Cудья и палач
Шрифт:
– Так это, в кабак как сядешь, так до самой ночи, – рассудил Федот. – А мы вроде как домой собираемся. Сейчас вот пузырек дорисуем, и по коням…
– Придется наложить на вас штраф. За употребление спиртных напитков в неустановленном месте…
– В баксах или в рублях?
– В менто-часах…
– А это как?
– Работы часов на пять, вас трое. Три умножаем на пять, получаем пятнадцать менто-часов…
– А-а… А кого менточасить?
– По местам боевой сутенерской славы проехаться надо…
– Ух, люблю путанок пощипать, –
– Тебе же сказали, рейд неурочный, штрафной, в менто-часах… Я готов, гер майор! – Рома Лозовой вытянулся по стойке «смирно».
– Тогда в машину, хер старший лейтенант! Ехали вчетвером. Степан и Рома в одной машине, Комов и Кулик в другой.
– Так что, не по нашему району рейд? – спросил Лозовой.
Он ехал в своей машине, но в качестве пассажира.
Степан мог воспользоваться своим авто. Но «восьмерка» для рейдов очень неудобная машина. С дверцами задними проблема. Вернее, проблема в их отсутствии. Рома мог сам вести свою «девятку», но он был немного подшофе.
И Федот был под градусом. Но Комов не терял головы в любой ситуации.
Степан не беспокоился за него.
– Угадал…
Они ехали в центр столицы. Остановились неподалеку от Тверской.
– Пошли!
Далеко идти не пришлось.
– Вот первая. – Степан кивнул на девочку в скромном платье по колено и с сумочкой на длинном ремешке.
Медленно так идет по тротуару, будто просто о чем-то задумалась.
Ссыкуха еще, лет двенадцать, не больше. Никак не подумаешь, что она проститутка. Это может определить только знающий человек.
– Девушка, вас подвезти? – окликнул ее Степан.
Она медленно направилась к нему.
– Нет, – сказала она. – Мне папа не разрешает с незнакомыми мужчинами садиться в машину… А глаза ее внимательно изучают его.
– А где твой папа?
– Он здесь, рядом… Я лучше пойду, а то он сердиться будет…
Спектакль разыгран неплохо. И с той и с другой стороны.
– А как мне папу твоего увидеть?
– А зачем?
– Деньги я ему должен, двести баксов…
– Вы что, его знаете?
– Точно не знаю, но, похоже, да…
Степан похабно подмигнул путанке.
«Папу» звать не пришлось. Он сам появился. И не один. С «гориллой». И сам он крепкий на вид, и спутник производит очень даже не слабое впечатление.
– Чего надо?
– Да вот, «дочку» твою покатать хочу…
– Кто такой будешь? – подозрительно посмотрел на Степана «папа» – «кот».
– Я? Да так, мимо ехал…
– Ну и езжай себе дальше…
– "Дочка" мне твоя понравилась. Прокатить хочу. За двести баксов не уступишь? На часок…
– Триста…
– Хорошо, пусть триста…
– Кто с тобой в машине?
– Друг…
– Если с другом, то четыре сотни…
– Да нет, я с твоей «дочкой» один кататься буду… Рома, выходи, здесь побудешь…
– Как скажешь, начальник… Лозовой быстро выбрался
из машины.– Начальник? – вскинулся «папа».
– Угадал, «кот» вонючий! – презрительно поморщился Степан.
Сутенер и его подручный подались назад, но им в спины ткнулись стволы «пээмов». Одного взял на крючок Федот, второго Саня.
– Спокойно, чмыри… Сделали улыбочку и тихо-тихо в машину…
«Папу» запихнули в «девятку» Ромы, его «ординарца» в «Волгу» Федота.
Но сначала, как водится, облагородили их руки браслетами наручников.
– А теперь поговорим. – Степан устроился на заднем сиденье впритык к «папе».
Он достал сигарету, закурил. «Коту» не предложил.
– О чем? – зло спросил тот.
– О твоей работе. Ты хоть понимаешь, в каком ты дерьме?
– А что мне понимать?… Что я сделал?
– Ты же малолеток, гад, в прокат сдаешь…
– Не понял юмора. Какие малолетки? Какой прокат?
«Папа», похоже, не понимал всей серьезности ситуации.
– Если бы у тебя была дочь десяти лет, а ею кто-нибудь пользовался, как бы ты на это реагировал?
– Я не понимаю, о чем разговор…
– Ты сутенер и заставляешь малолетних девочек заниматься проституцией…
– Это еще доказать надо.
– Кому?
– Что значит, кому. Суду…
– Какому суду?… У нас свой суд…
– Я что-то ничего не пойму… Ты мент или кто?
– Или где… Я не мент. Я отец. А вот он, – Степан показал на Рому, который сидел за рулем, – брат… А в другой машине тоже отцы. У нас общество…
– Какое на хрен общество?
– Общество разгневанных отцов… Одна такая тварь, как ты, изнасиловала мою дочь. А его сестру, кроме того, еще и убили. И мои друзья в трауре. Мы решили очистить страну от таких паразитов, как ты. Сегодня твоя очередь…
Степан говорил очень убедительно. Ему просто нельзя было не верить.
«Папа» заерзал на месте.
– Поехали!
Рома плавно тронул машину с места. Степан посмотрел назад. «Волга» Федота пошла за ними.
– Куда? – запаниковал «кот».
– А скоро узнаешь…
– Я не хочу!
Сутенер дернулся и больно ударил Степана в бок. И тут же получил раскрытой ладонью в кадык. Удар не сильный, но очень чувствительный.
Бедняга захрипел, судорожно сжался в комок.
– Только дернись, дебил! – Вдобавок ко всему Степан сунул ему под бок ствол пистолета.
Машина остановилась в безлюдном парке. Хоть вой, хоть кричи, никто не услышит.
Сутенеров выволокли из машин, поставили на колени. В затылки им уперлись стволы табельных «пээмов».
– Может, не надо, а? Может, договоримся? – скулил один.
– Да мы больше не будем, отвечаем… Только Степан не верил ни тому, ни другому.
– Рома, цепляй…
Лозовой ловко залез на развесистый дуб, подцепил к ветке две веревки с петлями. Сутенеры от страха потеряли дар речи. Безумными глазами они наблюдали за этими приготовлениями.