Cyberpunk. Я жажду жить!

– Привет, Бурон! Ты наконец-то к нам пришёл! Пойдем быстрее!

Бурон. Да, это мое имя, я его сам дал себе. То имя, которое мне дала мать при рождении в этом мире, я так не вспомнил. Изначально я вообще не задумывался о том, как меня будут звать другие, так и ходил безымянный, что мне совершенно не мешало, до тех пор, пока не нашёл друзей. Но даже так я не слишком задумывался о том, что у меня нет имени. Мне казалось, что это не так уж важно. Даже прозвище «Мусорный монстр», которым меня прозвала Чарли, не задевало моих чувств.

Бурон – так звали впечатлившего меня персонажа из очень старой игры времен второй корпоративной войны, копию которой я откопал в сети Нортсайда. В те времена еще не было зазорно думать, что государства хоть что-то могут. Бурон – человек, проживший две жизни, одну как великий нетраннер, воюющий за выдуманную страну «Каргистан», а вторую как порабощённый искин на службе злой корпы. В этой игре, очень похожей на вторую «Колду», есть две основные концовки: победа и полный проигрыш. Однако есть и секретная концовка, в которой вы освобождаете Бурона, и он устраивает коллапс сети. Кстати, игра пророческая, так как датакраш произошёл после третьей корпоративной.

Пока я освобождался от крепкой хватки девчонки, Вильям нажал на нужный этаж, и мы тронулись.

– Слушай, Вил, а всегда, чтобы поднять на ваш этаж, нужно приходить на пятый?

– Хм... На самом деле, нет. Просто тётя Ся больше не разрешает нам гулять.

– На нас даже главный лифт не реагирует! Я пыталась.

– Чарли, тебе не хватило прошлого раза. – Скосил я взгляд на медноглазую.

– Ну... не везде же так? – Стушевалась девочка.
– Просто не будем лезть в бочки!

– Тётя Се плохо тебя воспитала. – Возмутился Вил.

Наконец-то мы оказались на нужном этаже. Просторный светлый зал, огромное окно и множество зеркал — всё это создавало иллюзию футуристичного - бесконечного пространства, по которому ходили люди. Я даже заметил человека в чистом белом халате. По краям зала стояли горшки с живыми растениями, визуально разделяющие зал на множество укромных мест, в которых можно увидеть болтающих людей. Удивительно, как дизайнеру удалось соблюсти открытые части зала с множеством зеркал и укромные места, скрытые зелеными насаждениями.

– У меня было такое же выражение лица, когда я впервые увидел зеркальный атриум. – Похлопал меня по плечу Вил.

Очнувшись, я быстро захлопнул рот и постарался вести себя как обычно, но любопытство меня постоянно предавало, заставляя вертеть головой по сторонам. В прошлые разы, когда я сопровождал ребят, я поднимался на основной лифт. Коридор на 20-м этаже был более чистым, чем на общих этажах, и оформлен в китайском стиле, но меня это не впечатлило. Сейчас же я воспользовался внешним лифтом, который соединяет этажи и не выходит на улицу - это место было самым прекрасным, что я видел в этом мире.

Мы прошли сквозь автоматические двери с матовыми стеклами и попали в длинный открытый коридор, с которого прекрасно видно колодец дома. Присмотревшись, я осознал, что зеркальный атриум тоже должен быть открытой площадью, но его специально застроили, превратив в личный атриум для жильцов 10-ого этажа.

Чарли провела нас через запутанные коридоры, пока мы не вышли через нитяную шторку на перекрёсток, украшенный красными полотнами с китайскими орнаментами. Повернув направо, я обнаружил главный лифт, защищённый массивными дверьми, и знакомую дверь с китайским драконом, который оплетал всю её поверхность.

Чарли просто ворвалась в дверь и крикнула оттуда:

– Заходите!

***

Тетя Се приняла меня радушно и окружила горой разнообразных закусок. Мы сидели, ели и разговаривали обо всем. Я очень старался вести себя как взрослый, но почему-то тетя Се смотрела на меня с какой-то странной улыбкой, от которой мне становилось немного неловко.

Худощавая китаянка знала много о мире, о корпах, обо всем на свете, с ней было очень приятно разговаривать. Но особенно много она знала о самой башне H11, так как она оказалась администратором этажа, главой местного сообщества.

Администратором она и работала, зарабатывая серьезные деньги, при этом отчитываясь только городской администрации. Её можно было бы назвать корпораткой, если бы она присваивала себе весь доход от собственников этажа. Однако большую часть этого дохода она тратила на содержание самого этажа, что приводило к постоянному увеличению стоимости квартир.

В бухгалтерии мегабашни чёрт ногу сломит. По документам башня принадлежит городу, но большую часть дохода забирает «Травма Тим». При этом отчитываться нужно именно городу, а «Травма» к мегабашне никак не относится. Также известно, что многие квартиры ниже пентхаусов «Травмы» находятся под охраной небольшой охранной конторы, которая и принадлежит «Травме». Уборщики по всей мегабашне могут быть любыми работниками, но в основном их нанимают или регистрируют через дочернюю компанию «Травмы», в противном случае могут последовать штрафы.

Всё сложно.

Заметив мой интерес к работе бюрократической системы, тётя Се с радостью делилась со мной своими знаниями, не стесняясь углубляться в сложные финансовые механизмы. Мне было любопытно узнать, как функционирует местная бюрократия, и открыть для себя новый кусочек мира, особенно в компании такого приятного собеседника.

Но в один момент возникла не очень приятная ситуация. Разговорившись с Тетей Се, я ляпнул, что я сирота и живу уже несколько месяцев на заброшках Нортсайда. После нескольких минут вопросов от обеспокоенной старой китаянки я сознался и высказал всю свою историю, умолчав момент с всплывающими воспоминаниями прошлой жизни.

Пока я рассказывал, мои мысли уносились в прошлое, и настроение портилось. В горле стоял ком, и я не мог произнести ни слова. Разговор быстро угас. Мое настроение было окончательно испорчено, даже попытки мелкого Стивена увести меня поиграть к телевизору закончились неудачей.

В итоге я решил распрощаться со своими друзьями и пойти домой.

***

– Что, прости?

– Тетя Се долго не соглашалась, но она согласилась!

– Повтори, что ты сказала вначале?

– Тебе нужно к нам в гости — это?

– Нет, раньше.

– Тетя Се разрешила стать ее сыном? Да! Мы ее уговорили.

– Но... Но я же бомж!

– Пойми, Бурон, тебе шесть лет, у тети Се сердце разорвётся, если ты продолжишь так себя вести. – Строго пригрозил мне Вильям.

– Спасибо... – по моей щеке скатилась тоненькая струйка влаги. Почему-то... эта... эта забота выбила меня из моего привычного состояния...

– Ты плачешь? – Чарли нагнулась ко мне.

– Нет... хнык... Просто соринка в глаз попала.

Так начался новый этап моей жизни.