Цветы для Чирика
Шрифт:
И все же…
Впрочем, разговор быстро свернул в сторону.
Раз было упомянуто казино, стали говорить о казино. О том, в какие такие игры нынче играют в казино? О том, какая такая игра нынче наиболее полюбилась гордому русскому народу, освободившемуся, наконец, из-под проклятого коммунистического гнета? Рулетка? Покер?
Верзила спесиво оттопырил губу.
По словам верзилы выходило, что наиболее полюбилась, что больше всего притягивает к себе освободившийся гордый русский народ баккара.
Именно баккара.
Он, верзила, честно отстегивающий государству все восемьдесят четыре процента налогов, специально приехал в Москву, чтобы успеть купить до Нового года новый зал для игры в баккара. Так сказать, расширение производства, развитие филиалов,
«Баккара? – по-детски заинтересовался пухлый директор овощной базы. – Это какой же национальности игра?»
«Испанская, – презрительно процедил через губу верзила. – Испанская, но очень простая. В баккара можно играть не имея высшего законченного образования. Даже незаконченное нижнее не помешает».
«А мы с приятелями тоже перекидываемся в картишки, – вызывающе заявил технарь. – Не в баккара, конечно. Кто ж в баньке возьмется за баккара? Пульку расписываем».
«Да ты подожди, подожди, пульку все могут расписывать, – оборвал технаря пухлый директор овощной базы и еще крепче вцепился в свой пухлый портфель. – Ты дай спросить человека…».
И обернулся к верзиле: «Это как, баккара? Может, поучите, пока едем?»»
«Пойди в казино, – оттопырив губу, посоветовал верзила. – Что я вам на пальцах начну объяснять?»
«А зачем на пальцах? – вызывающе хмыкнул технарь. – У нас сегодня встреча в баньке назначена».
И вытащил из кармана непочатую колоду.
Только тут до Куделькина начало что-то доходить.
– Это, значит, дядя Валя, тот первый стриженный наголо водитель в аэропорту специально передал меня второму, в вязаной шапочке, – хмыкнул он, все так же внимательно поглядывая на вход в гостиницу. – Ну, а второй в коже передал третьему. Соответственно и пассажиров наросло в той же пропорции. Верзила, пухлый с портфелем и длинный технарь. Видно, сработавшаяся троица. Ну и я… Не без этого… Только на этот раз, дядя Валя, дали они маху. Хорошего маху. Лохов в аэропорту навалом, могли выбрать любого и оказаться с прикупом, а с меня что возьмешь? Купились, наверное, на внешний вид… Я ведь, дядя Валя, не всегда бегаю в футболке и в мятых брюках, – рассмеялся Куделькин, не отрывая внимательного взгляда от входа в гостиницу. – Я глянул на них и, знаете, вдруг сразу почувствовал опасность… Интуитивно почувствовал… Понял, что сейчас они активно начнут втягивать меня в игру… Обидно стало… А за окном, дядя Валя, лес и утренние сумерки… А машина, дядя Валя, совсем не торопится… Ну, совсем не торопится, движется в пределах дозволенного… И даже с меньшей скоростью, чем дозволено… Значит, понял я, и водила в доле… Первое дело водилы тянуть резину, пока меня разводят на словах…
Поняв это, Куделькин на всякий случай прикрыл глаза, вдруг отстанут, и даже откинулся на сиденье.
Но попутчики уже знакомились.
Гена.
Сережа.
Верзила процедил через губу – Николай.
И толкнул локтем Куделькина: «Тебя-то как звать, комп?»
Куделькин неохотно назвался.
«Подержи, комп», – дружелюбно попросил верзила и ловко сунул в руку Куделькина две карты.
«Не играю, – коротко качнул головой Куделькин. – Не до этого».
Верзила удивился: «А кому до этого? Я же тебя, комп, не прошу играть. Обижаешь. Да ты, наверное, и не умеешь. Просто подержи карты. Я ребятам покажу, как игра делается».
Куделькин неохотно кивнул.
Правил игры со слов верзилы Куделькин толком не уяснил, но понял, что если к тебе приходит король, считай, это уже победа.
Куделькин глянул в свои карты. И нисколько не удивился, увидев на руках короля.
Нет, усмехнулся он. Так мы не договаривались. Так не пойдет. Сейчас спасую и сброшу карты в колоду. Но верзила уже перехватил его руку. «Ну, комп! – заорал он. – Ну, прушник! Гляди-ка! Пруха тебе пошла! У тебя ж на руках король! Считай, выиграл ты!» И тяжелой рукой, знай, мол, наших, не серые гуси, одобрительно похлопал Куделькина по плечу: «Молодец, комп! Сдавай. В баккара всегда сдает победитель».
