Cудья и палач
Шрифт:
– А ты что, крошка, думала, я тебе стихи читать буду?…
– Нет, не стихи… А что вы хотите делать?
– Ух ты! Ты хочешь знать, что я собираюсь делать? – обрадовался Шилин.
– Тебя это заводит?
Катя молчала.
– Да ты у меня девочка с фантазией… Слушай, кроха…
И Шилин принялся описывать предстоящее действо в таких подробностях, что слушать было просто невмоготу.
– Ну мразь! – выдавил из себя Степан.
Он выключил звук. И магнитофон наматывал разговор втихую. Через каждые пятнадцать секунд он включался в разговор
– Ну, все, пора за дело, – наконец услышал он. – Иди, моя голубка, я тебя…
И снова Степан выключил звук.
– И нам пора за дело!
Степан подал сигнал омоновцам. Те уже давно находились в полной боевой готовности. Были подготовлены и понятые – о них позаботился Лозовой. Два случайных мужика находились сейчас в его машине.
Микроавтобус с омоновцами сорвался с места, набрал скорость и затормозил точно напротив ворот. Мгновенно распахнулась дверца, и шесть вооруженных бойцов вылетели из машины. Двое из них воcпользовались поддержкой своих товарищей и легко перемахнули через ворота Через несколько секунд ворота были открыты со стороны двора.
По пятам за омоновцами шел Лозовой и как на привязи тащил за собой понятых. Те понимали, что их втянули в опасное дело – они могли бы и не идти Но Рома мог уговорить любого.
Федот также подвел свою машину к воротам Он, Степан и Саня Кулик вбежали во двор. А там уже мордами в землю валялись два телохранителя Шила.
Их держал под прицелом один омоновец. Пятеро других штурмовали дом.
Вооруженный водитель джипа не оказал сопротивления. Покорно бросил на пол помповик и сам плюхнулся на пузо. До комнаты, где закрылся с Катей Шилин, добрались беспрепятственно.
– Помогите! Помогите! – услышал Степан истерический вопль Кати.
И понятые его услышали. Они стояли за широкими спинами Ромы и омоновцев.
Дверь с грохотом слетела с петель. Степан отстранил всех и первым ворвался в комнату.
Для Шилина это явилось полной неожиданностью. Даже мерзкая похабная улыбка не успела сойти с его лица. Он прижимал к себе Катю. Бедная девочка безуспешно пыталась вырваться. Ее разорванное платье валялось на полу.
– Помогите! – Она пыталась вырваться из объятий Шилина, который принимал ее крики как игру.
Степан шагнул к нему, схватил его за волосы. От боли тот выпустил Катю и тут же получил кулаком в солнечное сплетение.
– Ну ты и тварь! – стиснул зубы Степан.
Он с трудом сдерживался, чтобы не накинуться на извращенца и не стереть его в порошок.
Шилин сидел на полу спиной к стене и с испугом смотрел на Степана.
Милицейская форма, майорские погоны произвели на него жуткое впечатление.
А еще масла в огонь подлил Лозовой.
– Проходите, граждане понятые, располагайтесь…
Шилина взяли на месте преступления. Менты при параде, омоновцы в униформе, понятые, которые засвидетельствуют факт попытки изнасилования.
Возраст девочки добавляет еще одну статью – совершение развратных действий с лицами, не достигшими четырнадцати
лет. Свидание с «крыткой» ему обеспечено. А на хате могут спросить, как это так, такой уважаемый человек пытался изнасиловать девочку десяти лет…– У-у, суки! – взвыл Шилин.
– Угодил волк в капкан, – наблюдая за ним, сказал Кулик.
– Да какой волк, – презрительно поморщился Федот. – Шакал он…
Степан поднял с пола разорванное Катино платье, прикрыл им ее тельце, взял на руки и отнес в машину, которую подогнал к дому Эдик. Там он закутал ее в одеяло и оставил на его попечение.
Сам вернулся в дом.
Шилин уже сидел на стуле. Степана он встретил полным ненависти взглядом.
Кулик сидел за столом и с важным видом составлял протокол по всей форме. Это не заняло у него много времени. Он заполнил бланк, дал прочитать написанное понятым. Те оставили в протоколе свои подписи и удалились.
– Ну что, Иван свет Геннадьевич, попались на жареном? – с откровенной издевкой спросил у Шилина Степан.
– Да пошел ты! – процедил тот сквозь зубы. И тут же получил кулаком в лоб.
– Я вижу, господин чмо, вы не понимаете, с кем вы разговариваете. – Степан давил на Шилина взглядом.
– А что тут понимать? – затравленно посмотрел на него Шило. – Вы менты, повязали меня. Так чего цирк ломать? Давайте, в отделение везите…
– Ты тут, Шилин, не командуй. Здесь моя власть…
– Да кто ты такой?
– Майор Круча. Может, слышал о таком? Шило едва заметно вздрогнул.
– Волчара, что ли?
– Я на клички не отзываюсь… Капитан Комов, бойцы ОМОНа уже уехали? – К Федоту он обратился с показной официальностью.
– Так точно, товарищ майор!
– А понятые?
– То же самое…
Как и было договорено, понятых увез Рома. Омоновцы уехали сами, а вместе с собой увезли и всех, кто обслуживал Шилина.
– Вот видите, Иван Геннадьевич, здесь остались только мы с вами и мои люди…
– Ты беспредельщик, Волчара! – заерзал на стуле Шило.
– Почему беспредельщик? – удивился Степан. – Я действую в точном соответствии с законом. – Доказательств твоей вины выше крыши. Показания потерпевшей, показания понятых, свидетелей. И аудиозапись… Да, Шилин, мы тебя по полной программе обработали. Так что на полную катушку тебе срок отмотается. А еще братва до задницы твоей может добраться…
– Этого не будет!
– А может, поспорим? – рассмеялся Степан.
– Ты подставил меня. Подставил! Что тебе надо, Волчара?
В голосе Шилина еще звучал апломб, но сам он уже был морально надломлен. Степан чувствовал это.
– Мне нужно кое-что от тебя узнать. И я узнаю… Иначе труба тебе, Шило…
– Ну ты гад, Волчара. Со всех сторон обложил… – Шилин едва локти не кусал от отчаяния и безысходности. – Говори, чего надо?
– Мармелада… Короче, говнюк, ты мне на Шлыкова наколку должен дать…
– Что?! – От злости Шилин аж позеленел.
– Шлыков Герман Владимирович, киллер, который работает под твоим началом…