Цветок и камень 3

— Прости — прошептала я, а мужчина дернулся на голос — Она хочет убить моего друга. Скажи, куда ты спрятал ее деньги, и она сохранит тебе жизнь. Она обещала мне.

Сначала все было тихо. А потом он засмеялся, хотя это было больше похоже на хриплый лай. Как будто каждый смешок он выплевывал вместе с остатками сил.

— Ее деньги? — кажется, от глаза у него покатилась слеза, не то от смеха не то от чего-то еще — Это она тебе так сказала? Это деньги моей семьи, она обманула моего отца и украла их.

Я сглотнула.

— Они тебе важнее, чем собственная жизнь?

Он помотал головой.

— Нет. Только ее незнание мне жизнь и сохраняет — он снова засмеялся — Иронично, не правда ли?

Мне захотелось убежать, а мужчина продолжил.

— Как тебя зовут? Тебе на вид лет шестнадцать…

— Денни и мне девятнадцать.

Он снова засмеялся.

— Это все еще немного. И зачем она послала тебя, Денни? Она думает, что ты сможешь меня расколоть? Ты что ее карманный маньяк?

Я пожала плечами и вздрогнула, когда где-то в стороне раздался скрежет. Я повернула голову на звук. Одна из металлических плит выстилающих пол отъехала в сторону, и показался столик. На нем лежала записка и стояла горящая свеча. Большая и с рождественским узором. Я сжала челюсть. Ей нужно было, чтобы я его поджарила…

— Я сейчас — тихо пробормотала я и прошла к столику.

Свечу украшали блестки и нарисованные олени со снеговиками.

Записка рядом была немногословна, но смысл был однозначным.

«Скоро Рождество. Сделай ему подарок. Хочу, чтоб его кровь была такой же пламенной, как моя…»

Я сглотнула. А из глаз вытекло по слезинке. Даже если он после этого выживет, то нормально двигаться не сможет.

Трясущимися руками я подняла свечу. Расплавленный воск под пламенем дрогнул, и огонек тревожно задрожал. Возникло желание задуть его, но я просто не могла подвергать Джено риску. От моих шагов лужица воска пролилась через край, и я зажмурилась, когда горячая капля коснулась руки. Так мне и надо.

— Прошу тебя, прости — пробормотала я, глядя на Карла.

Он помотал головой.

— Закончи уже с этим, девочка.

И я закончила.

Пламя свечи, под моим взглядом поднялось вверх. Оно закружилось в вихре, а потом словно из кокона нитью направилось к его босым ступням. Добраться до его крови проще все было из-под поломанных ногтей. Туда-то и направилась огненная лента. Когда языки волшебного пламени коснулись его кожи, она не загорелась, я сдерживала огонь. Но вот лицо мужчины изменилось. Появилась гримаса полная боли и удивления. Он приоткрыл рот и застонал, хотя даже заскулил.

Сначала я хотела держать пламя рядом с ним, надеялась, что это хватит, но из динамиков на стенах послышался полный азарта крик Анны.

— Не медли.

Я пустила пламя ему под ногти. Уши оглушил его крик, а мой огонь вошел ему в жилы и вместе с кровью побежал по сосудам. Кожа начала чернеть и запахло паленым. Меня чуть не вырвало, но остановиться я не могла. Этот запах… Глаза начали слезиться уже даже не от страха или стыда. Под его кожей все сверкало, а он извивался и кричал. Дойдя до половины икр, я остановилась. Ремни на его ногах стали дымиться. К запаху горелой кожи примешался запах каких-то химикатов.

Карл кричал. Визгливо. Неприятно.

Свечка в моих руках плавилась и меня саму обжигал воск. Хотя мне жаловаться в данной ситуации было бы просто непростительно. Руки краснели и болели, но я не реагировала. Скорее даже в какой-то момент потеряла чувство реальности происходящего. Перестала что-либо чувствовать.

Его крик стал каким-то потусторонним. Уши заложило, а мое тело перестало быть моим. Как будто мой разум был просто не в состоянии осознать, что я способна приносить людям такие мучения.

В виски закралась боль, глаза стало щипать от едкого запаха.

Время шло и его ногти, чернеющие и горячие, один за другим стали отваливаться. Они падали на пол, а у меня к горлу подкатила такая сильная волна тошноты, что я отвела взгляд. Он кричал.

Снова и снова.

Потом голос из динамиков.

— Остановись.

Пламя из его обожженных ног ушло. Я убрала его, так быстро как было возможно. Пламя свечки снова стало нормальным. Только теперь дрожало, как листик с дерева на ветру.

Я выдохнула.

Голос Анны из динамиков снова зазвучал.

— Теперь скажешь?

Мужчина почти бредил и плакал, но заорал.

— Я ничего тебе не скажу, сука!

И все продолжилось. Теперь пламя дошло до колен. Тело мужчины стало напоминать змеиное. Он извивался, будто под кожей у него не было костей. Запястья он стер в кровь ремнями. Снова кричал. Теперь громче, а слезы стали непрерывным потоком. Влага на его щеках испарялась медленно, жидкость с потом и слезами покидала его организм. Лицо было мокрым, как и шея. Изо рта от криков и напряжения во все стороны брызгала слюна.

Через какое-то время Анна снова остановила меня.

Он и в этот раз ничего не сказал.

Я вернула пламя. Так продолжалось еще два или три раза. В итоге очередь дошла до рук.

Мой взгляд остекленел. Я не могла смотреть на свою жертву, как и он на меня. Запах от его паленой плоти стал таким сильным, что я свободной рукой зажала нос. Правую руку со свечкой я почти не чувствовала.

Реальность снова пропала. Я не думала ни о чем. Как в трансе, пока мои уши не резанул его голос. Он прокричал какое-то имя. Но я не разобрала какое.

Анна велела прекратить и я послушалась. Пытка кончилась и, не дожидаясь разрешения, я выбежала за дверь. Меня вывернуло в ближайшую урну, прямо на обертки от шоколадок и пустые пачки чипсов. Пока я страдала, изгибая спину в такт спазмам рвоты, мне на макушку легла рука. В волосы зарылись пальцы с длинными ногтями и поглаживали меня, будто я послушная собака, выполнившая команду.

Почему-то сил убрать ее у меня было. Да и желания не возникло. И я заплакала. Горько и навзрыд.

— Ты все сделала правильно — этот голос над ухом, был совершенно спокойным и очень ласковым — Ты спасала друга и ты молодец.