«Да ну вас, – сердито заявил Куделькин. Я ночь не спал. Ни сдавать, ни играть не буду».
«Ну
не будешь, так не будешь, – как бы незаинтересованно пожал плечами верзила. – Нам не мешай».Но колода каким-то образом оказалась в руках Куделькина.
«Нет, ты погоди, погоди, ты не сдавай!.. – радостно засуетился, завозился на сиденье верзила, предчувствуя удовольствие. – Так нельзя, господа… Я вам так скажу… Настоящая игра не любит праздности…».
– Он именно так и сказал, дядя Валя. Праздности! – удивленно хмыкнул Куделькин, не забывая внимательно поглядывать на вход в гостиницу. – В настоящую игру, дескать, следует играть по всем правилам. Пока, дескать, не поставите на банк хотя бы по банке «кока-колы», ничему не научитесь. А лучше всего сразу бросить на банк по сотке. Что там сейчас, дескать, сотка? Разве деньги?.. И тут же, дядя Валя, как по сигналу, на газетку, которую верзила предусмотрительно разостлал на коленях, посыпались деньги. Ставки, значит, сделаны, все с интересом посматривают на меня, а я, дядя Валя, демонстрирую им ну самое полное свое непонимание происходящего. «Тебе что, комп, сотку жалко?» – бесцеремонно спрашивает верзила. И толкает в плечо водилу: «Слушай шеф, прижмись-ка к обочине, мы полчасика поиграем». И гляжу, дядя Валя, водила без всяких возражений действительно паркуется на обочине. Все. Сработала система!.. Играть?.. Дело безнадежное. Разденут, разуют… Отказаться? Выбросят на ходу… Бывали такие случаи… Пришлось мне лезть в карман и показывать удостоверение… Ну, показал. Командую: «Открыть дверцы!». Открыли. Оторопели, конечно, но послушно открыли, без возражений. Да и понятно. Люди неглупые. Соображают. Мало ли что там лежит у меня в карманах при таком-то удостоверении? Приказываю: «Выметайтесь!» – «И я тоже?» – спрашивает водила. «А ты нет, – говорю. – Ты жми, сука! Я и так из-за тебя опаздываю».
Куделькин засмеялся.
Он рассказал только часть случившегося.
Все, что случилось в машине, он рассказывал только Зимину. Очень подробно и очень спокойно, потому что пытался понять себя. Он подробно рассказал Зимину, как, увидев удостоверение, верзила хохотнул и огромным боком прижал его к запертой дверце машины. «Надо играть, комп, – откровенно и весело сказал верзила. – Мало ли что ты с удостоверением. У нас, может, удостоверения не слабее. А? Обязательно надо играть, комп. Ты же видишь, пруха тебе идет. Ты же видишь, какая собралась компания. А ты к нам с удостоверением… Ну, скажи, комп, где ты еще найдешь такую компанию?»
Верзила был откровенен. Наверное это и помогло Куделькину. Добравшись до пистолета, он приткнул его к боку верзилы. «Чувствуешь? – спросил с холодной яростью. – Это „Стечкин“. Калибр девять миллиметров. Чтобы никто не дергался, напомню, что начальная скорость пули, вылетевшей из такого ствола, что-то около трехсот сорока метров в секунду. Убеждает?.. Подвинься, жирный, – попросил Куделькин враз замершего, нехорошо сжавшегося верзилу. – А чтобы ни у кого не возникло каких-нибудь дурацких сомнений, напоминаю, что я при исполнении служебных обязанностей, то есть имею право стрелять».
«Не кипятись, комп, – уже напряженно попытался замять случившееся верзила. – Ну, встретились, решили сыграть… Ну, дурачки… Ну, бывает… Так чего ж?.. Что тут плохого?.».
«Сколько дурачков вы пропускаете за неделю?»
«Да оно по-разному… Как повезет… Это ж наш бизнес…».
«Опусти стекло, – приказал Куделькин технарю, сидевшему у правой задней дверцы. – Вот так… Правильно… А теперь, значит, неторопливо открой дверцу… Правильно… Теперь выйди и остановись прямо перед дверцей… Так, чтобы я тебя видел…».
Он дождался, когда технарь выполнил требуемое, и приказал верзиле: «Теперь ты выходи».
«Что ты надумал, комп?»
«Заткнись и делай то, что я тебе говорю».
«Нет проблем, комп».
«Что там за обочиной? Мне отсюда не видно».
«Канава, комп».
«Грязная?»
«Что есть, то есть, комп».
«Толкай туда приятеля».
Верзила ни секунды не колебался. Было слышно, как ухнул в грязную воду технарь. Было слышно, как он злобно ругается, но видел его только верзила.