Цветы из бури

— Может, тебе… не… неудобно за ним ухаживать?

Она подняла голову.

— По отношению ко мне герцог ведет себя очень корректно.

— И все же мне придется распорядиться о некотором ограничении его передвижений. На время, разумеется. Ты будешь продолжать ухаживать за ним. Но только когда он будет связан. Либо в присутствии охранника-мужчины. Посмотрим, даст ли подобная мера результат. Жаль, жаль… А я-то думал, что все идет хорошо. Был немало удивлен, когда мне сообщили, что драку спровоцировал именно Жерво. Сам бы я, признаюсь, подумал на господина Уильяма. Последние две недели с ним неоднократно случались серьезные приступы…

И снова он вопросительно посмотрел на Мэдди. Вопросительно-изучающе.

— Я не видела, кто начал первым, — сказала она.

— В следующий раз следует быть внимательнее.

— Я буду внимательнее. Непременно. За случившееся я прошу прощения. Это моя вина.

Глава 11

Мэдди пыталась объяснить Жерво, куда они едут, но не знала, что из ее слов он понимает, а что — нет. Кристиан сидел прямо и неподвижно. Внешне он выглядел холодно и неприступно, но чувствовалось, что внутри у него все горит и клокочет. Связанные руки герцога до локтей были затянуты в кожаные краги. Крепко сжав пальцами обеих рук дверцу в экипаже, он мрачно глядел в окно. Такой пронзительный, сверлящий взгляд Мэдди замечала у него во время математических занятий. Но тогда он составлял формулы и уравнения, а теперь провожал глазами самые прозаические предметы ландшафта — стог сена, колесо мельницы… Причем он смотрел на них так тяжело и внимательно, как будто считал их коварными врагами, которые в любой момент без всякого предупреждения могут наброситься на проезжающую карету.

Мэдди чувствовала, что в нем назревает взрыв, и очень боялась развития такого опасного состояния. Они с отцом сидели напротив него, и она время от времени беззвучно молилась, чтобы ничего страшного не случилось.

Ларкин ехал на крыше экипажа и просто не успел бы оказать помощь в случае непредвиденных обстоятельств. Мэдди понимала Жерво и сочувствовала ему, но сейчас видела, что он выходит из-под ее слабого контроля. В последние дни доктор Эдвардс обрушил на герцога целый дождь своих тестов и экспериментальных проб. Правда, со времени той памятной драки Жерво все две недели находился в подавленном, но управляемом состоянии. Поэтому кузен Эдвардс решил поощрить его, оставив в карете с Мэдди без охраны. Но она чувствовала, что ситуация развивается независимо от нее.

Только одно присутствие Мэдди способствовало спокойному и приличному поведению герцога. Хотя она не была ни светской леди, ни аристократкой, а просто Архимедией Тиммс.

Было очевидно, что приспособление «а-ля намордник», стянувшее Кристиану руки, выводит его из себя и ставит на грань самоконтроля.

Когда экипаж остановился на шумной почтовой станции, двор которой был забит путешественниками, лошадьми и ругающимися конюхами, Жерво хрипло выдохнул, сверкнул страшным и одновременно затравленным взглядом и решительно отказался выходить. Мэдди поплотнее задернула шторки на окнах кареты. Когда к ним подошел кузен Эдвардс, она объяснила ему, что герцог не желает выходить из кареты. Кузен Эдвардс не всегда сразу понимал, в чем дело. Он перевел взгляд с Мэдди на Жерво, который смотрел на доктора зловеще и настороженно, как кошка смотрит на фонарик в погребе.

— В таком случае сделаем еще одну остановку в другом месте, — решил кузен Эдвардс. Мэдди облегченно вздохнула.

— Если ты поможешь папе выйти и напоишь его чаем, я могу остаться здесь, — сказала она.

Следующая остановка была в тихом, крохотном, старинном городке, удобно расположенном на дне лесистой ложбины. Главная улица была пустынной. Двери трактира были широко распахнуты, а внутри — темно и тихо. Мэдди подала руку отцу и вдруг с удивлением обнаружила, что Жерво тоже собирается подняться. Его движения были очень неуклюжи и нелепы.

