Цветочек. Маска треснула. Том 2

– Что-то случилось? – спросил Шеидан, проходя в кабинет отца. – Во дворце такая суета…

– Во время собраний здесь никогда не бывает тихо, – с отвращением выплюнул Раашир и бегло осмотрел сына.

После памятного визита во дворец второй принц Давриданской империи будто бы исчез. Придворные шептались, перемывая косточки невероятной скрытности императорского семейства, и гадали, не выпадет ли им удача увидеть саму императрицу.

– Наагалей Ссадаши пропал вместе с Дейной почти на пять дней, а сегодня они наконец объявились. Слава богам, живые, хотя наагалей немного потрёпан.

– Такой ажиотаж из-за одного нага? – удивился Шеидан, падая на кресло и забрасывая ноги в грязных сапогах на подлокотник. – Могли бы привыкнуть, он здесь две недели уже.

– Дочь наагашейда подстрелили, – Раашир вытащил из ящика графин с дикой и щедро плеснул в чашу из-под травяного отвара.

Встревожившийся Шеидан озадаченно нахмурился и зашевелил губами.

– Подожди, какая дочь? С ними же была одна женщина. Подстрелили тётушку Лаодонию?!

– Подстрелили старшую дочь наагашейда, наагаришею Амарлишу, которая тайно направилась вслед за посольством, а потом решила выследить молодца, который хотел подстрелить её дорогого дядюшку Ссадаши, – император залпом опорожнил фарфоровую чашечку и плеснул ещё дики. – Я наагашейду пока не писал. Посмотрю, как наагатинские послы себя поведут. Может, решат, что не стоит сообщать повелителю…

– Не решат, – уверенно заявил Шеидан. – Вот за это я и не люблю собрания глав. Обязательно с чьим-нибудь родственником что-то случится.

– О, – император приподнял брови в наигранном веселье, – в этот раз случаев много! Приезд наагалея Ссадаши – это как проклятие! Мне вот интересно, когда он в княжестве, вокруг него тоже постоянно творится такой хаос? Если да, то как его терпит наагашейд?

Шеидан с сочувствием посмотрел на его величество. Император предчувствовал грядущие ещё большие неприятности и разбирательства и зверел буквально на глазах. И дика его ничуть не смягчала.

– Меньше недели осталось, – попытался утешить его принц. – После бала все разъедутся.

– Бал ещё нужно пережить! – по опыту Раашира самые наипоганейшие неприятности приберегались для этого знаменательного события. – И о бале: ты что-то выяснил?

– Да, – довольно улыбнувшийся Шеидан потянулся ко второй чашке и выплеснул травяной отвар в горшок с цветком. Раашир налил дики и ему. – Рясия прихлопнули. Уже знаешь, наверное? Но я смог отследить его заказчика.

Раашир отнял уже поднесённую чашку от губ и заинтересованно подался вперёд. Вместо ответа принц перебрал отчёты на его столе, вытянул один и ногтем подчеркнул подпись. Левая бровь его величества насмешливо изогнулась.

– Никому верить нельзя, – Раашир пришёл в столь замечательное расположение духа, что передумал пить и отставил чашку.

– Только я не думаю, что он один, – Шеидан, напротив, с наслаждением отхлебнул дику, горячим комом ухнувшую в желудок. – И мне неясен мотив. Я не понял, чего он хочет добиться. Более того, он знает какую-то твою тайну… – принц многозначительно поиграл бровями. – Или просто уверен, что знает.

– Неплохо было бы понять, что за тайна.

– И я о том же подумал. Так что пусть… трудится, – принц отсалютовал чашкой.

– Забавная картинка получается, – Раашир откровенно рассмеялся.

– Может, стоит предупредить наагалея, чтобы особо не усердствовал?

– Наагалею может тоже стать интересно, что же там за тайна.

– Но брат… – император бросил на принца тяжёлый взгляд, и тот осёкся. – Брат этого не одобрит.

Взгляд его величества смягчился.

– Я теперь могу отдохнуть? Где там моя Дейночка? – Шеидан сощурился, как кот.

