понятия не имею, в какую сторону нам двигаться.

— Думаю, это не важно. Главное, быть где-нибудь поблизости, — сказал Спас.

Вик уже подумал что промахнулся, но умудрился приземлиться на самый край, причём на ноги. Он забалансировал на краю, одна нога соскользнула и он бросился плашмя на уступ. Часть тела оказалась над пропастью, но грудью и руками он оказался на камне. Почувствовав что сползает, он стал яростно цепляться пальцами за гладкую каменную поверхность, ломая ногти. Наконец, пальцы нашли небольшую трещинку, он зацепился за неё и замер. Положение было неустойчивым. Центр тяжести был над пропастью, держался он только на силе пальцев.

Вик стал потихоньку, по миллиметру, вытягивать себя. Костяшки пальцев побелели, а сами пальцы посинели от напряжения.

Ещё чуть-чуть… ещё немного… он медленно затащил ногу на каменный уступ и только тут немного выдохнул. Но расслабляться было рано. Не впадая в эйфорию, всё так же максимально осторожно, он продолжал втягивать себя всё дальше и дальше, и дело шло всё быстрее и быстрее. Наконец, он полностью оказался на горизонтальной каменной поверхности, перекатился на спину и шумно выдохнул. В ушах оглушительно стучало от напряжения. Одежда была насквозь мокрая от пота.

Он лежал и смотрел на висящее над ним огромное гнездо, с болтающейся под ним верёвкой.

— Надеюсь, оно того стоило, — пробормотал Вик.

Была опасность, что с этого выступа нет выхода. Сверху не всё можно было разглядеть. Обидно будет остаться тут в безвыходном положении, уж лучше тогда было бы в гнезде.

Вик закрыл глаза. Он решил дать себе ещё несколько минут, прежде чем начать оценивать ситуацию. Отчасти потому, что делать это было страшно. Если он загнал себя в угол…

Когда нужное время прошло, он опять шумно выдохнул и решил полежать в неизвестности ещё некоторое время. Пока не надоест. Итак натерпелся.

Минут через пятнадцать он понял, что не может больше ждать. Чем дальше, тем неизвестность становилась всё более и более мучительной. Он поднял голову и огляделся.

Уступ шёл балконом в обе стороны, насколько было видно, и скрывался за скалами. Уже хорошо. По крайней мере, он не видит тупик прямо сейчас.

Вик подполз к краю и высунулся над ним. Тут всё было хуже. Сколь-нибудь пологая поверхность, или хотя бы не отвесные скалы, по которым можно спускаться, пусть и с трудом, начинались намного ниже. Добраться туда было не просто. Оставалась надежда, что уступ приведёт его к какому-нибудь другому месту, где спуститься вниз будет реально.

Вик встал, секунду поколебался, куда ему идти, направо или налево, и уверенно зашагал направо.

Через пять минут он вернулся обратно. За поворотом уступ обрушился, и идти там было совершенно некуда. Как и невозможно было спуститься вниз.

В груди у Вика похолодело. Было два неизвестных направления, каждое из которых могло вести к спасению, а может и оба. Одно из них быстро и бесповоротно отсеялось. А что если за вторым, его ждёт то же самое? Что если и там всё обрушилось? Что он будет делать? Сколько он сможет прожить сидя на скале? Пока не кончится вода?

Он потряс почти пустую фляжку. Нужно озаботиться этой проблемой. Может хоть лужу какую найти в камнях?

Он поправил рюкзак, выдохнул и зашагал налево.

С громко стучащим сердцем он заглянул за поворот и с облегчением выдохнул. Не то чтобы это был путь к спасению… скорее путь тут не заканчивался, а значит были и шансы. Уступ шёл дальше, сколько можно было видеть, и исчезал вдалеке за очередным поворотом. Но в той стороне и пологий склон находился выше, и горы шли немного вниз и были более разрушенными и потрескавшимися. А это значило, что у него гораздо больше вариантов для спуска. Он даже заприметил одно место, где можно будет попробовать спуститься по скале. Возможно, это издалека казалось, что там это сделать можно, а вблизи всё будет иначе, но, по крайней мере, у него появилась надежда.