Она хотела ему помочь, но он кивком дал понять, что ни в чем не нуждается. Оказавшись на улице, Кристиан взглянул вперед, где вдоль дороги виднелись заросшие зеленью кирпичные коттеджи с косыми шиферными крышами и садами, обнесенными стенами, повторявшими своими изогнутыми линиями контуры склона. В общем-то, это был самый настоящий старинный городок. Жерво оглянулся на Мэдди. Она видела, как напряглась нижняя часть его лица. Он хотел что-то сказать…

— Па… — буркнул он, затем добавил: — Потерян…

— Вовсе нет, нет, уверяю вас, господин Кристиан, — подошел к ним кузен Эдвардс. — Об этом можете не беспокоиться. Согласен, мы немного уклонились от основной дороги, но отнюдь не заблудились и совершенно точно знаем свое местоположение. Это Чалфонт Святого Жиля.

Жерво с досадой поморщился и фыркнул.

— Потерянный…

— Говорю же вам: мы не потерялись! Не потерялись!

— Святого Жиля… — задумчиво проговорил Тиммс, как будто хотел вспомнить что-то очень интересное.

— Потерянный! — настойчиво проговорил герцог. Кузен Эдвардс продолжал утешать его, стараясь не отчаиваться.

— Нет же! Мы не потерялись, а значит, и вы не потерялись. Ларкин, присмотрите за герцогом. И поосторожнее… Что-то меня начинает беспокоить его состояние.

Жерво стоял рядом с кузеном Эдвардсом, упрямо глядя ему в глаза.

— Болван! — вдруг совершенно четко проговорил он. — Потерянный!

— Ничего, ничего, — делая успокаивающий жест рукой, согласился кузен Эдвардс. Он был невозмутим, однако оглядел стоящего перед ним Жерво довольно критично. — Боюсь, мы имеем дело с неожиданным случаем развития маниакального момента. Начальные симптомы сходятся: неуважение к окружающим и брань. Не волнуйтесь; герцог. Мы освободим вам руки, как только доберемся до места.

— Пойдемте со мной, господин Кристиан, — сказал Ларкин, взяв герцога под руку. Жерво резко отшатнулся и вырвал руку. Он устремил горящий взгляд на Мэдди. Смотрел так, как будто она в чем-то виновата. Она растерялась. Он развернулся и решительно зашагал в сторону трактира. Ларкин последовал за ним, как хорошо выдрессированная собака-поводырь.

У Мэдди пересохли губы. Она провела по ним языком.

— Ты хочешь чаю, папа?

Ее отец резко повернулся. Было видно, что ее вопрос вывел его из глубокой задумчивости.

— Чаю? Нет, нет. Давай лучше немного прогуляемся, девочка Мэдди.

«Девочка Мэдди…» Как странно! Как непривычно было слышать свое уменьшительное имя, произнесенное ясно, четко и без напряжения! Она уже привыкла к мучительным разговорным потугам Жерво. Вернее, не привыкла, а стала близко принимать их к сердцу. Мэдди не сомневалась, что Кристиан хочет сказать гораздо больше, чем может.

Все еще сильно волнуясь, она взяла отца под руку. Некоторое время они шли в полном молчании. Наконец Мэдди не выдержала и воскликнула:

— Надеюсь, он не потеряет над собой контроль и не станет буйствовать.

— Буйствовать? Герцог?

Мэдди никогда не рассказывала отцу о драке во дворе. Она пригладила манжету на рукаве, не спеша расправив ее пальцами.

— Герцог выглядит очень… беспокойным. Я думаю, кузен Эдвардс предпочел бы отправить с ним в карете не нас с тобой, а Ларкина.

— Ты боишься?

Удивление отца заставило Мэдди отчасти устыдиться своих чувств.

— Ты не знаешь его, папа. Страсть и переживания ему противопоказаны. Он не руководствуется разумом, а при этом обладает большой физической силой.