– Не трогай девочку, – осадил его император. – Я отвечаю за неё перед её дядей.

– Ну, – принц поднялся и залпом допил дику, – отвечаешь ты, а не я.

– Эй, ты сказал всем, что женат!

– Ну вот, может, и женюсь, – подмигнул принц и танцующей походкой вышел в приёмную.

В парк Шеидан вышел через кухню, где раздобыл жаренные в масле пирожки с картошкой и теперь с удовольствием пожирал не предназначенное для высокородных желудков кушанье.

– Лесавий!!! – прогрохотал зычный бас.

Шеидан заинтересованно остановился, осмотрелся и, прижав завёрнутые в полотенце пирожки к груди, сноровисто забрался на дерево. Устроившись среди ветвей, принц с любопытством прислушался.

– Куда его занесло?! – гремел князь Хенесий. – Ящерицы тупорылые! – судя по звуку, кому-то отвесили оплеуху.

На дорожке показалась широкая фигура варлийского князя и ещё парочка фигур повыше и потощее. Князь раздражённо и обеспокоенно осматривался и чесал рыжую бороду.

Раненый сын бодро шёл на поправку и явно вознамерился добавить в шевелюру отца первые седые волосы. Варлиец и наполовину туманник Лесавий плохо поддавался воздействию лекарственных зелий. Если рану срастить ещё удалось, то на обезболивающие и снотворные зелья парень реагировал по-разному. Вот и в этот раз он вроде бы уснул, князь рискнул отлучиться по своим делам, а Лесавий проснулся, вынес окно и куда-то делся в невменяемом состоянии.

С дерева Шеидан видел и княжича. Пошатывающийся парень шёл от дворцовой часовни, и вид у него был откровенно дурной. Глаза горят оранжево-жёлтым, рубашка расстёгнута до самого пояса, а сапог нет. Босой оборотень, пошатываясь, брёл через кусты и то и дело хватался за голову. Чуть в стороне за кустами притаилась большая чёрная кошка, азартно виляющая хвостом.

Споткнувшись, княжич ухватился за дерево и остановился, пытаясь выровнять дыхание. Кошка, видимо, посчитала, что сейчас самое время повторить весёлую игру и погонять княжича по парку, и выпрыгнула из кустов. Лесавий резко вскинул голову, оранжево-жёлтые глаза расчертили воздух огненными полосами, темноту выбелил мгновенно проявившийся туман и кошку перехватили дымные щупы. Она изумлённо мякнула и, опомнившись, начала остервенело вырываться. Пьяно улыбнувшись, княжич потянул к ней руки и, обхватив оскаленную морду ладонями, поцеловал большой мокрый нос.

Кошачью морду исказило настолько не звериное изумление и возмущение, что Шеидан едва не сверзился с ветки от любопытства. Хихикая, княжич отпустил кошку и рухнул на землю. Та сперва рьяно отскочила, разъярённо зашипела, а затем притихла, прижала уши и настороженно уставилась на оборотня. Тот продолжал сидеть, безжизненно привалившись к дереву, и кошка, осторожно ступая, приблизилась и обнюхала повязку на его груди. Нервно облизнулась и боднула Лесавия башкой в плечо. Тот встрепенулся, словно проснувшись, и слепо обхватил мохнатую шею. Дёрнув ушами, кошка всё же осталась стоять рядом, даже лапы согнула, чтобы оборотню высоко тянуться не пришлось, а затем выпрямилась, поднимая на ноги и княжича.

– Вон он! – князь наконец увидел сына и бросился к нему.

Кошка его ничуть не напугала. Ругаясь, он отцепил вяло сопротивляющегося Лесавия от шеи зверя и поволок его в сторону гостевого крыла.

– Пусти, я в гнездо хочу, – заплетающимся языком возмущался княжич.

– Да я же сплёл тебе гнездо!

– Я своё хочу!

– Ну вот пойдём сплетёшь.

– Я здесь хочу!

– Здесь чужая территория.

– Я её пометил.

– Чем?! – князь аж запнулся, потом обернулся к часовне и хохотнул.