Цветок в мужской академии магии

Ласково так, нежно, что я не могла не послушаться. Сделала вид, а сама лишь слегка приложила ладони по бокам головы.

— Рамзи, я со своей регенерацией могу устроить тебе такие пытки, на которые никто не способен. Окунуть тебя в жерло вулкана, опустить на дно Зловещей впадины Северного моря, отдать на растерзание одичалым. И знаешь, уверен, что с твоим невезением ты обязательно выживешь, чтобы пройти все пытки преисподней. Не знаю, что ты сделал в прошлой жизни, но в этой — каждый день это круг ада. И ты будешь проходить через это снова и снова, пока не скажешь, где брат Мии.

— И зачем мне это? Без Мии я неудачник в любом случае. Пытай сколько угодно. Думаешь, во время войны со стихийниками я в раю был? Да мне ноги открывало, а потом криворукие целители задом наперед их приделывали. Думаешь, я блондин? Да я от страха еще в детстве поседел! Меня уже ничем не возьмешь. Я просто хочу обычной жизни без тонны неприятностей. Даже если я и был последним отбросом в прошлой жизни, я уже столько хлебнул в этой, что заслужил счастья, — неожиданно парировал Гордон.

Лучник Любви закивал, слушая, будто был согласен с главгадом бед. А потом обратился к Рамзи:

— Сегодня ты сравнял счет между прошлым и настоящим. Все сделанное тобой вернулось бумерангом. Но печать невезения так легко не снять.

— Ты знаешь, как ее снять? Сделай это, Лучник Любви, я все сделаю! На все пойду!

Ха! Не сомневаюсь в этом. Мы уже видели во всей красе, на что он способен!

— Я? А что толку от знаний, если горошины не у меня. Да, Мия? — дух любви подмигнул мне, и я опустила руки. Глупо делать вид, что ничего не слышала, когда тут такая животрепещущая тема.

— Какие горошины? — напрягся Арчи.

— Из Храма Справедливости, — вместо меня ответил Лучник. — У тебя же уже засох цветок в кармане, да?

Я запустила руку в карман платья и нащупала два кругляшочка и сухие лепестки. Вытащила содержимое и открыла ладонь, засмотревшись на черную, как бездна, горошину. Красная была, хоть и красивая, но не так манила меня к себе.

— Мия, теперь твой выбор: можешь дать Гордону черную горошину и он умрет мучительной смертью, так и унеся в могилу место, где держит твоего брата. Ты не пострадаешь и не станешь одичалой — я тебя защищу. Или же ты можешь скормить Рамзи красную горошину и дать возможность родиться со счастливой судьбой.

Я сначала даже потеряла дар речи. Все верно расслышала? Может, сильно жала на уши?

— Счастливой судьбой? После всего, что он сделал? — возмутилась я.

— Он уравновесил чашу весов. Гордон был твоим убийцей в прошлой жизни, но не стал в этой. Так что теперь только тебе решать, какая участь его ждет: неизвестная после черной горошины или счастливая после красной.

— А мы сможем найти брата без него? — спросила я у Арчи.

От мысли, что я сама устрою Гордону сладкую жизнь, становилось тошно.

— Никогда! — яро вклинился в разговор Рамзи. — Никогда не найдете! Он умрет от голода, и ты будешь в этом виновата, Мия!

Я стиснула в руках горошины. Вот гаденыш, еще угрожает! И это ему счастливую жизнь? Эх, если бы не брат…

— Лучник, если он съест красную горошину, то что будет? Он доживет эту жизнь до конца? — спросил Арчи, будто читая мои мысли.

— Нет, на этом его мучения закончатся. Он отправится в мир без магии, где будет всеми любим. Его талант признает весь мир, им будут восхищаться миллионы. Его имя будет на слуху у каждого, — ответил дух любви.

— Как несправедливо! Немыслимо! — покачала я головой, столкнувшись о непроницаемое выражение лица златокудрого. Взмолилась: — Можно оставить хоть что-то из прошлой жизни?

— Одно. Я сделаю это для тебя. Обещаю, — сказал дух любви.

И я поверила. Пусть одно, но напоминание о невезении должно быть с ним и в следующей жизни.

Я нерешительно подошла к Гордону Рамзи и присела рядом с ним, глядя с отвращением на неудачника. Взяла пальцами красную горошину и с сомнением посмотрела на блондина.

— Не рыпайся, — предупредил Арчи неудачника, чутко наблюдая за нами.

Я чувствовала молчаливую поддержку Рейва и то, с каким напряжением он стоял позади, готовый при любом движении Рамзи наброситься на него. И я была так благодарна ему за это ощущение уверенности, что он мне придавал. Без него было бы в сто раз сложнее.

Итак, в одной руке черная горошина, в другой красная. И жизнь родного человека на кону.

— Где мой брат? — спросила я, глядя в опухшее от укусов лицо блондина.

— Сначала горошину! — потребовал тот жадно, весь обливаясь потом от напряженного ожидания.

— А если ты сразу умрешь? Никогда! — запротестовала я.

— Тогда дай мне ее в руку, — предложил гад.

— Как я могу тебе доверять? — возмутилась я.

Арчи захватил запястье Рамзи и посмотрел на меня:

— Я держу, клади.

Тут пришла очередь Гордона возмущаться:

— А я как вам могу доверять? Скажу, а вы горошину из рук выбьете!

— Мы не ты. Тебе придется поверить, если хочешь жить, — с нажимом сказал Арчи, и я согласно кивнула.

— Ладно! — нервно выкрикнул Гордон, ерзая на земле.

И я положила алый кругляшок в открытую ладонь блондина, пока не передумала.

— Где? — хором спросили мы с Арчи.

— На Русалочьем острове в чертоге. Скажите моему дворецкому пароль: "ехидна”. Он отведет вас туда, — недовольно сказал Гордон и жадно посмотрел на горошину. Обратился к Арчи: — Я все сказал! Отпусти!

Рейв не думал спешить, спросил:

— Брат Мии жив? Здоров? Ему нужен лекарь?

Слава богам со мной Арчи, а то я о таких важных вопросах на радостях и не подумала. Какое облегчение, что он спросил! Иначе я всю дорогу мучалась догадками и корила себя за несообразительность.

— Жив, здоров, — хмуро сообщил Рамзи. — Он же мой будущий свояк, с ним хорошо обращались.

Фыр!

Арчи резко отпустил руку Гордона, и тот закинул в рот красную горошину, а потом блаженно откинулся на спину и закрыл глаза.

Ветер зашелестел в траве, птички пели рядом. Тишина, а Рамзи все дышит.

— Долго еще? — шепотом спросил Гордон у Лучника Любви.

— А, я забыл! Я же обещал оставить кое-что из прошлой жизни.

— Желательно печать невезения, — пробормотала я, и блондин с испугом вытаращился на меня.