Цвета ее тайны

Она решительно не могла понять, как это ей удалось попасть в это славное местечко. Семя оставалось при ней, так что замедлить ее и переместить никто не мог. Да и перемещать было бы далековато: замок находился на облаке, а она явно попала на землю. Приглядевшись, огрица даже приметила замок на одном из висевших над головой облаков. Но кто же спустил ее с небес на землю?

— Как я здесь оказалась? — спросила она Дженни, находившуюся там же со своим котом.

— Я поместила тебя сюда. Это мой талант, — ответила та.

— О, так ты волшебница!

— Нет, я простая эльфийская девочка. Просто я умею воображать всякие славные места, а если при этом пою, а тот кто слышит, не обращает внимание на мое пение, могу завлечь его в этот воображаемый мир.

— Наверное, это неплохо, но мне-то что тут делать? — спросила Окра. — Я вроде бы собиралась потолковать с птицей.

— Вот именно, — подтвердила материализовавшаяся рядом с ними Мела. — Мы с Окрой здесь, но дело наше не движется.

— Вот попадет Роксана сюда, тогда с ней и поговорите, — сказала Дженни.

— Что-то ее не видно, — проворчала Окра, озираясь по сторонам.

— Наверное, еще не успела отвлечься, — пожала плечами Дженни. — Хотя странно, что ее нет до сих пор. Но она уже бывала в моей песне.

— Кажется, я сообразила! — воскликнула Мела. — Роксана остается замедленной, а мы ускоренными: видимо, это различие сохраняется не только наяву. Этак она сюда и за век не доберется.

— Возможно, я смогла бы ее ускорить, — сказала Окра, бросив взгляд на семя. — Вопрос в том, не съест ли она нас прямо в этом сне?

— Не знаю, — покачала головой Дженни.

— Сейчас выясним, — сказала Окра, донельзя довольная тем, что поставила Главное Действующее Лицо в затруднительное положение. — Эй, семя. Прибавь Роксане быстроты, чтобы она сравнялась с нами.

— Но… — Мела и Дженни хотели что-то возразить, но тут рядом с ними появилась птица рок.

— Наконец-то я снова здесь! — вскричала она, расправила огромные крылья и взмыла в небо.

— Эй, Роксана, — позвала Дженни. — Нам нужно с тобой поговорить.

— Кому это «нам»? — спросила птица, делая в воздухе петлю.

— Ну, вообще-то, огрице Окре, — сказала Дженни.

Окра почувствовала, что оказывается в центре внимания, и это ей не понравилось. Может, они и во сне, но почему-то казалось, что птица рок может склевать ее здесь по-настоящему.

— Огрице так огрице, — сказала Роксана, — ей, значит, и быть съеденной первой. Не знаю, как тут некоторым удалось выбраться из клетки, но больше такого не произойдет. Потому что съеденная еда уже никуда не выберется.

С этими словами птица спикировала вниз.

— Замедли на три четверти! — выкрикнула Окра, подняв семя.

Скорость полета снизилась, взмахи крыльев замедлились, и Роксана, потеряв высоту и промахнувшись мимо добычи, врезалась в землю.

— Что такое, — медленно пробормотала она, с трудом выговаривая слова. — Что ты со мной сделала?

— Замедлила тебя семечком времяники, — пояснила Окра. — Пока на три четверти нормы, но будешь бузить — замедлю еще больше.

Рок прыгнула на огрицу, но поскольку бросок был замедленным, увернуться от него не составило труда.

— Что это за семя такое? — спросила птица, смешно растягивая звуки.

— Симург велела мне передать его тебе. Но ты должна отпустить пленников и не пытаться никого из нас съесть.

— И отдать яйцо, — напомнила Дженни.

— Еще чего! — фыркнула Роксана. — Симург приказала мне его высидеть.

— Но оно нам нужно! — воскликнула Дженни.

— Мало ли что кому нужно! Не отдам. Без прямого приказа Симург вы его не получите.

«А ведь птица рассуждает разумно, — подумала Окра. — Вряд ли Симург стала бы заставлять ее веками высиживать яйцо, чтобы потом вот так запросто…»

— А что вы так носитесь с этим яйцом? — спросила она Дженни. — Зачем оно вам?

— Дело в том, что Гвенни получила задание принести то, что пребывает меж роком и твердью, — пояснила девочка. — Иначе ей не бывать вождем. А яйцо находится как раз между птицей рок и твердым каменным гнездом.

— Клювом вам в темечко, а не яйцо! — крикнула Роксана.

— Погоди, — сказала Окра. — А больше в этом гнезде, «меж роком и твердью», ничего нет?

— Мы больше ничего не видели, — ответила Дженни.

— Конечно, ничего, — сказала Роксана. — Неужто я позволила бы подкладывать к такому важному яйцу всякую всячину?

— А как насчет оброненных перьев? — спросила огрица.

Дженни раскрыла рот от удивления.

— Надо же, об этом мы и не подумали. Может быть, никакого яйца нам не требуется.

— Требуется, не требуется, а украсть его вы пытались, — заявила птица Рок. — А потому подлежите съедению.

— Но ты не можешь съесть Че, — сказала Окра. — Крылатым чудовищам это строго-настрого запрещено.

— Это я только с твоих слов знаю, а ты мне не указ. А яйцо воровать он явился с прочими, и такой же съедобный, как другие.

— Ну, Роксана, — взмолилась Дженни. — Чего тебе стоит отдать нам одно-единственное перышко и отпустить восвояси?

— Злоумышление должно быть наказано. Покушавшимся на яйцо пощады не будет.

— А если мы дадим тебе семя? — спросила Окра.

— Что мне за радость замедляться на три четверти?

— Так ведь времяника способна не только на это, — сказала Окра. — Штуковина мощная и, скажу я тебе, весьма полезная. Именно с помощью семечка я меняю твою скорость и не даю тебе меня сцапать. Будь он у тебя, ты могла бы… — Окра сделала паузу, осознав сопоставимое по величине с птицей Рок значение того, что только что пришло ей на ум… — ты могла бы ускорить свое яйцо и высидеть его быстро-быстро. А значит, покончить с заземлением и обрести свободу.

— Свободу? — охнула Роксана.

— Именно. И все, что для этого нужно, это отпустить нас с перышком, — сказала Окра. — Ты согласна?

Ясное дело, что упустить возможность высидеть-таки ставшее для нее роковым яйцо птица рок не могла.

— Если это все, то согласна.

— Тогда выбираемся из сна и забираем перышко, — сказала Дженни.

Однако Окра проявляла осторожность.

— Перемирие? — спросила она птицу.

— Перемирие, — согласилась та. — Но если попробуете украсть яйцо — всех съем!