Цветы цвета неба

— Буду. Величайшее счастье держать на руках своего ребенка. Это счастье ждет меня через пять месяцев, — заверила я подругу.

На прощание отец взял обещание с Вильев, чтобы та к нему обращалась по малейшему поводу, по любому недомоганию.

— Я не могу допустить, чтобы подруга моей дочери осталась без компетентного лечения! — заявил лорд Магнир. На мои слова о том, что целитель Ви, господин Волднир, весьма компетентен, отец только махнул рукой.

Я проводила подругу до портала. Вильев как всегда требовала, чтобы я писала ей как можно чаще.

— Меня теперь до дел не допускают, так что времени свободного до родов у меня в достатке. Обещаю писать если не каждый вечер, то через день точно, — заверила я подругу.

— Пиши, как только сможешь, лишь бы я знала, что у тебя все хорошо, — сказала мне Ви на прощание.

* * *

На следующий день на подоконнике в своей комнате я обнаружила небольшую черную бархатную коробочку. Как она здесь оказалась? Комната была заперта. Никто зайти не мог.

На зеленом шелке лежали золотые серьги и браслет. По форме серьги напоминали цветы дамий. Лепестки были из сапфиров. В таком же стиле сделан был и браслет. Я невольно залюбовалась блеском камней в свете закатного солнца.

Вот и зачем он напомнил о себе. И что это? Благодарность?

Коробочка с содержимым заняло место в углу шкафа под простынями.

Глава 13

Тимеа сдалась и простила Торгеста через две недели. Свадьбу назначили на весну.

— Рыжик, ты же понимаешь, что я не смогу на ней присутствовать. Я буду похожа на бочку, ноги все в отеках, а ходить буду как утка.

— Дами, не преувеличивай. Хотя бы на церемонии ты же сможешь поприсутствовать, — уговаривал меня Гест.

— И выслушивать от отца: 'Дами, дочка, тебе не плохо? Может принести водички, может тебе душно, может ты присядешь?'.

— Не капризничай. Переживешь эти пару часов. А лорда Магнира я попрошу немного поумерить свой пыл, — нашел новый аргумент он.

— Ну ладно, я посмотрю на свое самочувствие, — сдалась я. Да мне и самой не хотелось пропускать это знаменательное событие.

С невестой Гест познакомил нас в середине зимы. Тимеа оказалась невысокой девушкой с копной непослушных рыжих волос. Ее щечки были усыпаны веснушками, а из-под таких же огненных ресниц сверкали зеленые глаза. Стало понятно, чем она так привлекла нашего Рыжика. Эти два огненных чуда находясь рядом постоянно о чем-то спорили и ругались — сказывались темпераменты неспокойные. Но при этом тут же мирились и сидели уже с глупыми улыбками на веснушчатых лицах, крепко держась за руки.

Тимеа также была из семьи целителей, вот только ее дар развит не был. Семья не хотела, чтобы она работала. Знакомая ситуация. Вот только дар ей не блокировали. Обучили как с ним справляться, но не как его применять.

Со своими родителями Гест невесту не познакомил и на свадьбу не пригласил. Отношения с ним он так и не наладил.

Свадьба состоялась в мае. Погода была в самый раз — не жарко, но достаточно тепло. Не знаю, что сказал Рыжик отцу, но тот практически не усердствовал в опеке надо мной. Чувствовала я себя замечательно, поэтому смогла даже остаться на празднование.

По прибытии домой меня ждала радостная новость.

'Риндамия, поздравь нас! Мы стали родителями двух замечательных девчушек! Роды прошли хорошо. И детки, и новоиспеченная мамочка чувствуют себя замечательно. Я самый счастливый человек на свете! Меня теперь окружают три самых потрясающих женщины!

Вильев передает тебе пламенный привет.

С лучшими пожеланиями, Стейнир Перкоп, счастливый отец'

Разумеется, я расплакалась. А чтобы не беспокоить отца, решила по — тихому выскочить в сад на свою любимую скамеечку. Сидя там, поглаживая свой уже большой живот, я предавалась радостным мечтам о своем малыше. Сынок, видимо почувствовав мое хорошее настроение, практически не пинался. Мне почему-то казалось, что он тоже улыбался.

* * *

Лето было жарким. Я уже не знала, куда скрыться от этого пекла. Меня месяц как переселили в комнату на первом этаже, которая выходила окнами в сад. Там хоть какая-то прохлада поддерживалась. Да и сынок вел себя неспокойно. А еще я чувствовала, что он вытягивает из меня энергию, что вызывало беспокойство. Отцу я не жаловалась. Он, итак, за время моей беременности весь извелся.

К этому моменту общими усилиями мы открыли лечебницу в старом доме отца. Оборудовали там три палаты для тяжелых больных. Лабораторию оставили там же. Наняли несколько помощников, тем более я только через год смогу нормально работать. Поэтому помогала я пока только с организационными вопросами.

* * *

Сегодня дел был особенно жарким. А чтобы хоть чем-то себя занять, я перебирала запасы трав, сидя на покрывале в тени в саду, собираясь ближе к вечеру сварить пару снадобий.

Внезапно я почувствовала, как юбка подо мной намокла. Началось! Спокойно без паники я зашла в дом и позвала Гуду:

— Сходи, пожалуйста, позови лорда Магнира.

Тот с утра отправился в лечебницу, хотя в последнее время старался надолго одну меня не оставлять.

Пока Гуда бегала за отцом, я успела нагреть воды, достать подготовленные простыни, переодеться. Схваток почему-то не было. Стараясь гнать от себя нехорошие мысли, я ждала отца. Он примчался быстро, увидел, что я спокойно его дожидаюсь и успокоился сам.

— Рассказывай, как ты? — выдохнул отец.

— Воды отошли, но схваток пока нет.

Я принесла ему ту самую книгу об императорской семье. И упомянула про то, что не расстаюсь с артефактом. Хотя я уже крепко жалела о том, что раньше не раскрылась. Отец прочел все, но по его лицу ничего нельзя было понять.

Было видно, что он хочет на меня накричать, но помня о моем состоянии, сквозь зубы прошипел что-то про глупых беременных девиц, у которых совсем отключилась соображалка. И добавил еще пару нецензурных выражений. Я молча его слушала, не пререкаясь. Сама же виновата.

Отец глубоко вздохнул, успокаиваясь.

— Торгесту написала? — спросил наконец лорд Магнир.

— Нет.

— Тогда я сам, — и ушел.

Торгест прибыл через час. Они заперлись в кабинете и что-то бурно обсуждали. Хотя, что именно, догадаться несложно.

А схватки так и не наступали.

Наконец отец и Гест вышли.

— Иди к себе в комнату, мы сейчас придем, — сказал отец.

Гест принес мне настой сонной травы.

— Пей, — произнес он.

— Что вы задумали? — взволнованно спросила я.

Тот взъерошил себе волосы, отвел взгляд к окну и прошептал еле слышимым голосом:

— Резать.

Я лишь кивнула и выпила весь стакан. Они не позволят, чтобы со мной и с моим ребенком что-нибудь случилось. 'Все будет хорошо!' — уговаривала я себя.

В сон я погружалась урывками, как будто мое сознание не хотело меня покидать. Сквозь сонную пелену до меня доносились голоса Рыжика и отца, но слов я не разбирала. А потом меня полоснуло жуткой болью, как будто меня раздирают на части. Я попыталась открыть глаза и встать.