Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том I
Шрифт:
Линевич делал вид, что боится лишиться конницы в самом начале войны. А ведь считался когда-то лихим кавказским генералом. Но Главнокомандующий, адмирал Алексеев, этих опасений не разделял и, узнав о потере соприкосновения с противником, приказал Линевичу немедленно двинуть конный отряд вперед и предписать ему более решительный образ действий.
26 февраля отряд снова двинулся вглубь Кореи. Но за это время обстановка уже сильно изменилась, и, ясно дело, не в нашу пользу. 12 февраля в городе Аньчжу не было еще ни одного японца, а 3 марта он был уже занят трехтысячным японским отрядом, и, стало быть, теперь мы не могли продвинуться далее
Собрав все эти сведения и считая задачу разведки посильно выполненною, генерал Мищенко хотел уже отходить за Ялу, когда получил от генерала Линевича выражение сожаления, что он не «потрепал» японцев. Тогда генерал Мищенко снова повернул свой отряд обратно и 15 марта атаковал корейский городок Чончжю, занятый, по слухам, 4 японскими эскадронами.
Это был наш первый смелый, «хороший» бой, подкрепивший уверенность, что в окрестностях Чончжю, Аньчжу и Пхеньяна сосредоточивается 1-я японская армия. С нашей стороны в бою участвовало шесть сотен спешенных казаков, со стороны японцев — 5 батальонов пехоты, 7 кавалерийских эскадронов, саперная рота и 18 полевых орудий. После жаркой перестрелки казаки сели на коней и без потерь отошли в расположение своего отряда.
Так как в то же время отряд, выдвинутый из Владивостока в Северную Корею нигде противника не обнаружил, то стало ясно, что ближайшей целью действий японской армии, высадившейся в Корее, было наступление к Ялу, форсирование переправы через эту реку и дальнейшее развитие операций на Маньчжурском театре.
Собственно, чего другого было ожидать!
Прежде чем перейти к рассказу о первом крупном сухопутном столкновении русских и японских войск — бое на реке Ялу, скажем несколько слов о герое набега на Корею генерале Павле Ивановиче Мищенко.
Биографическая справка {432}
«Мищенко Павел Иванович (22.1.1853, Темир-Хан-Шура, Дагестан — 1918, там же), русский генерал от артиллерии (6.12.1910), генерал-адъютант (1904). Образование получил в 1-м Павловском училище (1871). Выпущен в 38-ю арт. бригаду. Участник Хивинского похода 1873 и русско-турецкой войны 1877-78. Командовал батареей 2-й гренадерской арт. бригады. С 1899 помощник начальника охранной стражи КВЖД.
Во время подавления Ихэтуаньского восстания 1900-01 показал себя храбрым и распорядительным командиром, был начальником южного отдела КВЖД. За успехи в Китайском походе награжден орденом Св. Георгия 4-й степени. 2.6.1901-9.3.1902 командир 1-й бригады 39-й пехотной дивизии в Квантунской области. С 23.3.1903 командир отдельной Закаспийской казачьей бригады.
Участник русско-японской войны 1904-05, заслужил репутацию одного из лучших кавалерийских командиров русской армии. Блестяще проявил себя в сражениях при Шахэ, Сандепу. С 17.2.1905 начальник Урало-Забайкальской сводной казачьей дивизии. 30.8.1905 переведен в распоряжение главнокомандующего на Дальнем Востоке. Награжден золотым оружием.
С 21.9.1906 командир II Кавказского АК. 2.5.1908-17.3.1909 Туркестанский генерал-губернатор, командующий войсками Туркестанского ВО. С 23.2.1911 войсковой наказной атаман войска Донского. 23.9.1912 назначен состоять при войсках Кавказского ВО.
В начале войны некоторое время командовал частями II Кавказского АК (Кавказская гренадерская и 51-я пехотная дивизии) вместо В.А. Ирманова. 19.3.1915 получил в командование XXXI АК, действовавший на Юго-Западном фронте.
Во время чистки высшего комсостава после Февральской революции отстранен от поста командира корпуса и 16.4.1917 уволен от службы по болезни с мундиром и пенсией.
В 1917 уехал на родину. Постоянно носил знаки различия; когда
к нему в дом вломились большевики и при обыске отобрали погоны и награды, он застрелился».Еще одна русская судьба на переломе времен. То, что был уволен от службы Временным правительством, говорит о том, что Павел Иванович был верным сыном Престол-Отечества и в думско-масонские игры не играл.
В войну же русско-японскую он стал подлинным ее героем. Показателен следующий факт. Отрядный штаб Мищенко состоял всего из пяти офицеров. За войну будет убито четверо, двое пропадут без вести, одного ранят три раза, другого — четыре. Всего урон штаба будет исчисляться в 22 человека, не считая ординарцев и офицеров связи.
Последнее не удивительно. Известный генерал Антон Деникин, в ту войну начальник штаба конного отряда генерала Мищенко, свидетельствует: «Когда бой становился жарким, генерал Мищенко со своим штабом неизменно шел впереди с солдатами в стрелковой цепи: “Я своих казаков знаю, говаривал он, — им, знаете ли, легче, когда они видят, что и начальству плохо приходится”».
Набег на Инкоу
С именем генерала Мищенко связан еще один известный эпизод русско-японской войны, получивший название «Набег на Инкоу». Набег этот состоялся в начале 1905 года, перед сражением под Сандепу.
Главной целью рейда было разрушение железной дороги, в том числе и железнодорожных мостов, на участке Ляоян — Ташичао — Дальний с тем, чтобы затруднить переброску осадной 3-й японской армии из-под Порт-Артура. В полной мере осуществить это не удалось, поскольку секретность в русской Маньчжурской армии, по-видимому, принципиально не соблюдалась. Кроме того, лихому кавалеристу Мищенко навязали громоздкий обоз. Под предлогом обеспечения полноценного и высококалорийного питания бойцов во время рейда. Главнокомандующий генерал Куропаткин всегда проявлял в таких случаях трогательную заботу о солдатском и казачьем желудке.
Вступая по пути в частые перестрелки и непродолжительные стычки с японцами и хунхузами, 30 декабря 1904 года отряд генерала П.И. Мищенко, насчитывавший около 7 с небольшим тысяч войска, преимущественно кавалерии, беспрепятственно подошел к городу-порту Инкоу. По сведениям лазутчиков, «там было сосредоточено запасов до 20 млн. рублей». Стоимость, между прочим, двух эскадренных броненосцев.
Для атаки, назначенной на вечер, выделялось 15 эскадронов и сотен, остальные находились в резерве. Штурмовой колонне было послано приказание: взорвать все что можно и уходить. Перед атакой русская конная артиллерия обстреляла Инкоу и подожгла многочисленные армейские склады, которые горели несколько суток. Однако пламя пожара осветило местность, и японцы повели по атакующей русской коннице прицельный огонь и отбили атаку. Из строя выбыло около 200 человек. Со стороны станции донеслись звуки частой стрельбы японских магазинок; послышалось «ура», заглушённое еще более яростной стрельбой; еще раза два среди шума перестрелки вспыхивало «ура».
Мищенко хотел повторить атаку в конном строю большими силами, но тут ему сообщи ли с линии дозоров, что на выручку гарнизона Инкоу спешит из близкого Ташичао большой японский отряд. Русской коннице пришлось отступить от горящего во многих местах города Инкоу и начать отход в расположение Маньчжурской армии.