Cyberpunk. Я жажду жить!

Место для детей не очень хорошее, да и я вроде не в приюте. То, куда меня разместили, было похоже на производство, совмещенное со школой. По словам куратора, у которого было невероятно херовое настроение, меня отсюда переведут позже. В этом промежуточном пункте было много моих ровесников и не очень довольных рабочих, которым мы сильно мешали.

Непонятно, почему «Зетатех» разместила толпу детей на заводе. А может быть, у «Зетатеха» нету помещений в черте города? Бред какой-то.

– Господин охранник! Он меня обижает! – Китаянок взмолился о помощи у проходившего мимо наших «казарм» охранника, но я удостоился только равнодушного взгляда искусственных глаз.

Нужно ускориться, так на крики и Санчеса вызовут. Созданная за пару минут прога поиска точек входа пикнула успехом. Спустя несколько секунд на весь планшет открылась главная страница соцсети InDusk, а за дверью уже стучат ноги моего личного кошмара. Се Сюлань, статус – онлайн.

В это же мгновенье из моих рук планшет с болью вырван металлическими пальцами куратора.

– Ты куда там лазил? – Сквозь зубы прошипел Санчес, изучая планшет сквозь сеть. – Кто притащил сюда планшет?! ИДИОТЫ! *Треск*

***

Бежать я не собирался — зачем мне это? Хоть из свободного человека я превратился в фактически раба компании — это не отменяет возможность стать свободным. Но меня интересовало, жива ли Се Сюлань. Наверное, это странно, что я волнуюсь за человека, продавшего меня корпоратам... Да, это странно! Как только я увидел активную страницу, в душе стало легче...

Может, я готов простить ее? Нет! Я пережил сетевой ад, на электрическом стуле! За каждую ошибку я получал боль, за нарушение получал боль, за косой взгляд получал боль, за кривое слово — вновь боль! Надеюсь, Чарли сейчас живет намного лучше меня и не будет винить себя за то, что не смогла меня спасти.

***

– Пиджак, говорят, ты среди корпоратских детишек самым подранным был, пока мать лизала хер боссу?

««Хахахахха»» - раздалось со всех сторон.

Я вопросительно поднял бровь, не отвлекаясь от выполнения домашнего задания, одной рукой попивая энергетик. И не скажешь, что он мой ровесник, парню лет 11, а уже думает, что всё знает о корпоратах. Возможно, я и выгляжу перед всеми как сын третьего менеджера какой-то мелкой корпы, который сюда попал по недоразумению. Просто не люблю унижаться и стараюсь держаться достойно даже среди мусора, внешний облик очень важен для поддержания образа.

Это один из главных уроков, которые я выучил в школе – школе жизни.

*Удар* Мой кулак врезается прямо в солнечное сплетение хаму, выбивая искры из глаз. Второй удар пришёл в висок, вбивая парня в своего подельника, который уже стер ухмылку со своего лица, заваливаясь в кучу.

Отряхнув руки о свой темно-зеленый свитер, я подошел к голове парня и смачным пинком сломал ему нос.

***

– Он первым на меня напал! Обзывался и называл отребьем!
– Как поет, как поет. Его нужно было перевести в актеры, желательно с разорванной жопой, чтобы не выебывался.

Кабинет куратора, а ныне — директора Санчо Грооума, как обычно, обставлен безвкусными и дорогущими безделушками. Абстрактные дорогущие картины художников, золотая статуэтка самого себя, коллекционные маленькие машинки вперемешку с фигурками соло 20-х годов, искусственные растения, поверх которых голограмма изображает капли влаги, стекающий туман или имитирует покачивание от ветра, и, конечно, настоящая рыбка в аквариуме, я где-то слышал, что сейчас на них мода.

Он еще когда числился моим куратором, украшал кабинет подобным образом, но, когда я по-тихому умыкнул голопроектор из цветка и попытался при помощи него подключиться к сети, он перенес часть своей коллекции в кладовку. Конечно, сейчас, когда он директор, убрать отсюда что-то в кладовку приюта непозволительно! А если придет проверка сверху, они увидят, что Санчо в бедственном положении и распродает свой кабинет, они же его понизят! По моему мнению, именно такие мысли были в глубоко хромированной голове директора.

Сейчас белобрысая железная башка с нарисованным лицом заинтересованно слушала рассказ хама, которому я сломал носопырку. Сквозь его анатомические импланты я не мог понять, ему действительно интересно или он сам заказал хаму меня и теперь просто ждет, когда микрофон в столе до конца запишет показания?

Если я взломаю сеть, я увижу, что камеры в классе сломались или на техническом обслуживании? Это нормально — они часто из-за меня ломаются, просто я слишком красив для технических средств, на меня нужно смотреть исключительно биологическими смотрелками. Желательно женскими, мужские я сам выколю.

– ...потом он пинком мне выбил нос!

– Так, хорошо. Куда делся нож я спрошу позже — можешь идти. – Тони радостно закивал, схватившись за кровоточащий нос, и поспешил выйти за дверь.

= Парень, ТЫ не корпорат. Хватит наезжать на других, как будто ты круче! Посмотри на свои оценки... – Санчо аж приподнялся над столом активно песоча меня.

Он переходил от одних эпитетов к другим, то называя меня корпоратским выродком, то низшим ничтожеством. С самого первого дня, получив власть над всем заведением, он принялся гнобить меня, занижая оценки и уничтожая репутацию, выводя из коллектива таких же, как я, ребят. Они прошли те же самые испытания, провалив трехмесячные опыты электрошоком, и были переведены в приют на воспитание.

Благодаря стараниям директора для остальных я выглядел замученным изгоем, некоторые даже жалели меня и продолжали общаться, но не Тони с компашкой, хоть парни относительно этого мира адекватные, но слишком падки на деньги. Так что получал я очень часто, а на охрану, который выступали пять вооружённых до зубов человек, сидящих в сторожке и пьющих горячительное, рассчитывать нельзя – они полностью подчиняются директору и Зетатеху.

Наверное, главным для меня плюсом стало полноценное обучение у нормальных нетраннеров «Зетатеха», которых сюда переводили в качестве наказания или за выслугу. Каждый учитель превозносил свою корпорацию, влияя на неокрепшие мозги детишек, создавая для них надежду на идеальное будущее в корпоративной верхушке. Я же часто напрашивался на личное обучение и дополнительные уроки.

Мне было очень интересно изучить принципы, на которых всё было построено изначально, или покопаться в самом железе. Так что уже спустя несколько месяцев работы с учителями я смог написать свой собственный драйвер для голопроектора и вывести первое двухмерное изображение. Мне было приятно и интересно покопаться в железе, а учителя получили плюсик в резюме. Хоть в последнее время праздник жизни прикрыл директор, отказавшись вносить в резюме занятия со мной. Теперь никто не хочет меня учить, приходилось хотя бы выпрашивать учебники на свой личный планшет.

Я рефлекторно потер шею, когда директор упомянул наказания. На моей шее красовался черный ошейник, который бил меня мощным разрядом тока, когда я нарушал приказ директора или учителя. Даже за «Приемлемо» по домашкам я мог получить удар током, но это зависело от благосклонности учителей, так что получал я постоянно.

– ...ничтожество! Ты меня слушаешь?! Ты хоть понимаешь свое положение, выслуживаясь передо мной! Всё! Больше жалеть я тебя не намерен. С этого момента за каждое «Отлично» ты будешь наказан...