Циклопы

Едва сумел опомниться и продышаться. Напомнил сам себе, что выступает в связке с брадобреем.

– А ты чего, Капустин, мне раньше не сказал, что у похитителей первоначально был другой сценарий?
– Голос звучал глухо, как будто Боря разговаривал из бочки.

– А смысл?
– проскулил, прочирикал воробей-придурок.
– Зачем? Когда Жюли все сделает, поможет. Мне надо было только намекнуть ей на нештатность ситуации...

Завьялов резко остановил автомобиль. Вслух досчитал до десяти - стилист испуганно напрягся, поскольку был неглуп, - и только после этого всем корпусом развернулся к телу-Кеше.

– Послушай сюда, Капустин. В реалиях нашего времени ты...

– Да какие реалии, Борис Михайлович?!
– перебивая, взвизгнул брадобрей.
– Моя жена смогла б создать у Зои соответствующий настрой на флирт! Эмоциональная сфера подвластна путешественнику, мы за эмоциями и прибываем, мы конкретно к ним подключены!!

– Послушай сюда, - не поддался увещеванию Завьялов.
– Если ты, Кеша, продолжишь играть в секретного агента, мы оба - в жопе. Понял?

– Угу, - скукожил чужие телеса стилист.
– Позволите добавить? Объясниться, так сказать.

– Валяй.

– Борис Михайлович, - горделиво выпрямляясь, заговорил Капустин, - чтобы вы не говорили, я не могу быть с вами откровенен до конца. Я ограничен рамками обстоятельств, могу приоткрывать вам будущее лишь по мере жизненной необходимости.

– За поражение в правах переживаешь?
– нахмурился Завьялов.

– За это тоже, - выгнул грудь Иннокентий.
– В том, что должно было произойти в «Золотой ладье», я не видел повода для полной откровенности. Жюли...

– Проехали, - перебил Завьялов и повернулся к рулю. Угрюмо поглядел в разряженную огоньками темноту. Несколько раз стиснул и разжал кулаки...

«Стилист, как ни крути, банкует. Вся информация у него».

– Кеш, ты говорил, что когда я и Карпова должны вернуться с Кипра, у ментов уже будет вся информация по похитителям?

– Угу.

– Получается, ты знаешь, кто заказал похищение Карповой?

– Это знает Жюли.
– В голосе, идущем сзади, Завьялову послышалась насмешка.
– Я не был страстным поклонником вашей истории, Борис Михайлович.
– Это прозвучало уже ядовито.

Но впрочем, ядовитости хватило не надолго. Через секунду с заднего сиденья уже звучали истерические всхлипывания:

– Моя Жюли, моя Жюли... Борис Михайлович, вы вправду не заметили там...

«Лепешки из собаки в юбочке».

Завьялов плохо представлял, как Кеша собирается беседовать с собакой, но кто этих засланцев знает. Помимо словарей-энциклопедий в них могли забить знакомство с азбукой Морзе. Авось Жюли сумеет отбить лапками чечетку-морзянку, а Кеша правильно поймет и расшифрует.

Зою Павловну Карпову похитили чуть больше сорока минут назад, а у «Ладьи» уже не протолкнуться от скопища машин полицейского и телевизионного назначения. Наиболее шустрые репортеры уже наладили освещение и трещали о происшествии. Мелкие полицейские чины шныряли по толпе и собирали информацию.

Завьялов сумел припарковать «порше» метров за двести от въезда на территорию развлекательного комплекса. Направился к компании чинов, стоявших на крыльце с явно генеральскими минами - Зоя Карпова персона знаковая, можно и лицом поторговать, - собрался доложить генералитету приметы микроавтобуса похитителей, назвать примерные цифры забрызганного грязью номера.

Кеша плелся сзади. Пригибаясь, смотрел под ноги и звал жену:«Жюли, Жюли, я здесь, родная...»

Завьялов выбирался вперед сквозь плотные ряды зевак, когда в его голове взорвался приказом страшный рык: «СТОЯТЬ!!!»

Завянь опешил. Даже оглянулся, разыскивая Кешу: этот, что ли, воплем разродился?

Но нет, навряд ли. Стилист, во-первых, не умеет так рычать, а во-вторых и главное, отстал. Затерялся на парковке.

Тогда откуда приказание?

Внутреннее «я» проснулось?

«Стоять и слушать», - вновь, уже более спокойно прозвучало в голове.

Сплющенный толпой, замерший Завьялов ощутил, как его от макушки до пяток пронзила жуткая, мурашечная догадка. Нанизала, как жука на булавку, и пригвоздила к тротуару.

«Циклоп?..» - Борис отправил внутрь себя дрожащий вопрос.

Молчание. Возникший в мозгу голос исчез так же необыкновенно, как и появился. Завьялов едва не начал ощупывать доставшуюся ему голову! Крутиться на месте, как играющий с хвостом щенок! Едва не заорал, не зашелся воплем от ужаса!

Но плотная толпа сковала тело. Язык от шока помертвел. Борис стоял и слушал. Неподалеку от него худенькая официантка общалась с хмурым полицейским в штатском.

Эту официантку Боря хоть и не знал, но видел. Она совсем недавно поступила на работу в клуб и пока не разобралась, кто там есть «ху». Нервно вибрируя тонкой дымящейся сигареткой, бестолку зажатой в пальцах, девушка делилась:

– А я сразу заметила, что он к ней привязался! Гусарить начал, выпивку заказывать!
– Подавальщица говорила громко, надеясь привлечь внимание репортеров.
– Борис, его здесь все зовут Завянь, попробовал отобрать у Карповой собаку... Вообразите такое нахальство, а?!
– обращение к толпе. Зеваки заинтересованно и дружно покивали.
– Если б не охранник Зои, этот Завянь собаку отобрал бы! Точно-точно!

«Оп-паньки. А мы тут, кажется, приплыли...» От огорчения Борис забыл, что находится в чужом теле, начал приседать и нос почесывать, чтобы прикрыть лицо руками.

– Он даже Зое угрожал!

– Как именно?
– протокольно поинтересовался мент.

– Ну-у-у...
– юркнули в сторону плутоватые официантские глазки.
– Я в точности не слышала... Но!
– Палец ушел вверх учительской указкой.
– Я точно слышала, как Зоя ему ответила: «Не вздумай предъявлять, общаться будем через адвокатов!» Вот.
– И быстро соскользнула с шаткой темы: - Еще один момент. С Завянь какой-то новый старикан пришел. Типичный папик. Он тоже к девочкам клеился!

– К каким девочкам?
– не балуя слушателей разнообразием интонаций, сухо выговорил полицейский.

– Да ко всем!
– упирая руки в бока (поза подразумевала «ко мне тоже клеился старый черт!»), гордо заявила официантка.

«Во шпарит!
– искренне изумился Боря.
– Во привирает!» Он эту официантку даже не заметил, не то чтобы приклеился!

 - К одной фифе в парике подсаживался, на ушко ворковал...

«Это она платиновую Галю поминает».

– К девчонкам, к Зоиным приятельницам, тоже подъезжал!