Цвет надежды

* * *

— Блез, до ужина еще два часа! Поиграешь со мной?

Звонкий голос ворвался в комнату раньше мальчишки. Девушка, стоявшая у окна, обернулась. В начале учебного года пределом мечтаний было возвращение прежнего Брэнда. Такого, каким был ее братишка до гибели Фриды, капризного, избалованного и… нестерпимо звонкого.

— Не ори на весь дом!

— Поиграешь со мной? — шепотом повторило рыжее недоразумение.

Блез вздохнула, глядя на ямочку на его щечке. Давно он не был таким… Улыбчивым, звонким. Все правильно. Он всего лишь ребенок, а сегодня Рождество.

— Я…

— Слушай, я и так не заходил к тебе целый день, потому что тетя Алин просила. Но сейчас-то ты уже не спишь и…

— Ты сам, небось, проспал до обеда, а теперь рассказываешь мне, какой ты заботливый, — изобразила возмущение девушка.

— Ну, пойдем, — мальчик схватил ее за руку и потянул к двери. — Там и для тебя подарки.

— Какие? — подняла глаза к потолку девушка.

— Не знаю. Я не открывал.

— Подожди, обуюсь!

— Или хочешь, я к тебе притащу?

— Что ты притащишь?

— Как что? Модель квиддичного поля!

— Ну уж нет. Только этого безобразия в моей комнате не хватало.

Брэнд засопел, но смолчал. Правильно, а то ведь придется одному играть.

В его комнате царил кавардак. Форменная мантия кое-как свисала со спинки стула. Красно-желтый галстук валялся на полу. На кровати — ворох разноцветных обверток. Видимо, юный Форсби уже успел вскрыть все подарки.

— Тебе отец подарил? — Блез кивнула в сторону уменьшенной копии квиддичного поля, занимавшей добрую половину комнаты.

— Нет, Грег!

— Грег?

— Ну да! Грегори Гойл!

— А-а-а… откуда он… Он тебе прислал?

— Нет. Он заезжал.

— А сейчас он где?

— Как где? Дома, наверное. Скоро же праздничный ужин.

— А… почему он ко мне не зашел?

— Ну тебя же просили не беспокоить!

— Брэндон! Ты ему сказал не заходить?!

— Ну да! — мальчик удивленно округлил глаза. — А что?

— Ничего, — буркнула Блез.

Она вспомнила утро и то, как неловко распрощалась с Грегом. Сначала, проснувшись в его объятиях, укрытая его мантией, она долго не могла понять, где она и почему рядом Грег. А потом… Какие-то неловкие слова. Его смущенная улыбка. И то, как он смотрел. Так… странно. Словно теряет что-то. И то, как он неловко желал ей счастья в будущем браке, теребя на собственном пальце фамильный перстень. А она почему-то так и не сказала, что помолвки не будет, наверное, потому, что надеялась до последнего. А когда собралась поздравить его с Рождеством, сказать что-то доброе и светлое, чтобы он понял, как помог ей в этот вечер, он вдруг засобирался и уже в дверях путано объяснил, что не может задержаться.

Последующие события напрочь вытеснили из ее головы этот промежуток времени. А вот сейчас Блез провела рукой по волосам и устало опустилась в кресло, глядя на Брэнда, который уже расставлял на зеленой траве игроков. Почему же Гойл не зашел? Она бы все объяснила и еще поздравила, и…

— Ну ты идешь?

Блез перебралась на пол, разглядывая фигурки.

— А как они в воздухе держатся? — тупо спросила она.

— Магией, конечно! — как умственно отсталой пояснил Брэнд. — На. Тут инструкция.

Блез послушно пробежала взглядом по строчкам с простейшими заклинаниями.

— Че-го-о? Брэндон! Это же половина курса Флитвика в упрощенном варианте. Отстань от меня.

— Ну так игра же развивающая. Вот и развивайся.

— Брэндон!

— Грег со мной играл, а ты, между прочим, моя сестра… И отказываешься…

— Вот вызывай Грега и играй с ним дальше.

Брэндон засопел и принялся переставлять фигурки. Блез улыбнулась. Какое счастье, что он есть.

— У тебя есть три секунды, чтобы изложить мне эту инструкцию в доступных выражениях.

Мальчишка расплылся в улыбке.

Позже, когда домовой эльф напомнил о праздничном ужине, и Блез собралась к себе, Брэндон догнал ее со словами:

— Это же тебе. Я забыл.

Блез развернула упаковочную бумагу. Книжечка в обложке из коричневой кожи была мягкой на ощупь. Открыв первую страницу, Блез прочла строчки, исписанные знакомым неровным почерком: «Пусть в нем будут только счастливые записи. С Рождеством».

Блез невольно улыбнулась.

— Спасибо, Грег, — произнесла она.

А на прикроватной тумбочке ждала стопка писем. Блез быстро отбросила первые четыре от поклонников из школы, пятое с гербом Паркинсонов торопливо вскрыла:

«Только что прилетела сова из Хогвартса. Драко пишет, что у него все в порядке. На Рождество он остался там вместе с Нарциссой. Мне все же показалось, что что-то случилось, но на мое письмо он пока не ответил. Может, у тебя информации больше?

У меня куча новостей. Завтра нужно обязательно увидеться.

С Рождеством!

Надеюсь, мой подарок тебе понравился.

П.П.»

Блез почувствовала, что сердце заколотилось. Драко в Хогвартсе. Она знала это и от отца, но сейчас, увидев подтверждение, едва не разрыдалась от облегчения. Или же от обиды, что это самое подтверждение было написано почерком Пэнси Паркинсон, которая явно торопилась. Весь тон письма говорил об этом, как и то, что терпения у подруги хватило лишь на несколько строчек и подпись инициалами.

Блез опустилась на краешек кровати, держа в одной руке письмо от Пэнси, а во второй — стопку оставшейся корреспонденции. Почему же он написал Паркинсонам и не удосужился написать хоть строчку ей? Почему Грег нашел время появиться в ее доме и даже испытать сомнительное удовольствие, повозившись с Брэндоном, а Драко?.. Драко…

Блез отбросила было письмо Пэнси, потом все же перечитала несколько строчек еще раз. Нужно написать ответ. Только сначала стоит все же добраться до елки и распаковать подарки, чтобы знать, о чем писать.

Оставшиеся письма она просматривала бегло. Читала выборочно, ориентируясь по фамильным гербам. На предпоследнем стояла печать Хогвартса. Сердце вздрогнуло. Блез вскрыла конверт, медленно развернула лист пергамента.

«Блез, милая! С Рождеством тебя!

Пусть твой ангел никогда о тебе не забывает. Надеюсь, дома все прошло нормально. Я в Хогвартсе. У меня все хорошо. Нарцисса тоже здесь. Завтра, вероятно, отправимся домой, хотя точно пока не знаю. Как что-то решится, напишу.

Обнимаю.

Д.М.»

И это все? Блез отложила листок, даже не перечитав. Подняла взгляд к потолку, усеянному звездами. Значит, все-таки ничего не было. Ни-че-го. Миф. Сон.

Она забралась на кровать, устроилась на подушках и начала неторопливо вскрывать остальные конверты, читая поздравления, слова восхищения и пожелания — искренние и не очень.

Листок пергамента, исписанный аккуратным аристократическим почерком, лежал рядом с ее щиколоткой, поверх письма Пэнси. Сон. Миф. Выдумка.