Цвета магии

Так завершается этот замечательный документ, с наиболее подробными и убедительными доказательствами для подтверждения моей теории о культе Скви. Автор документа даже дает название этой важной части культа: Крекер. Я горд, что у меня есть эти доказательства, чтобы опровергнуть невежественные попытки некоторых моих коллег в Аргивианском университете прекратить мои исследования. Я прошу, чтобы члены совета университета приняли это во внимание при обсуждении моей заявки продолжать исследование захватывающих и интригующих ответов, открывшихся с этой находкой.

Примечание к вышенаписанному:

Для членов совета и учителей Аргивианского Университета от Лавино Бар-бассанти, покинувшей университет.

Как вы можете понять из данного документа, старый Ар-басинно совсем свихнулся. Его "теория" о гоблинском религиозном культе Скви, которую он начал развивать двадцать лет назад, отрицательно повлияла на его мозг, и теперь он стремится к новым высотам невменяемости.

Как я уже упоминала выше, в своих комментариях к его теории, я была с Ар-басинно, когда он исследовал руины на Фларге. Так как он был пьян большую часть времени, он мало что видел и ещё меньше помнил. Он прав только в одном: Сарафинна и я нашли поле для игры более или менее таким, как он описывает. Поразительно, что в то время, как остальная часть поселения была в руинах после рейдов людей, опустошавших эту область, широкое поле было действительно хорошо сохранено. Я не отрицаю, что это было важное место для гоблинов, но идея Ар-басиннo о религиозных ритуалах не имеет вообще никаких доказательств.

Я много говорила ему об этом, но он не был склонен слушать, и я поняла, что лучше было молчать, надеясь, что он забудет про это. Мы нашли сферические объекты, бурдюки и свистки, как он и сказал. Одежды были в довольно плохом состоянии, но я смогла разобрать слово «Бегуны» на одной и «Собиратели» на другой. На каждой стороне поля имелись места, где были своего рода скамейки. Ар-басинно прав, говоря, что всё там происходившее, было связано с толпой гоблинов.

На одном конце поля был большой камень, на котором некогда в прошлом, кто-то выгравировал какие-то цифры и слова. Трудно было всё перевести, но там было что-то о «попаданиях». Тем не менее, мы были не в состоянии расшифровать прямой смысл данного слова.

Лично я считаю, что открытие в целом было менее значительным, нежели смысл, который Ар-басинно хотел ему предать. Вернувшись к нашей палатке, он продолжал болтать о «наиболее значительной археологической находке века» и «физической основы для науки гоблинологии», пока я не ударила его по голове бутылью вина, чтобы заткнуть его. На следующее утро, когда он пришел в себя, идея религиозного культа основательно укоренилась в его голове, и я ничего не смогла придумать, чтобы выбить её оттуда.

Мы спорили об этом почти весь обратный путь в Аргивию, и вскоре после этого, как многие из вас уже знают, я ушла из университета, чтобы больше не видеть и не слышать его бредни.

Я настоятельно призываю вас игнорировать всю эту «теорию» и предложить Ар-басинно перспективу тихой пенсии в каком-нибудь неопределенном месте в университете. В продолжении о поле на Фларге, я сомневаюсь, что оно имело огромное значение для гоблинской культуры. В лучшем случае это был какой-то ритуал, конечно, не религиозный – он был непродолжительным и, вероятно, не предполагал большого числа повторений. Из документа мне стало ясно, что «Крекер» был игрой, и кто может себе представить, что какое-то общество будет тратить столько времени и ресурсов на простую игру?

Суровое испытание орков Don Perrin

Перевод: Александр Pa3dolBOY Гракович

Редакция: Ольга Jacinta Якубова

В маленькой читальной комнате у библиотеки маг по имени Элкан стоял позади своего полевого командира, генерала Грота Джонара. Его кричаще красное пышное одеяние ниспадало вокруг него. Густые светлые волосы свисали на откинутый капюшон.

Прошла тысяча лет с тех пор, как ледник отступил от Доминарии, до этого правивший здесь еще тысячу лет. Население Кьельдора сложилось из тех, кто выжил под натиском ледника и бежал на восток в поисках места, которое способно выстоить, пока мир снова не обретет тепло.

Таким образом, они заняли земли, на которые, как оказалось, раньше них претендовали люди Бальдувии. Четыре столетия народы Кьельдора и Бальдувии вели между собой кровавую войну. Солдаты Бальдувии были хуже организованы и обучены, чем армия Кьельдора, но Элкан хотел изменить сложившуюся ситуацию.

Элкан был амбициозен. Он всегда осознавал, что вековые проблемы со стратегией Бальдувии были в том, что никто из генералов не рисковал армией, являвшейся силой, необходимой для выживания. Армия, которая не рискует, будет всегда проигрывать. Но правда была в том, что Бальдувия, выиграв много битв, не победила ни в одной войне. Поэтому люди Элкана до сих пор жили высоко в горах вместо плодородных равнин, на которые претендовал Кьельдор.

Отбросив предательские мысли, Элкан придумал идеальный план, в котором армия, невосстановив силы, могла завершить кампанию, но ужасающе огромной ценой.

Ему были необходимы расходные отряды. Как он уже знал, его послушными пешками были орки, которых отправлял к нему знаменитый генерал Джонар.

Генерал Джонар был высоким орком-воином. Он всегда носил броню, а на поясе у него висела дубина. История его возвышения до главы клана и генерала орочьих армий была долгой, и он рассказывал её на каждом пиру в честь очередной победы. У него была репутация победителя, хотя в последней битве он потерпел поражение. Джонар был опозорен поражением на Балешском перевале. Его орки бежали перед могуществом вооруженной пиками пехотой. Джонар нуждался в новой победе, которая восстановит его репутацию в Бальдувии и в орочьих кланах. Только поэтому он решил прислушаться к молодому магу.

Элкан занимал небольшие покои в одной из башен Бальдувийской крепости. Он был младшим магом, хотя был молод даже для этой должности. Большинство магов получало такой статус и такие апартаменты только по достижении средних лет жизни. Элкан же получил всё это слишком рано.

Бальдувия была атакована генералом Варчильд и кьельдорскими рыцарями. Варчильд была новым, но уже прославленным генералом. Это поднимало боевой дух воинов Кьельдора и лишало настроя Бальдувийскую армию. Это было время серьёзного раздора в Бальдувии, что стало лучшей возможностью для целеустремлённого молодого мага.

Маг и генерал смотрели на карту, на которой Элкан распланировал грядущую битву, Джонар подался вперед, внимательно вглядываясь в область, расположенную далеко на юге от Бальдувийской цитадели, ближе к границам земель Кьельдора. Площадь, обведенная красным, была наиболее удобным местом для остановки армии, готовящейся к подъёму с равнин, у подножья холмов, в горы.

— Они будут атаковать нас здесь. Сомнений нет. Они будут форсировать наступление, прежде чем мы соберем силы, способные остановить их, – сказал Джонар, уперев палец в карту.

Элкан высокомерно фыркнул в ответ на замечание. – Почему они будут атаковать нас здесь? Среди генералов Кьельдора нет глупцов, и я слышал, что эта Варчильд умнее многих. К чему нападать на нас, когда мы имеем всё ещё полный доступ к мощи гор? Они выманят нас на равнины, а их рыцари бросятся в бой на нас.

Это мнение было ценно тем, что то же самое доказали несколько предыдущих сражений. Маги Кьельдора и Бальдувии не раз доказывали свою способность использовать магию предгорий, но чем ближе маг Бальдувии был к равнинам, тем в большей опасности он находился.